Артем Михалев - Темное сердце
— Санек, ты вроде парень адекватный, но я на всякий случай предупреждаю — вампиров наших не задирай.
Я пожал плечами, мол, да я и не собирался. Хотя откровенно говоря, испытывал к ним смешанные чувства. Перевертыш заметил мою неуверенность и продолжил:
— Ни Ренат, ни Лилька не виноваты, что так получилось. Обращенные, причем из наших — из «чертей». По всем прогнозам шли на простенькое задание, а попали на бойню. Вот Макарыч и приютил. — Ягай жевнул челюстями так, словно перемалывал чьи-то кости. — Нелепая случайность. Сразу после Волны кровососы Никифора перекидывали всех подряд, чтобы избежать полного уничтожения. Любой, в ком проснулся дар, оказывался под угрозой. На вампиров объявили сезон охоты, но их это не остановило — врывались в дома, общежития, нападали на улицах. Им требовалось любой ценой остановить охотников, переломить настрой общества. Поэтому они плодили мучеников.
— Я в курсе этой истории. Заменить геноцид расследованиями и судебными разбирательствами — для нашей страны это поистине гениальное решение.
— Не обольщайся. То же самое творилось по всему миру.
Ягай поморщился. Даже магия не могла решить всех проблем нашего общества. Перед связкой коррупции с бюрократией пасовали любые заклятия.
— Их обратили против воли?
Я испытующе посмотрел в сторону обнимающейся парочки. В этот момент Лилия смачно чмокнула Рената в щеку и весело рассмеялась, уворачиваясь от шлепка пониже спины.
— Непохоже, чтобы они тяготились полумертвым состоянием. — В моем голосе отчетливо прозвучало сомнение.
— Понятно. Кажется, я очень вовремя подошел. Знаешь, Ящер, ты ведь сам не без греха, верно? Мы знаем про смерч, и, на мой взгляд, отличий между вами тремя гораздо меньше, чем ты думаешь.
— Откуда знаете? — Откровенность вогнала меня в легкий ступор.
— Спецгруппа тринадцатого отдела. — Ягай пожал плечами. — Да и Коста рассказывал. Кореец в курсе всех закулисных игр, а помимо прочего, он еще дядька Плахиных и наш инструктор по рукопашке. Так что извини. К слову, нас специально предупредили, чтоб не задирали тебя почем зря.
— Так вот откуда падаваны растут. Коста! — Сбитый с толку, я ответил немного невпопад. — А меня, значит, в любимчики записали?
— Не дури, Ящер! Лишний понт из нас давно выбили. Кореец просто объяснил, что именно в тебе сидит. Нам хватило. Здесь нет дураков жонглировать взведенной гранатой. Я сам оборотень и могу представить, через что ты прошел.
Вспомнив темницу без времени, без чувств и границ, я отрицательно покачал головой. Не думаю, чтобы хоть кто-то мог.
— Лады. Я не буду доставать вампиров, но ваша вертихвостка сама постоянно нарывается. Ведет себя так, будто с детства мечтала покувыркаться в компании вампира и трех оборотней. И я сейчас не про батут говорю.
— Во! Об этом я тоже хотел поговорить.
Ягай улыбнулся и дружески хлопнул меня по плечу. Выбив из меня обещание, он успокоился, и из его голоса исчезли напряженные нотки.
— Первые вампиры называют себя высшими. Нашли, млин, предмет для гордости — становление чудовищем не по чужой воле, а по призванию души. Но так или иначе разница между ними колоссальная. Да ты сам посмотри.
Оборотень возбужденно махнул в сторону немертвой парочки. Он вообще очень эмоционально доказывал их невиновность, но в чем-то я был склонен с ним согласиться. Я прекрасно помнил аудиенцию у Первого Князя, и в сравнении с тамошней сворой здешние вампирчики казались игривыми щенками. Потребности те же, но методы другие. Волна отключила естественную селекцию, и среди нежити все чаще попадались обычные люди с необычной жаждой. Не было никаких гарантий, что спустя год-другой они не поддадутся искушению, но отстреливать всех подряд лишь по принадлежности к кровавому роду уже не получалось. Никифор добился своего.
— То есть нимфоманку она специально корчит? — уточнил я на всякий случай. — А то я не знаю, как реагировать.
— Терпи, казак, скоро привыкнешь. Она не корчит, пытается переключить жажду крови в безопасное русло.
Что-то мелькнуло в памяти, и пощелкал пальцами, вспоминая.
— Инкуб, верно? Чего-то там вроде демона страсти.
— Инкуб — это мужчина. Но ты прав, Лилька пытается стать чем-то вроде суккуба. — Ягай ухмыльнулся. — Правда, пока от ее попыток одни неприятности, если не считать безумной ревности Рената. Ты будь с ним потактичней, хорошо?
