Артем Михалев - Темное сердце
— Спасибо, что спас нас тогда.
И уехала, взвизгнув тормозами на повороте и оставив меня в полнейшей прострации. Взглянув на часы, я решил, что разбираться с Серегой поеду завтра. Точнее уже сегодня, но только после того, как хорошенько высплюсь. Не самая лучшая идея — сообщать такую новость в два часа ночи. Даже у безразмерной выносливости оборотня есть свой предел, а сегодняшние события подвели меня к нему вплотную. Завтра! Все завтра!
ГЛАВА 9
Выспаться мне так и не удалось. Большую часть ночи пролежал в кровати, считая барашков, а под самое утро провалился в короткий, наполненный кошмарами сон. В результате будильник поднял с кровати голодного и очень ворчливого недооборотня.
Списав все на проделки мстительного, не простившего вчерашних издевательств тела, я начал день с энергичной зарядки. Хитрый подарок тренера не упустил своего, взбаламутив магическую часть организма. Пульсация токов волнами пошла по квартире, разбудив сестренку и заставив меня спасаться бегством. Упражнения пришлось заканчивать в ванной, где я едва не своротил раковину под аккомпанемент разгневанных угроз из-за двери. В любом случае подушку я возвращать не собирался. Нечего было бросаться!
После утреннего моциона в зеркале отразилась хмуро глядящая физиономия с коротким ежиком едва отросших волос. Если не всматриваться, то мерцающая серебром татуировка становилась практически незаметной и совсем не раздражала. Повторив себе эту сентенцию несколько раз, я понял, что сеанс самогипноза с треском провалился. Кран с холодной водой подозрительно хрустнул в ладони, и я спешно покинул ванную.
Оценив мое состояние, Юля благоразумно воздержалась от комментариев. Кстати, ее чувствительность к магии сильно возросла. Сестренка не только проснулась от магических колебаний, но и к моей голове в последнее время присматривалась уж больно внимательно. Боюсь, не за горами тот день, когда Женя-Василек натаскает ее до нужного уровня, и хранить секреты в ее присутствии станет невозможно. Надо будет предупредить мастера-лекаря, что она своими руками кует главную угрозу информационной безопасности страны. Нашу егозу только подпусти к секретам. А уж местечковым или государственным — это ей, поверьте, без разницы.
«Это она еще кольца не рассмотрела, — хмуро проворчал внутренний голос. И добавил: — Впрочем, я бы не ставил на это денег».
— Са-а-а-аш! — донеслось из коридора сонное сестрино. — Женька сказала, ты меня до академии подбросишь.
Запнувшись о брошенную коробку с Алькиными вещами, лохматое и замотанное в покрывало нечто кубарем улетело в ванную. Донесшийся звон разлетающихся во все стороны баночек ознаменовал окончание маршрута. Две женщины в квартире — это же ужас ужасный. Мой флакон с пеной для бритья чувствовал себя одиноко и беззащитно, словно разведчик во вражеском лагере.
— Ты там живая хоть? — с сомнением уточнил я.
— Не уверена. — Голос сестренки звучал озадаченно, но, кажется, с ней все было в порядке. — Частично. Это твое барахло в коридоре?
— Не. Алька попросила дареное вернуть.
— Дареное? — В ту же секунду из двери вынырнула растрепанная копна с горящими от любопытства глазами. — Они что, расстаются?
Яркий пример женской интуиции. Кто, когда, с кем — ей уже неважно, она уже в курсе. Понятное дело, Юлька по-черному сохла по Черному, уж простите за каламбур.
— Не знаю. Не мое дело, и уж точно не твое. Брысь! — И чтобы хоть как-то смягчить обиженно насупившиеся брови, добавил: — Вечером съезжу проведать, а то даже стыдно немного. Я с этой магией совсем про друзей забыл, а у Сереги, похоже, неприятности.
Мне вспомнился холодный Алькин голос. Излишне разительный контраст с нашей последней встречи, когда у них все было сладко, и даже эпизод с нападением некроманта не повлиял на отношения влюбленных. Заклятие забвения вешал лично Граф, но прошедшая Волна вполне могла сорвать покров с сознания. Да и пробудившийся дар со временем восстанавливал утраченную память. Если судить по прощальному «спасибо», Алька вспомнила почти все.
— Решено. Как освобожусь — рвану к Черному, узнаю, что там между ними произошло!
— Я с тобой хочу!
Лохматое белобрысое чудовище встало в проходе, уперев руки в боки, и приготовилось до последней капли крови сражаться за свою любовь. Кровь, естественно, подразумевалась моя.
