Скотт Сиглер - Ночная жажда
Джон покачал головой:
– Нет. Они были удалены вскоре после того, как поступили в систему. Я видел ссылки на них в индексных файлах, но сами изображения исчезли.
Пукки вспомнил о синей непромокаемой куртке на месте убийства отца Пола Мэлоуни, о Риче Верде, который так спешил убрать Пукки и Брайана с той чертовой крыши. Может быть, куртка закрывала еще один кровавый символ? Болдуин Метц тоже был там – он почему-то в первый раз за последние пять лет самолично выбрался на место преступления. Потом у Метца случился сердечный приступ. Когда погиб Оскар Вуди, его уже не было на работе. Возможно, это как-то связано – Метц, видимо, не должен был там находиться и не смог помешать Сэмми и Джимми обследовать место преступления. Сэмми и Джимми в точном соответствии с протоколом загрузили фотографии символов в систему. Потом кто-то узнал о фотографиях и удалил их.
Но эти фотографии видела Зоу! Видели Шон Робертсон и капитан Шэрроу. Зоу также видела снимки с места убийства Мэлоуни. Если под курткой был кровавый символ, то Зоу знала о том, что эти два случая связаны между собой. Она знала, что там мог действовать серийный убийца. Знала – и отстранила от дела двух лучших детективов. Зоу должна была сформировать оперативную группу и задействовать как можно больше ресурсов. Вместо этого она передала дело Ричу Верде.
– Ну, и что ты такой мрачный? – спросил Джон. – Я ведь принес тебе и хорошие новости.
– Ты можешь сделать так, чтобы мой член за неделю вырос на пару дюймов?
Джон беззвучно рассмеялся, и его костлявые плечи затряслись.
– Перестань верить всему электронному спаму. Помнишь местный запрос по поводу информации о символах – тот, который был сделан двадцать девять лет назад? В архивах я обнаружил старые распечатки базы данных. Они все были в скоросшивателях, эти папки пылились долгие годы, и никто не знал, выбросить их или нет, понимаешь? Я около двенадцати часов рылся в них, перелистывая страницу за страницей. И мне удалось отыскать имя и адрес парня, который делал этот запрос. Он все еще жив и работает на том же самом месте. Занимается гаданием и проживает в Норт-Бич.
Имя и адрес… Ну дела! Это уже кое-что!
– Джон, это удивительно, – сказал Пукки. – Тебе все-таки удалось это сделать, братишка.
Улыбка с лица Джона исчезла. Он выглянул из окна на пустынную Мейсон-стрит.
– Удалось, говоришь? Я едва могу выйти из собственной квартиры, Пукс. Когда я собирался сюда, на встречу с тобой, то был в жуткой панике. То есть… на улице все еще темно, ты ведь знаешь?
Пукки не знал. Он мог только представить, каково это – превратиться из действующего полицейского в труса, который боится что-либо предпринять, чтобы хоть как-то изменить свою жизнь.
– Ты сделал все, что мог, – сказал Пукки. Он сразу же почувствовал себя полным идиотом за то, что попытался придать этому факту какой-то позитивный оттенок.
Джон продолжал смотреть на улицу. Никакие слова не могли ему помочь.
– Ладно, давай лучше поедим, – сказал Пукки. – Ты пробовал здешние блинчики с шоколадом? Клянусь, они просто тают во рту!
– Послушай, а разве вы с Терминатором не собираетесь поговорить с этим… с этой гадалкой?
– Приоритеты, – ответил Пукки. – Надо расставить приоритеты. Без угля поезд так и останется стоять на рельсах. И потом, я сомневаюсь, чтобы гадалка вставала в шесть утра… Как, кстати, зовут этого парня?
– Вообще – Томас Рид, но среди своих собратьев он проходит под другим именем.
– То есть?
– Мистер Биз-Насс. Почти что «бизнес».
– Очень интересно, – проговорил Пукки. – Давай, закажи себе что-нибудь. Послушай, я не буду выглядеть расистом, если предложу тебе жареного цыпленка и вафли?
– Еще как будешь, – ответил Джон. – А в принципе, звучит неплохо. Пожалуй, закажу.
Они сделали заказ. Пукки разорвал один из сахарных пакетиков и высыпал содержимое в чашку с кофе.
– Вот еще что, Черный Мистер Бёрнс. Что касается удаленных файлов, то я думаю, что неплохо бы…
– Хранить их у себя?
Пукки кивнул.
– Я думаю, что это небезопасно, но…
Джон немного сжался, слегка опустив голову.
– Не дурак, понимаю. Мы сейчас выкапываем то, что кто-то хочет похоронить навсегда. Если они пронюхают, то попытаются похоронить и нас тоже. Я знаю, что рискую. Наверное, твоим напарником я быть больше не смогу, но все-таки хочу тебе помочь.
