Проклятый целитель (СИ) - "Вьюн"

Тысячами, миллионами бледных, цепких рук мертвецов. Они тянулись ко мне, шевелились, пытаясь ухватить за одежду, за волосы, за кожу. Холодные, иссохшие пальцы скользили по моим щекам, цеплялись за рукава, тянули вниз, в вечный мрак. Воздух гудел тихим, многоголосым стоном — эхом бесконечных страданий. Это был путь в Царство Аида, и стены его были сложены из тех, кто уже заплатил свою цену за свои грехи.

Падение, казалось, заняло у меня целую вечность, наполненное отвратительным прикосновениями и ледяным ужасом. Все закончилось резким приземлением. Мне не было больно, поскольку я даже не был в своем физическом теле. Я лежал ничком на мягком, неожиданно теплом белом песке. Мерцающий, как измельченный жемчуг, под странным, безлунным, но далеко не темным небом царства мертвых. Передо мной, в нескольких шагах, тихо струилась река. Вода была густой, как смола, и черной, как сама вечность. Стикс.

Поднявшись на ноги, глядя на черную реку в глубине которой угадывались человеческие лица, я подумал, что пока я здесь «отдыхаю» в реальном мире Хана и Айко сражаются с огромным змеем. И пускай мое место занял Персей, который должен им помочь, даже так я должен вернуться, чтобы вернуть их в реальный мир. Боюсь без меня они могут и не суметь открыть врата, да и в целом… мне отчаянно хотелось жить. Вернуться назад, помочь девчонкам спастись. Именно поэтому я сейчас здесь, на этом белом песке.

На берегу меня уже встречали. Хоть я уже и призвал в свою маску легенду, но у этой легенды был свой шлем… На берегу, как грозный страж, стоял он. Аид. Не гигантский титан, а фигура в темных, струящихся одеждах, чье лицо скрывал глубокий капюшон. Из тьмы под тканью светились лишь два золотых глаза, лишенные зрачков, полные холодной, безвозрастной мудрости и власти.

— Еще одна беспокойная душа, — скучающе и чуть раздраженно вздохнул он.

Щелкнув пальцами у его ног на песке появилась огромная бочка. Древняя, дубовая, с толстыми обручами. Заполнить такую потребуется немало времени, которого у меня, возможно, и не было.

— Наполни ее, — прозвучал властный голос Аида. Он не угрожал. Он констатировал условие. — Наполни ее водами Стикса. Тогда я выслушаю твою мольбу, смертный.

Тихо вздохнув, я двинулся к бочке, отряхивая белый песок с колен. Мой взгляд скользил с бочки на черную реку, потом на безликого бога. В нутри у меня не осталась места страху, только ледяная ярость отчаяния и острая, как бритва, мысль. Я должен с этим заданием справиться как можно быстрей, у меня нет целой вечности, чтобы наполнить столь большой объем воды.

Вот только, подойдя к бочке вплотную, заглянув в нее, я увидел, что у нее нет дна! Подняв взгляд на Аида, я хрипло произнес:

— У нее нет дна, — облизнув свои сухие губы.

— Если что-то не нравится, то можешь просто сдаться, — раздраженно фыркнул он в ответ.

Было видно, что Аид не собирается мне помогать, да и в целом раздражен моим присутствием. Проведя рукой по лицу, я подумал, что ДОЛЖЕН отсюда выбраться, если даже не ради себя, то ради тех, кто мне доверился. Так что я не стал искать черпак, не стал даже пытаться заткнуть несуществующее дно. У меня нет на это времени! Вместо этого я прислонился к бочке, уперся плечом в ее тяжелый, просмоленный бок и с хриплым рыком напряг все силы. Бочка со скрипом сдвинулась с места по белому песку, падая на бок.

— Что ты делаешь? — Голос Аида прозвучал с оттенком… недоумения.

Не став ему ничего отвечать, едва ли он мне хоть в чем-то поможет, а потому бессмысленно тратить на это свое время и силы, я, стиснув зубы, принялся толкать бочку все ближе к черной воде Стикса. Песок был гладким, даже без камней, так что мне ничего не мешало катить свой груз, благо он был круглым, хотя и все еще неожиданно тяжелым.

Лишь у самой кромки берега:

— Наполняю твою бочку, — выдохнул я, изрядно запыхавшись.

