Джо Аберкромби - Герои
– Я не знала…
– Вчера, – сказал он просто.
– Вы…
Она чуть не спросила, в порядке ли он, но вовремя осеклась. Ответ был до ужаса очевиден.
– Вам нужна…
– Вы что-нибудь слышали… об Ализ?
От одного лишь этого имени у Финри свело живот. Она покачала головой.
– Вы были с ней. Где вас удерживали?
– Я не знаю. На мне был колпак. Меня вытащили оттуда и отправили обратно.
И как рада она была, что там, в темноте, остается Ализ, а не она сама.
– Где она может быть сейчас, я не знаю…
Хотя догадываться на этот счет она могла. Быть может, и Бринт тоже. Может, он все это время изводил себя мучительными раздумьями.
– Она что-нибудь говорила?
– Она была… очень храбра.
Финри удалось выжать подобие улыбки. Вот для чего ты приспособлена, да? Для вранья и притворства.
– Она сказала, что любит вас.
Финри неловко положила ладонь ему на руку. Единственную, что у него осталась.
– Сказала… не беспокоиться.
– Не беспокоиться, – повторил он глухо.
Он уставился на нее залитым кровью глазом. Трудно сказать, как на него действует это пошловато-банальное увиливание от вины – утешает ли, выводит из себя, или же он просто не верит ни единому слову этой белиберды.
– Уж мне хотя бы знать.
Знание ему не поможет. Как не помогало ей.
– Я так сожалею, – прошептала она, не в силах на него смотреть. – Я пыталась… Делала все, что могла, но…
По крайней мере, это правда. Ведь так? Она еще раз, напоследок, легонько пожала вялую руку Бринта.
– Мне надо… принести еще чистых тряпиц…
– Вы вернетесь?
– Конечно, – сказала она, нетвердо поднимаясь и не зная, правду она говорит или нет, – разумеется, я вернусь.
Финри чуть не споткнулась, спеша убежать поскорей из этого кошмара, снова и снова благодаря судьбу, что та избрала для спасения именно ее. Изнуренная невольной епитимьей, она побрела вверх по холму, в сторону ставки отца. Мимо пары капралов, пьяно отплясывающих под визгливую скрипку; мимо женщин, рядком стирающих в ручье рубахи. Мимо солдат, оживленно выстроившихся за королевским золотишком. Вдали виднелся казначей, с чопорным видом раздающий благородный металл. На дальнем конце расположения, как чайки на рыбьи кишки, слетались торговцы, разномастные жулики и сводники, смекая, что наступивший мир вскоре оставит их не у дел, а на их месте расцветет, будь он неладен, честной народ. Ему только дай волю.
Невдалеке от амбара она миновала генерала Миттерика, чинно шествующего в сопровождении штабных сошек; он церемонно ей поклонился. Финри сразу почувствовала: что-то не так. Обычно на лице у него невыносимое самодовольство, бессменное, как солнце и луна, а тут… На низеньком пороге амбара появился Байяз, и ощущение стало еще более тревожным. Маг посторонился, галантно давая ей пройти, со всем самодовольством, какого не хватало Миттерику.
– Фин.
Отец стоял один посреди скупо освещенной комнаты. Дочь он встретил слегка сконфуженной улыбкой.
– Ну вот, свершилось.
Он сел в походное кресло, утомленно вздохнул и расстегнул верхнюю пуговицу на мундире. В дневное время за последние двадцать лет он это делал впервые, даже при ней.
Финри вышла обратно на воздух. Байяз отдалился от амбара не более чем на дюжину шагов и тихо разговаривал со своим кудрявым прихлебателем.
– Вы! Мне нужно с вами поговорить!
– Да неужто? А мне, знаете ли, с вами. Какое великолепное совпадение.
Первый из магов обернулся к прислужнику.
– Значит, как условились: забирай деньги и… в общем, шли за паяльщиками.
Слуга отвесил почтительный поклон и удалился.
– Ну, так чем могу…
– Вы не посмеете его сместить.
– А мы, извините, говорим о…
– Моем отце! – бросила она. – Насколько вы знаете.
– А я, знаете, его не смещал, – Байяз как будто забавлялся, – вашему отцу хватило такта и здравого смысла подать в отставку.
– Да он лучше всех справлялся с задачей! – Финри не без труда сдерживала себя, чтобы не вцепиться магу в лысую макушку. – Единственный, кто сделал хоть что-то, чтобы ограничить эту бессмысленную бойню! Этот ваш надутый болван Миттерик? Да он вчера положил попусту половину своей дивизии! Королю нужны люди, которые…
– Королю нужны люди, которые повинуются.
– У вас нет таких полномочий! – взвилась Финри. – Мой отец, между прочим, лорд-маршал с креслом в Закрытом совете, и отстранить его может только сам король!
