Аттестат зрелости (СИ) - Рюмин Сергей

— Добрый день, Николай Васильевич! — поздоровался я. — Это Антон. Вы просили позвонить.

— Добрый, добрый! — сразу отозвался директор. По голосу стало ясно, что он обрадовался моему звонку.

— Антон! — объявил он. — Очень надо встретиться. Чем быстрее, тем лучше!

Я озадаченно замолчал, подбирая вариант.

— Антон!

— Я думаю, думаю, — сказал я. — Сегодня у меня секция. Разве что после нее, часов в шесть?

— Отлично! — обрадовался директор. — Может, на квартире у Альбины Федоровны?

У Альбины было бы неплохо. И ей я бы заодно сообщил насчет бабки Цветаны. Наверняка девчонка обрадуется. Да и мне её бы приятно было увидеть, в конце концов, признался я самому себе.

— Давайте у Альбины в шесть, — согласился я.

— Вы тогда её сами предупредите, хорошо? — попросил директор. — Мне как-то теперь и не с руки…

— Хорошо! — согласился я.

Альбина обрадовалась, услышав мой голос. И вдвойне обрадовалась, узнав, что я сегодня приду к ней в гости. Только визит её бывшего любовника немного смутил. Смутил, но не огорчил.

— Да приходите! — сказала она. — Чаем напою. Тортик с тебя.

— Договорились, Алька!

— Как ты меня назвал? — удивилась девушка. Но я уже положил трубку. Где ж взять тортик после тренировки-то? В округе ни одного подходящего магазина.

Тренировка началась с того, что Смирнов громогласно объявил перед строем о моей победе в городских соревнованиях в ⅛ финала. При этом расписал, как я в течение 6 лет, не считаясь с личным временем, регулярно занимался борьбой самбо, отдавая все силы этому прекрасному виду спорта. Он расписывал мои заслуги минут пять, после чего объявил, что воспитал будущего чемпиона и ждет таких же результатов от каждого.

Ребята в группе если и впечатлились, то не особенно. Когда тренер вручил мне красивую грамоту, сломали строй и стали меня поздравлять. Честно говоря, больше по инерции, не от души. Сашка Сорокин тоже пожал руку и буркнул «поздравляю» как-то равнодушно или даже сквозь зубы. Что, собственно, неудивительно. Процесс нарастания отчуждения ко мне в группе начался сразу же, после того как тренер выставил меня на соревнования и стал заниматься со мной по индивидуальной программе.

То же самое было два года назад. С нашей группы, как перспективного самбиста, направили на «город» Олежку Семенова. И тоже вокруг него сразу выросла стена отчуждения. Зависть человеческая, что говорить?

А вот на лице Смирнова я срисовал довольную улыбку.

— Следующий этап соревнований в субботу, — сообщил тренер. — Ожидаются две схватки. После них пройдешь в полуфинал. Понял?

Я кивнул.

— А теперь — направо! По залу бегом марш! — скомандовал Смирнов.

После тренировки я, забрав грамоту, направился на остановку. Ребята традиционно собирались в «Блинную». И, ожидаемо, меня не пригласили. Да я бы и не пошел, меня ждал Николай Васильевич. Но всё равно, было немного обидно.

За этими мыслями я чуть не забыл про тортик. Вспомнил вовремя, как раз проходя мимо булочной. Увы, из тортов на прилавке лежал только «Ленинградский» да и то, наверное, месячной давности. Придется обходиться без тортика…

Директора еще не было. Альбина, одетая в коротенький халатик, открыла мне дверь и неожиданно прямо с порога бросилась мне на шею и впилась в губы поцелуем — взасос, по-взрослому, да еще пытаясь просунуть свой язык в мой рот. Я оторопел и даже не попытался отстранить её. Через несколько секунд мои руки, словно сами, поднялись, обняли её за талию, прижимая ко мне. Белья под халатиком я не обнаружил.

Она чуть отстранилась, весело мне улыбнулась и сообщила:

— Я соскучилась!

Потом внимательно посмотрела на меня и засмеялась:

— Да ты покраснел!

Она ухватила меня за руку, потащила к зеркалу:

— Гляди!

И поддразнила меня:

— Сеньор помидор! Сеньор помидор!

Я смутился окончательно, пролепетав что-то вроде:

— Да ну тебя…

Правда, я не ожидал такого напора с её стороны. И, честно говоря, понравилось целоваться.

