Школьная осень (СИ) - Рюмин Сергей

Зная наши взаимоотношения с соседкой, после возможного обыска нетрудно было предугадать визит прокурора ко мне домой, и тоже не попить чаю с пряниками, а с обыском.

Малосемейка есть малосемейка. У нас в квартире едва помещались два одежных шкафа, которые были забиты напрочь и одеждой, и обувью в коробках, которые убирались по сезону, да и старыми вещами тоже. Две здоровых сумки и ружье… Да еще и мои «сокровища». Наверняка возникнут вопросы и по кольцу, и по сережкам (летний подарок лесного хозяина), и, если обнаружат, то и по кинжалу. Я еще вспомнил про маленький «браунинг», который я стащил у подруги Шалвы.

Да и вечер уже, maman скоро подойдет.

Я направился к Мишке.

Глава 2

Глава 2.

Кладоискатели наоборот

— Говори, что хотел? — было первой фразой Мишки, когда я зашел к нему в комнату.

— Денег! — так же шутливо ответил я.

— За деньгами обращайтесь к Рубенсу, — улыбнулся Мишка, отвечая с намеком на «12 стульев».

— Вы пошлый человек, Михаил, — продолжил я. — Вы любите деньги больше, чем надо!

— Ладно, — Мишка встал со своего диванчика мне навстречу, протянул руку. — Заговорил меня, чёрт языкастый.

Мы сели рядом, откинулись на спинку. Диван у него был, можно сказать, исторический, легендарный. Он стоял под подоконником. И мы на нём иногда отсыпались после ночных гулянок, благо Мишка жил на первом этаже и у него была своя отдельная комната. Этим похвастаться в нашем классе могли лишь единицы.

Мишка, когда летом уходил гулять с перспективой ночного возвращения, никогда не закрывал свою окно на щеколду. Мне бы с моим вторым этажом было бы сложнее… Поэтому, чтобы не беспокоить своих предков, мы втроём ночевали у него.

Как-то раз Мишка, возвращаясь ночью, спрыгнул с подоконника на диван, не заметив, что там уже спал его «измученный нарзаном» отец. Он потом со смехом поведал, что от его крика в соседних домах даже воздушную тревогу вроде объявляли.

— Миш, — тихо сказал я. — Мне надо кое-что заныкать на некоторое время. Хорошо так заныкать, чтоб ни одна собака не нашла.

— Что именно? — спросил тот.

— Три сумки-баула, — показал я размеры руками.

— И где ты хочешь их спрятать? — скептически усмехнулся Мишка. — У меня в комнате?

Он демонстративно обвел комнату взглядом, развел руками. Действительно, обстановка в комнате отличалась крайним минимализмом: диван, письменный стол без ящиков, тумба с магнитофоном, колонки и книжный шкаф без дверей. Одежду он вешал на вешалку, прибитую к стене, либо прятал в шкаф, стоящий в коридоре.

— М-да… — я разочарованно вздохнул. — Что-то я не сообразил, погорячился немного. Извини…

— Погоди, — задумчиво сказал Мишка. — А если в сарай?

И пояснил:

— У нас во дворе почти у каждого сарайчик есть. От нашего ключи только у меня, кроме меня туда никто не ходит. Там мопед мой стоит да барахло всякое сложено. Тебе надолго?

— Неделя минимум, — ответил я. — Дальше не знаю.

— В принципе, на мопеде я сейчас не катаюсь, — сказал Мишка. — Забирай!

Он встал, вышел из комнаты, через минуту зашел и протянул мне ключ от навесного замка на толстом кольце.

— Не, — отмахнулся я. — Давай по-другому. Ты ко мне зайдешь сегодня часиков в одиннадцать вечера, и мы с тобой вдвоём дойдем до сарая.

И пояснил:

— Ты мне свой сарайчик покажешь, а заодно и сумки поможешь дотащить.

— Ладно, — кивнул Мишка. — Зайду!

Я встал, собрался уходить, как он меня остановил вопросом:

— Тебе Светка сказала?

— Что сказала? — развернулся я. — Что именно?

Мишка помялся, потом нехотя сообщил:

— Мы с Андрэ её в пятницу с Хляпиком срисовали на дискаче. А потом они как-то быстро вместе срулили, даже не дожидаясь конца. Перед этим Светка к нам подошла и сказала, что сама тебе всё объяснит и попросила нас до понедельника ничего тебе не говорить.