— Не в этот раз. — Я качнул головой и пояснил: — Если у него проблемы, то поставим его в неловкое положение. Оно тебе надо? Давай позже. Ладно?
— Вредный ты, Сашка! Но я тебя все равно люблю.
Пернатое рвануло ко мне и чмокнуло в щеку, соглашаясь с доводами. Походя утащив с тарелки последний кусок бекона, Юля унеслась наряжаться дальше. Я остался на кухне, философски вращая вилку между пальцами и рассматривая подарки Макарова. В глубине колец продолжали мелькать багровые и очень голодные искорки. Эти монстрики вряд ли удовлетворятся яичницей с беконом.
Сбросив скорость, машина припарковалась возле здания академии. Именно так с щенячьим восторгом в голосе объявила сестренка. Юлька с детства зачитывалась «фэнтезятиной» и теперь просто млела от восторга. Учиться здесь она мечтала с первых упоминаний ВМШМ в средствах массовой информации, хотя и презрительно фыркала при каждом упоминании сухой аббревиатуры. Магию должны преподавать в академии! Ее слова, не мои.
Если бы она знала, кто именно будет нести в массы разумное, доброе, вечное — ее бы удар хватил. Большинство преподавателей числились сотрудниками нашего министерства да и видом своим меньше всего напоминали умудренных опытом профессоров а-ля Дамблдор. Возраст учителей колебался в пределах двадцати с хвостиком, с редкими вкраплениями седоусых дяденек и тетенек. Причины неизвестны, но молодежь охотней принимала дар магии, а способности большей частью зависели именно от него. По крайней мере, на начальном этапе, когда приходилось полагаться не на учебники, а на собственный практический опыт и интуицию. Молодежь — она же бесшабашная и привыкла рисковать жизнью с восторгом и налетом безумия в глазах. Осторожность и уважение к «старикам» приходили позднее и нередко с болезненными последствиями.
— Красота! — ахнула Юлька, оглядываясь.
С подобным заявлением было сложно не согласиться. Многокилометровые площади школы вынесли за пределы города по двум причинам. Во-первых, убирали из-под влияния печатей Графа, чтобы позволить студентам заниматься серьезной магией, а во-вторых, опасались заиметь выжженную дотла пустошь в самом центре столицы.
Академия вообще подкинула государству проблем.
На верху решили не придумывать колесо и скопировали структуру с уже работающих вузов. Первые два года преподавался общий курс магии, в меру разбавленный математикой, физикой и другими «старыми» науками. Распределением по специальностям планировали заняться позже. Сделано это было в надежде скрыть отсутствие учебной базы, которую еще только предстояло наработать в процессе обучения. Самым срочным образом.
Дело в том, что магию одновременно и нужно и нельзя преподавать как точную науку. У сверхов оказался слишком индивидуальный подход к построению заклинаний, в большинстве своем основанный на личных качествах и предпочтениях. В итоге получалась ядреная смесь искусства и науки, способная поставить в тупик самого Эйнштейна. Нам банально не хватало информации. Волна прошла слишком рано, перемешав все карты. Приходилось импровизировать.
Конечно, на первых порах было необходимо задать правильный вектор обучения. Некоторый объем знаний накопили «черти», Русская православная церковь и ведьмаки Сердюкова. Этого должно было хватить. Понятно, что базы данных спецслужбы тринадцатого отдела ломились от разнообразной информации, но секретность — это раз, и специфика — это два. Большую часть наших умений занимали алгоритмы построения боевых арканов, методики охоты на отступников всех мастей и десятки десятков способов быстро выпустить противнику кишки. Страна нуждалась в ином.
На первое время основная задача академии — предоставить студентам безопасную площадку для игр и опытов, задать нужное поле для деятельности и пробудить соревновательный характер. Василек недаром считалась мастером-лекарем, и ее решение не подразумевало иных трактовок — оружию должно разрабатываться в других местах. Не знаю, как она собиралась этого добиваться, но ведь про нее не скажешь, что наивная дурочка.
В последнее время я редко появлялся в конторе, но хватало и косвенной информации. Слова Василька, рассказы сестры, крупицы правды из многочисленных «аналитических» программ и обмолвки «чертей» сложились во вполне реальную картинку происходящего. На ней сотни специально подготовленных «студентов» небрежными штрихами рисовали новую, весьма привлекательную систему обучения, при этом оставляя у всех иллюзию абсолютной свободы. Гениальная идея, сулящая сногсшибательные результаты при минимуме усилий. Кнут спрятан за спину, и на виду осталась только морковка в виде солидных денежных грантов. Вокруг столько нового, интересного! Учись — не хочу!