— Ты еще ни с кем не целовался что ли? — угадала она. — Вот мне женишок мне достался!

Я закашлялся. Альбина весело хлопнула меня по спине.

В зале она решительно толкнула меня на диван и бесцеремонно уселась ко мне на колени. Предупреждая мои вопросы, сразу заявила:

— Во-первых, ты мне очень нравишься. Во-вторых, я соскучилась. И в-третьих, я очень сильно соскучилась.

Жалобно посмотрела мне в глаза и повторила:

— Правда…

Я прижал её к себе, вдохнул аромат её волос. Сразу сладко закружилась голова и у меня совершенно не было никакого желания применить «каменную кожу».

— Сейчас твой директор придёт, — сообщил я почему-то хриплым голосом. Она нехотя встала, вздохнула.

— Поставь чайник, — попросил я. — Я тебе хотел сказать, что договорился насчет того, чтоб тебя подучили.

Она резко повернулась ко мне, нагнулась и смачно поцеловала в губы.

— Здо́рово! Ура!

И уже спокойно поинтересовалась:

— А сколько это будет стоить?

Тут уже улыбнулся я.

— Ни сколько. Только вот надо определиться, когда туда, в деревню поедем…

Альбина села рядом.

— Расскажи!

— Что? — не понял я.

— Ну, кто меня учить будет? — спросила она. — Чему учить? Вообще, всё расскажи!

— Чайник ставь! — шутливо оборвал я её. — Сейчас директор придёт! И переоденься, пожалуйста, поскромнее. Мало ли что.

Девушка демонстративно сжала губы в ниточку, нахмурилась, фыркнула и вышла из комнаты. Я, успокаивая её, уже в спину добавил:

— Расскажу, конечно. Куда ж я денусь?

Директор позвонил в дверь минут через десять. Чайник уже вскипел, заварку засыпали, залили кипятком.

Дверь открыл я сам.

— Проходите, Николай Васильевич!

Директор, значительно помолодевший после моего «хвоста ящерицы», разулся в прихожей, поздоровался за руку, огляделся и спросил:

— Куда?

Он кивком показал на кухню, потом в зал.

— Чай будете? — ответил я вопросом на вопрос.

— Сначала о деле, — ответил он и направился в зал. Я улыбнулся ему в спину и пошел следом за ним. Мы присели рядом друг с другом на диван. В дверном проёме замерла Альбина. Директор повернулся к ней, кивнул:

— Здравствуйте, Альбина Федоровна! Можно нам с Антоном побеседовать, так сказать, тет-а-тет?

— Николай Васильевич, извините, но у меня от Альбины секретов нет, — встрял я. — И еще, хочу вам сказать, надеясь на вашу скромность, что у неё такие же задатки, как у меня. Только пока задатки, — уточнил я и добавил. — Но я их намерен развивать.

— Вон оно что, — задумчиво протянул директор и решился. — Ладно.

Альбина прошла в зал, уселась в кресло. На этот раз она надела длинный толстый махровый халат, скрывавший все приятные глазу выпуклости-впуклости-изгибы её фигуры и исключавший все фривольные мысли.

— Я после твоих процедур стал выглядеть моложе, — сообщил он. — Даже зубы старые да вставные выпали. Новые выросли. Даже ломота в суставах прошла.

Я снова кивнул, как китайский болванчик. Зачем он мне всё это рассказывает, если я сам всё это сделал?

— Что вы хотите, Николай Васильевич? — оборвал я его. — В чём вопрос?

В чём вопрос, я уже примерно догадывался. Еще бы, не догадываться! У всех вопрос один и тот же, вполне закономерный — поправить здоровье. Только вот, за кого пришел просить Николай Васильевич? За жену? Детей? Мать?

— Я узнал про тебя, всё что мог, — продолжил директор. — Твоя мать работает у нас на заводе…

Я сжался. Если речь пойдёт об угрозах…

— Нет, нет! — видимо, директор уловил что-то в моем лице. — Просто твоя мать стоит в очереди на улучшение жилищных условий, и я мог бы вам помочь…

Я облегченно выдохнул. Директор посмотрел мне в лицо — я улыбнулся.

— Я бы мог вам выделить квартиру в этом доме, — продолжил он. — Двухкомнатную. Хотите, прямо на одной площадке с Альбиной Федоровной?