После чего с последним усилием пинком ноги, со всего размаха, вытолкнул тяжеленную бочку в реку! Бульк! Бездонная бочка мгновенно погрузилась в черные, вязкие воды Стикса. На миг показалось ее дно (вернее, его отсутствие), а затем она исчезла, заполненная до самых краев, до последней щели между клепками, ледяной водой мертвых.

— Вот! — я выпрямился, с вызовом смотря прямо в золотые глаза под капюшоном.

В этот момент на моем измученном лице появилась дерзкая, почти безумная ухмылка.

— Она наполнена до краев! Теперь твоя очередь, Владыка Теней! Верни меня в мир живых! — с вызовом посмотрев на владыку загробного мира.

Молчание повисло над белым берегом, казалось, что лаже стоны грешников стихли. Моя тень была права, идея обратиться к мифу о боге не привела меня в восторг, но, чтобы вернуться, я был готов заключить сделку даже с самим Сатаной. Так что бог мертвых Аид был еще не самым плохим выбором, он даже поручил мне столь простую задачу, я думал, что его испытание будет посложней.

Аид пару секунд смотрел на место, где исчезла бочка, потом медленно перевел свой взгляд обратно на меня. Капюшон, казалось, качнулся — едва заметный кивок.

— Остроумно, — сухо произнес Аид, и в его безжизненном голосе, возможно, мелькнула тень чего-то, отдаленно напоминающего… уважение? — Ты использовал букву, но не дух моего условия. Ты должен был усвоить сегодня горький урок, но я все же признаю твою победу в этом споре. Я верну тебя в мир живых…

Он сделал зловещую паузу, и холод от его фигуры сгустился, стал почти осязаемым.

— Но помни, Кацураги, — голос бога прозвучал как скрежет дробовика Айко, — за все в этом мире и за его пределами приходится платить. Не думай, смертный, что ты победил, ты можешь обмануть бога, но получится ли у тебя обмануть саму Судьбу?

Мне совсем не понравилось, каким тоном все это было сказано, чувствовалась в нем угроза, так что я расправил плечи и выпрямился во весь рост, стараясь не дрожать перед этим воплощением Вечного Мрака. Я поднял свою правую руку, поборов желание показать ему средний палец, все же не стоит ссориться с мифом целого бога.

Показав Аиду свою каменную ладонь:

— У меня нет судьбы, — мой голос звучал хрипло, но твердо. — Ее пожрало проклятие. Судьба? Пусть они идет на хрен! Я уже заплатил всем, чем мог! Верни меня! — оскалился я. — Ебучий фатум и так у меня уже все отобрал! Мне нечего больше терять!

Глаза-угольки под капюшоном Аида замерли на каменной руке. Потом Аид медленно поднял уже свою бледную руку, скрытую в складках мантии. Палец указал не на меня, а на мою тень:

— Доверившись своей темной стороне, ты спас свою жизнь смертный, но ты ошибаешься, что тебе нечего терять, — его голос был холодным и насмешливым.

Ему было меня не жаль, скорей его забавлял сам факт, что я пытаюсь бороться со своей судьбой, не желая принимать свою смерть.

— Я помогу тебе вытолкнуть чужую легенду из твоего сосуда. Я дам тебе шанс вернуться, — холодно произнес он. — Но у всего есть цена Кацураги, и тебе придется ее заплатить сполна…

После его слов белый песок под моими ногами поплыл. Тоннель из рук мертвецов вновь разверзся подо мной. Но на этот раз я падал не в Царство Мертвых, а наоборот из него. Обратно в мир живых…

***

Тьма. Холод. Тишина. И запах… крови. Именно этим всем меня встретил мир живых. Я вернулся! Открыв глаза, пару секунд пытаюсь прийти в себя. Вокруг больше не пахло весенней травой, как и ее было бескрайнего поля. Только сырая, гнетущая темнота пещеры, прорезанная тусклым фонариком Айко. Я лежал на холодном камне, спиной к чудовищной каменной статуе Василиска, застывшем в вечной агонии. Воздух был густ от пыли, запаха гнили и… металлического привкуса смерти.

«За все приходится платить.» — Ни к месту всплыли в сознании слова Аида.

Мрачно выдохнув, я попытался подняться и на удивление у меня это даже получилось. Пускай тело гудело, будто меня били ногами, каждая кость, каждый мускул протестовал, но это было МОЕ тело. Я действительно вернулся! Вот только в этот момент мой взгляд упал на руки. Они были все в крови. Темной, почти черной в тусклом свете, но это была не моя кровь. Василиска? Или…