Ким Харрисон - Ведьма без имени
— Я не должна была оставлять Айви, — сказала возбужденная женщина, ее выражение лица было непроницаемым, когда она смотрела из окна. Автомобиль за нами почти висел на моем бампере, и я заранее щелкнула поворотником, надеясь, что они немного отступят. Кормель знал, куда мы направлялись, и я думала, что эскорт был лишним.
— Они могли бы попытаться похитить ее, — сказала Нина, ее движения были по-вампирски быстрыми, когда она играла со своими волосами, вытаскивая тяжелую дорогую черную заколку и цепляя ее заново. — Он сказал, что не убьет ее. Он никогда не говорил, что не похитит ее.
Поморщившись, я заложила вираж от автомагистрали между штатами, притормаживая, чтобы вампиры позади меня, черт побери, отступили. Трент глубоко вздохнул, когда я остановилась на красный сигнал светофора, моргая, просыпаясь. Его вспышка замешательства прошла, когда он сел, выглядя полностью проснувшимся в его помятом и расслабленном состоянии.
— У безопасности Каламака — слишком много дыр, — пробормотала Нина, и улыбка Трента исчезла.
— Я не собирался засыпать, — сказал он, когда посмотрел на затененную набережную Цинциннати и устроился поудобнее.
— Мне нравится, когда ты так делаешь. — Глядя вперед, я нажала на педаль газа, когда свет изменился.
Рука Трента приземлилась на мою ногу с довольным хлопком. Я отпустила руль, чтобы взять его руку и сжать перед тем, как вернуть его пальцы туда, куда он поместил их. Мой пульс ускорился, но это было не от его прикосновения. Расстояние, которое он всегда держал между нами, постепенно, почти застенчиво, растворялось за прошедшие три месяца, развиваясь в удивительно тактильную природу. Случайные прикосновения и что-то значащие взгляды стали столь же естественными как дыхание. Но теперь это отличалось, потому что я хотела, чтобы они длились вечно.
Сожгите мое печенье, если я не думала, что он ощутил изменение, когда поднял голову и склонился над пространством между нами, шепча:
— Что?
Мысль все еще была крайне новой, и я нервно покачала головой.
— Ничего.
Его брови вопросительно поднялись, он поглядел на Нину, как будто она могла быть виновата в моем настроении, и я покачала головой, смотря прямо в лобовое стекло, поскольку мы въезжали в Эден парк. Мне было жаль, что все не было по-другому, что моя жизнь не была легче. Но тогда у меня никогда, возможно, не было шанса увидеть, как Трент спал, уткнувшись в автомобильную дверь, улыбнуться, когда он открыл глаза и нашел меня, наблюдающую за ним. Хорошее с плохим, подумала я, надеясь, что в конце они сравняются.
— Оставить ее в одну — было плохой идеей, — повторила Нина, тушуясь, когда она заполнила автомобиль запахом несчастного вампира.
— Она не одна, — пробормотала я, думая, что между безопасностью Квена и обещанием Кормеля, она должна быть в безопасности. Мое настроение поднялось, когда мы проехали таунхаусы, а затем то место, где я вчера оставила свой автомобиль. Я увидела, что он стоял там. Его не отбуксировали, но было не так, будто мы могли остановиться и забрать его. Разбитая, я открыла свое окно, шею закололо, когда задул ветерок.
— Айви в порядке, — проворчала я, радуясь, когда Трент тоже открыл свое окно, и облако феромонов, наконец, нашло выход. И если Айви не была в порядке, то я собиралась потратить завтра время на полировку моих колов и амулетов.
Я должна была поверить, что Айви будет в порядке, по крайней мере, до полуночи… и я вообще не возражала, что Нины с ней не было, резкая вампирша шла с нами, чтобы быть приманкой в ловушке для души Феликса. У меня было непрекращающееся беспокойство, что Нина делала это из-за того, что это было важно для Нины, а не для Айви. То, что она любила Айви, даже не рассматривалось. Но рассматривалось то, что она была готова сделать, чтобы удержать ее.
Трент сел, когда мы подъехали к смотровой площадке и ограниченной парковке. Склонив голову над телефоном и набирая сообщение, он сказал:
— Не очень тонко, не так ли?
Мой взгляд метнулся к зеркалу заднего вида и большому черному автомобилю. В нем было, по крайней мере, пять голов, возможно больше. Медленное рычание Нины раздражало меня больше, чем автомобиль.
— Это так он не вмешивается? — спросила женщина, явно чувствуя угрозу.