— Вот сука! — то ли возмутился, то ли восхитился я. — Точно всё рассчитала!

— Что рассчитала? — не понял Мишка.

— Да нет, ничего, — отмахнулся я. — Она мне ничего не сказала. Только упомянула, что он её шантажировал. Теперь понятно, кто это — он!

— Хляпик шантажировал? — переспросил Мишка. — Я тебя умоляю! Он, конечно, пацан безалаберный, но… Хотя, знаешь…

Мишка задумался:

— Слушай! У него ж бзик один есть! С полгода назад, аккурат перед майскими был у него в гостях. Так он своими подругами хвастался, фотки показывал. Он же фотографировать любит, у него немецкая «Практика» есть!

— И что? — не понял я.

— Так подруги у него на фотках голые! — хихикнул Мишка.

— Ты, типа, намекаешь… — задумчиво, словно про себя, сказал я.

— Ничего я не намекаю! — отрезал Мишка. — И вообще, я тебе ничего не говорил.

Мы попрощались — до вечера.

Дома меня ждал скандал. Maman пришла пораньше и увидела в ванной тазик с окровавленной одеждой. Едва я зашел в квартиру, она, рыдая во весь голос и чуть ли не заламывая руки, бросилась мне на шею, обняла, прижала к себе:

— Что это? Что это такое? Антошенька!

Потом отстранилась, пару раз съездила по лицу и снова меня обняла, прижав к себе. Я почувствовал, как загорелись щеки.

— Я в милицию звонила, потом к соседям бегала… Тебя опять убить хотели…

— Ну, не убили же, — попытался я возразить.

— Замолчи. Замолчи немедленно! — рявкнула maman и снова бросилась мне на шею. Мне больше ничего не оставалось, как бросить в неё конструкт подчинения и скомандовать:

— Не волнуйся! Успокойся. Всё хорошо!

И тут же «снял» с нее «подчинение». Maman мгновенно успокоилась, поинтересовалась, вытирая слёзы передником:

— Что случилось?

Я объяснил, рассказал, включая ситуацию с тётей Машей.

— А что за вещи у тебя на диване?

— Отнести надо, передать, — я беспечно махнул рукой и попросил. — Мэм, зашей мне пиджак, а? А то завтра в школу идти не в чем!

— Иди, ужинай! — улыбнулась maman. — А я займусь твоей одёжкой. И постираю, и зашью.

Просто поразительно, как мгновенно поменялось поведение человека. Где-то внутри меня шевельнулся зубастенький червячок совести, дескать, нехорошо так воздействовать на психику родного человечка. Я тут же мысленно покраснел и сам себе возразил, что успокаивать её обычными способами вышло бы дольше и затратнее. Ну ведь правда же?

Мишка опоздал на 20 минут, когда я уже приготовился нервничать. Maman уже спала. Я практически на цыпочках перетащил сумки в прихожую, не забыв упаковать туда и своё барахло. Мой одноклассник догадался не позвонить, а тихонько постучать. Я сразу открыл.

— Ты что так долго? — яростно прошептал я.

— Народу полно на улице! — ответил так же шепотом Мишка. — Срисуют влёт!

— Ладно, пошли. Помогай.

Мишка ухватил сумку. Я потащил сумку и сверток с ружьем. Идти оказалось недалеко, всего один квартал.

Эти сараи во дворах домов нашего поселка были построены первыми жильцами, наверное, еще при заселении. Каждый из них был размером 2×3. Машину загнать в него, конечно, было невозможно. Но велосипед, мопед, а то и мотоцикл без коляски — пожалуйста. Кроме того, в этих сарайчиках хранили всякое барахло, которому не место в доме, инструмент, соленья-варенья и овощи — до первых морозов. А некоторые ушлые владельцы даже погреба умудрялись выкапывать.

Мишка открыл большой навесной замок (такие называют амбарными), с трудом открыл покосившуюся дверь.

— Фонарик есть?

— Есть!

Я захватил с собой квадратный фонарь, который можно было повесить на пуговицу. Включил. Яркий свет (только что поставил новую квадратную батарейку) озарил внутренности помещения. У самого входа стоял мопед «Рига-7», мишкина гордость, мечта и предмет зависти многих сверстников. Что и говорить, я сам хотел когда-то такой же. Подальше были самодельные деревянные шкафы-полки со всяким барахлом.