Пукки пожалел, что не может вернуться на шесть лет назад, в ту ночь на Тендерлойн, когда Блейк Йоханссон был у него на крючке. Возможно, ему удалось бы выманить его, но он колебался и упустил время. Из-за этого Джон Смит получил пулю в живот – пулю, которая поставила крест на его оперативной работе.
– Заказывай, ЧМБ, – тихо сказал Пукки. – Завтрак за мой счет.
Яблоко от яблони…
Брайан начал резать вторую колбаску. На большой палец попала струйка жира. Она была горячей, но не обжигающей. Он схватил кусочек ржаного хлеба, обмакнул в жир и запихнул хлеб в рот.
– Рад видеть, что твоя манера поведения за столом несильно изменилась, сынок…
Брайан улыбнулся, несмотря на то что еще толком не прожевал. С учетом того, что его папочка в одной руке держал бутылку «Будвайзер лайт», в другой – сигарету «Мальборо» и сидел с ним за столом в изношенной футболке, белых спортивных трусах и черных носках, на роль блюстителя морали он едва ли годился.
Еще четверть часа назад Брайану было не до еды. Неважное физическое состояние не располагало к приему пищи, тем более в столь ранний час. Однако еда оказалась очень вкусной. От нее пахло домом. Он подхватил вилкой несколько листьев квашеной капусты.
– Отец, а когда ты напишешь собственную книгу об этикете? Я постараюсь одним из первых занять за ней очередь.
Отец рассмеялся. Вот что требовалось Брайану – перейти в нормальное состояние. Майк Клаузер в футболке и трусах, с пивом в руках, угощающий Брайана колбасками с квашеной капустой в 7.00 утра, – являлся катализатором этого состояния. Колбаски и квашеная капуста – это единственное, что умел готовить отец. Когда Брайан был маленьким, то садился с ним за этот же стол с обитыми краями. Завтрак в компании отца был замечательным шансом вырваться хотя бы на время из безумия страшных снов, горящих подростков и изуродованных трупов.
– Итак, мой мальчик, не поведаешь ли старику, что с тобой происходит? Ты сегодня какой-то взвинченный. Я и так понимаю, что работенка у тебя не сахар, но… выглядишь ты, мягко говоря, неважно. Как ты себя чувствуешь?
– Немного приболел, – сказал Брайан. Он не мог сказать отцу правду – Майк не был полицейским и мог неправильно понять. – Кое-что в работе меня достает, и на самом деле мне не хотелось бы сейчас об этом говорить.
Во рту исчезла еще четверть колбаски.
– Работа, – хрипло повторил Майк. – Надеюсь, девчонки здесь ни при чем?
О боже, неужели они будут обсуждать это в сотый раз?
– Папа, ну не надо!
– Когда ты снова приедешь на обед с Робин? Я закажу что-нибудь китайское.
– Но ты же, черт возьми, в курсе, что я съехал от нее!
Майк Клаузер замахал перед собой рукой, в которой держал сигарету, как будто его сын только что выпустил воздух.
– Сынок, я люблю тебя до смерти, но, поверь, лучше этой девчонки тебе просто не найти!
– Что ж, спасибо за комплимент.
– Всегда пожалуйста.
– А что же мне делать? Она сама меня выпроводила.
– Почему? Ты что, изменил ей?
Брайан швырнул нож с вилкой на тарелку. Он не собирался говорить об этом. Почему она так поступила? Потому что хотела постоянно слышать: «Я люблю тебя, Робин». А Брайан был не в состоянии повторять это без конца.
– Сынок, я рос вместе с твоей матерью. В начальной школе я попросил ее сходить вместе погулять, а она отказала мне. Я пробовал пригласить ее в неполной средней школе, и она снова сказала: «Нет». Я просил о свидании в средней школе, и она опять за свое. Вот когда я начал называть ее «Непреклонная Старла Хатчен».
Майк потушил сигарету в уже переполненной пепельнице, потом сунул руку под футболку и почесал волосатый живот.
– Держу пари, что она отказывала мне раз десять, не меньше, но это меня не смутило. Став постарше, я все равно приглашал ее – и наконец она согласилась. Остальное ты знаешь.
Брайан кивнул на живот отца.
– Конечно! Как она могла сопротивляться такому типу, как ты?
Майк рассмеялся.
– Сопротивление было бессмысленно! – сказал он и закурил еще одну сигарету. – Ты только вспомни, сынок, женщины – в основном существа отсталые. Это не их вина. Это заложено в их генах. Они понятия не имеют, что им нужно.
– Более воодушевляющего замечания по поводу равенства прав мужчин и женщин я еще никогда не слышал.
– А что мне сказать? Можно, конечно, слушать Доктора Фила или тех глупых телок, которые талдычат с экрана, что женщинам нужно стать сильными и независимыми и прочее дерьмо. Или лучше прислушаться к человеку, который был счастлив в браке в течение сорока лет?