Я встретилась с беспокойством во взгляде Трента, думая, что эмоции женщины были опаснее американских горок без руководства Феликса в ее мыслях, без всей власти и ожиданий, которые у него в ней были, она становилась неуправляемой и выходила за рамки своих эмоциональных пределов. Легкий изгиб губ Трента сказал, что он согласился с моим невысказанным желанием выйти из автомобиля, и я заняла первое место на парковке, которое смогла найти. Здесь прогуливалось несколько человек с собаками, кто-то кормил уток или просто наслаждался первыми тенями, укрывающими Низины. Мы должны были перейти пешеходный мост, чтобы добраться до лей-линии, которая просто текла по другую сторону крошечных двойных водоемов. Воспоминание о том, что я была здесь почти двадцать четыре часа назад, борясь за жизнь Айви, мелькало в моем разуме.
— Они обещали время до полуночи! — кипятилась Нина, своей головой почти касаясь потолка. — Если они последуют за нами сейчас, что заставляет думать, что Айви будет в безопасности?
— Нина, заткнись! — крикнула я, и ее глаза вспыхнули черным.
Трент улыбнулся на мой всплеск, и я с силой ударила по тормозам. Его голова дернулась, и он уперся в приборную панель, но его улыбка не потускнела, когда Нина вылетела стрелой из машины, ее каблуки резко застучали по тротуару, когда она зашагала к автомобилю за нами.
— Что вы делаете? — спросила она, уперев руки в бедра, когда остановилась прямо на середине дороги, ее колени почти касались переднего бампера машины.
— Айви в порядке, — сказал Трент, но я не была уверена. — Нам нужно выйти? У нас несколько минут до того, как Дженкса и Бис доберутся сюда.
Трент повернулся к Нине, стоящей в лучах фар, ее силуэт был очевидным и красивым, когда она сверлила их глазами.
— Это Феликс или Нина?
— Нина. — Было бы легче, если бы это был Феликс, но я поклялась, что он не возьмет ее. Нина начинала показывать силу, которой Феликс научил ее. Это делало ее опасной, более ненадежной. Но у нас не было выбора.
Вздохнув, я бросила ключи в сумку на длинном ремне, когда вышла. Трент немного помедлил, его движения были изящно методичными, когда он собирал портфель, в котором находилось оборудование для захвата души Феликса. В животе завязывался узел, когда я стояла между автомобилем и открытой дверью, дыша новой ночью, когда вампиры Кормеля вернулись в свой автомобиль, и, шурша шинами, направились в дальний уголок узкой автостоянки. Они не уехали, но, по крайней мере, у нас было некоторое пространство.
Нина не двигалась, оставаясь стоять посреди улицы в своей деловой юбке и разваливающейся прическе. Я могла сказать по ее наклоненной голове и сжатым рукам, что она пыталась взять себя в руки без помощи Феликса. Именно поэтому мастера-вампиры редко заскакивали в живых, и никогда до такой степени, как Феликс за прошлые несколько месяцев. Напоминание о том, что потеряли немертвые, просто рвало их на части. Связь выбивала живых из равновесия, вынуждая их иметь дело с эмоциями, с которыми они никогда не имели дело. Чем дольше это продолжалось, тем более захватывающим и опасным был опыт. Айви обещала поддерживать Нину, тонкая надежда, которая, вероятно, влезла и снова зацементировалась в уме Айви, что она не заслужила ничего хорошего в своей жизни.
Жалость окатила меня, когда руки Нины медленно разжались. Сколько раз я видела, как Айви делает это? задумалась я, когда Нина посмотрела в небо и закрыла глаза, будто молясь… точно так же делала Айви, возвращая себе контроль.
Головорезы в конце автостоянки вышли, крича всем, что парк закрыт, и чтобы все убирались, но думаю, что это Нина, тихо дрожащая посреди улицы, повлияла сильнее. Никто не хотел находиться рядом с теряющим контроль вампиром. Несомненно, есть компенсация и извинения, но это не слишком здорово, если тебя укусят. Шрам вампира остается навсегда, исчезая на время, но способный вызывать желание, если на него должным образом воздействовать.
Трент хлопнул дверью, и я отдернула руку от шеи, даже не понимая, что закрыла ее. Я дернула головой, когда сверху пролетел Бис, крылья вспыхивали, когда он неловко скользнул и остановился на одном из затененных столов для пикника. Его глаза пылали красным, когда он нашел меня, и горгулья размером с кошку передвинула свои кожистые крылья. Его кожа полностью почернела, когда он смутился своего неизящного приземления, а белый пучок меха на кончике его, похожего на львиный, хвоста выделялся как маяк, когда он нервно им щелкал.
Радуясь, я направилась к нему, улыбаясь, когда его кожа вернулась к обычному галечно-серому цвету. Если Бис был здесь, то Дженкс, вероятно, был не далеко.