– Ах-ах, стыд-то какой. Упразднен, низложен. Правилами того самого правительства, которое сам же и назначал.
Байяз, выпятив нижнюю губу, деловито полез в карман плаща. Оттуда он извлек свиток с тяжелой красной печатью.
– Ну тогда, наверное, и этот документ не имеет никакого веса.
Он вкрадчивым движением развернул тихо потрескивающий пергамент. Неожиданно для себя Финри присмирела и сосредоточенно затихла, а маг, откашлявшись, огласил:
«Сим королевским эдиктом Гарод дан Брок восстанавливается в кресле своего отца в Открытом совете. Данной нам властью возвращаем ему некоторые фамильные владения близ Колона, вкупе с землями близ Остенгорма».
– Есть надежда, – пояснил Байяз, – что отсюда ваш муж будет выполнять новые обязанности в качестве лорда-губернатора Инглии.
Байяз перевернул пергамент обратной стороной и поднес ближе к ее глазам; Финри впилась взглядом в узорчатые литеры поистине королевской каллиграфии, как скряга в ларец с драгоценностями.
– Посудите сами, как могла не тронуть короля такая преданность, такая отвага и самоотверженность, какие проявил полковник Брок? Лорд Брок.
Байяз подался ближе.
– Не говоря уже о храбрости и упорстве его супруги, которую захватили северяне, но она ткнула Черного Доу в глаз и потребовала выпустить шестьдесят пленных. Уж тут-то его августейшему величеству надо было состоять исключительно из камня, чтобы не растрогаться. Но он не таков, смею вас заверить. Да и не он один, если на то пошло, а и большинство мужчин. И он плакал, когда читал рапорт, описывающий героическую атаку вашего супруга на мост. Рыдал. А потом приказал немедля составить эту вот бумагу и подписал ее в течение часа.
Маг подался еще ближе, так, что Финри чувствовала на лице его дыхание.
– Осмелюсь сказать… Если внимательно изучить этот документ… то можно увидеть следы слез его величества… окропляющие сей пергамент.
Впервые с того момента, как был извлечен этот свиток, Финри оторвала от него взгляд. Байяз был так близко, что она различала каждую сединку в его бороде, каждое бурое старческое пятно на плеши, каждую морщину.
– Чтобы доставить такую бумагу в один конец, нужна неделя. Еще неделю эдикт будет идти назад. А прошел всего день с небольшим, когда…
– Можете считать это магией. Туша его величества может действительно пребывать в неделе пути в Адуе, но правая-то его рука?
Словно в доказательство Байяз поднял руку.
– Правая-то рука у него несколько ближе. Хотя стоит ли об этом теперь рассуждать, – он с огорченным вздохом отошел и начал сворачивать пергамент. – Коли вы говорите, что у меня нет полномочий, я сожгу эту никчемную бирюльку. А что мне остается?
– Стойте! – Финри едва сдержалась, чтобы не выхватить у него свиток. – Не надо.
– То есть вы не возражаете против отставки вашего отца?
Финри прикусила губу. Война – это ад и все такое, но она предоставляет возможности.
– Он подал в отставку.
– В самом деле? – Байяз радушно улыбался, но зеленые глаза блестели жестко, изумрудными пуговицами. – Вы снова меня удивляете. Мои искренние поздравления с поистине невероятным взлетом вашего мужа. Ну и понятно, вашим собственным… Госпожа губернаторша.
Свиток он держал на отлете за краешек. Она взялась за другой. Но он не выпускал.
– Однако помните. Людям нравятся герои, но на их место всегда находятся новые. Одним лишь пальцем одной руки я сотворяю вас. И одним же, но другой, – он пальцем поддел ее за подбородок, вызвав в шее прострел боли, – я могу повергнуть вас в прах.
Финри сглотнула.
– Я понимаю.
– Ну тогда желаю вам хорошего дня!
И Байяз, вновь цветя улыбкой, выпустил и ее, и свиток.
– Прошу передать эту счастливую новость вашему супругу. Хотя вынужден вас просить: держите ее пока между собой. Люди могут не так отнестись, не так понять – как, кстати, и вы поначалу – как действует магия. А я передам назначение вашего мужа его величеству вместе с известием, что сделал предложение. Идет?
– И даже очень, – сказала Финри, прокашлявшись.
– Мои коллеги в Закрытом совете ужасно обрадуются, что дело решилось столь быстро. Когда ваш муж поправится, вам предстоит посетить Адую. Формальности назначения. Парад, вроде того. Часы помпезности в Кругу лордов. Завтрак с королевой. А вам, – Байяз, взыскательно приподняв бровь, отвернулся, – я настоятельно рекомендую приобрести из одежды что-нибудь получше. С эдаким героическим оттенком.