— Без проблем. — Я легко согласился, даже не подозревая, что совсем скоро Ренат попытается свернуть мне шею из-за глупой девчонки. — Мне сейчас не до любовных треугольников, тем более что на мой вкус она слегка переигрывает. Соблазнение подразумевает интригу, а тут скорей рейдерский захват.
Оборотень бросил взгляд в сторону выхода и хищно клацнул зубами:
— Ну это субъективно. Мне вот очень нравится.
Разговор плавно свернул в несколько фривольное русло типично мужского обсуждения, когда до нас донесся восторженный вопль Лилии. Солнце наконец скрылось за крышами. Пришла пора выдвигаться.
Хозяин бывшего спорт-кафе «Искра» быстро сориентировался в реалиях изменяющегося бизнеса. Как раз тот случай, благодаря которому становилось ясно — умный и хваткий преуспевает вне зависимости от наличия магии.
Годом раньше в этом просторном трехэтажном здании на самой набережной собирались футбольные болельщики. Смотрели матчи, делали ставки на результаты и декалитрами поглощали пиво всевозможных сортов. Пиво, надо признать, славилось на всю столицу и привлекало большую часть клиентуры.
Сегодня все изменилось. Широченные плазменные панели остались не у дел в связи с вынужденным перерывом и пересмотром правил во всех спортивных областях. Печальной участи не избежали даже шахматы, в которых пока ограничились введением магов-секундантов. Впрочем, интеллектуальные игры пострадали меньше всего. В них, по крайней мере, оставалась возможность рассадить противников по разным комнатам. На контактные виды спорта наложили временный запрет.
Пока спортивный мир столицы гудел разворошенным ульем, владелец «Искры» сделал беспроигрышную ставку. За последний месяц его заведение обросло заслуженной славой и стало одной из лучших андеграундных тусовок Москвы. Наверное, только здесь можно было найти действительно независимого эксперта магических искусств. В «Искре» встречались сильные оборотни, сюда захаживали вампиры-одиночки из тех, кто посмелей. Последних не жаловали, и при малейших подозрениях с фейерверком выкидывали из бара, не обращаясь, впрочем, к властям. Политика андеграунда — справляться своими силами.
Группа Ягая нечасто захаживала в «Искру», но заслуженно пользовалась репутацией сильных, хоть и слегка отмороженных сверхов. На минуту мне даже стало интересно, сколько засланных казачков гуляет по России, собирая информацию на выдающихся магов и вынюхивая, чем дышит свободный народ? Потом меня захватила разгульная атмосфера «Искры», и все проблемы незаметно отошли на задний план.
Странное место. Громкое — от музыки, острое — от обилия самоуверенной молодежи, яркое — от столкновений аур и мелькающих в воздухе заклинаний. Вкусное и пряное — от пронзительного духа свободы, но вместе с тем строгое и не прощающее ошибок. Андеграунд суров. Здесь не прижились стайные законы вампирского общества, но во всем чувствовалось их неуловимое влияние. Здесь зарождалось городское поколение оборотней, знать не знавшее природы и абсолютно к ней не стремящееся. Их домом стали каменные джунгли столицы, у них зарождались свои мифы, свои легенды и проклятия. И у них была Искра, своя «Искра»!
Мелькающая на танцполе Лилька чувствовала себя как дома среди неуловимо опасных, но таких притягательных ведьмочек. Я уже танцевал с вампиршей и знал, как реагирует мужской организм на сумасшедший магнетизм немертвых. Бедный Ренат. За вечер он минимум трижды выходил «на поговорить» с настырными хлопцами из очередного Ордена Дракона.
— Других названий нет, что ли?! Как грибы растут! — пожаловался вампир, со вздохом поднимаясь из-за стола.
В ответ на попытку вмешаться Ягай только успокаивающе придержал меня за плечо, мол, сами разберутся. Серьезные фигуры прекрасно знали возможности друг друга и предпочитали обходительное обращение. Новичкам нужно было завоевать репутацию. Особо дерзких и неправильных учили и болезненно осаживали. Очередное правило из неписаного свода свободных.
— Саш, не дергайся! Ренат знает, что делает. Потратит столько. — Оборотень чуть развел пальцы. — Восстановит столько. — Жест руками напоминал улов хвастливого рыбака.
— Право победителя! — авторитетно добавил Джордж, подливая мне еще порцию «сполоха» — алкогольного напитка, известного только местным завсегдатаям. Коктейль представлял собой личную и особо секретную разработку хозяина заведения, отличался шикарными вкусовыми качествами и не подавался больше нигде. Вплетенное заклинание слегка притупляло бешеный обмен веществ, свойственный большинству сверхов, и даже оборотню позволяло ненадолго ощутить всю прелесть легкого опьянения. Но именно легкого, и именно ненадолго. Неадекватное поведение в «Искре» не жаловали, хотя границы неадекватности трактовали весьма вольно.
