Бастарды Сибирской Империи (СИ) - Бунькова Екатерина

Так что когда Кирилл заглянул ко мне в комнату, я лежала там и плевала в потолок со скуки, слушая, как сопят вокруг сонные девчонки. Ни тебе телевизора, ни интернета, ни хотя бы музыки. До чего же наш приют нищий – удавиться можно в таком информационном вакууме!

Так что я согласилась на идею сходить до реки, пока монашки не проснулись. Но услышав подробности этой идеи, покрутила пальцем у виска.

– Хочешь быть моржом – твое право, – сказала я, уже слегка запыхавшись. – А я в такую холодину в воду все равно не полезу.

– Тебе и не надо, – отмахнулся Кирилл. – Ты будешь наблюдателем. Будешь держаться вне круга, и тогда помутнение рассудка тебя не коснется.

– Ты правда веришь, что этот круг волшебный? – скептически спросила я, остановилась и уперлась ладонью в колено, отдыхиваясь: мы наконец нагнали умчавшееся вперед колесо – оно завязло в густой осоке.

– Не волшебный, а магический, – поправил меня Кирилл, вытаскивая нашего “беглеца”.

– Не вижу разницы, – фыркнула я. – По-моему, это синонимы.

– Магия – это наука, изучающая энергию, ее виды и способы управления ею, – пояснил Кирилл. – А волшебство – это сказки: все то, что выдумывают про магов простые, не одаренные люди.

– М-м, – насмешливо протянула я. – Ну ладно, допустим. То есть, ты хочешь, чтобы я наблюдала сверху, как река несет тебя, обдолбанного этой “магией”, в неизвестном направлении?

– Почему же в неизвестном? – пожал плечами Кирилл. – Речка протекает через магический круг и выходит из него. Даже если меня накроет помутнением рассудка, и я не очнусь внутри круга, река меня все равно вынесет из зоны поражения.

– Ага, – фыркнула я. – А ты видел, что там дальше? Вниз по реке?

Я махнула рукой – туда, за таинственный храм, где водяной рукав чуть изгибался и уходил в сторону города.

– Видел. Завод, – пожал плечами Кирилл.

– Правильно, – кивнула я. – А где завод, там запруда. Тебя вынесет на середину огромного пруда. И хорошо, если ты там очухаешься и погребешь к берегу. А если нет? Дальше плотина, вообще-то. Высо-о-окая.

– Ну, значит, будет очень веселое пробуждение, – невозмутимо пожал плечами Кирилл. – Да ладно тебе, Лиза. Я знаю такие заклинания, они недолго действуют. Стоит выйти из зоны поражения артефакта, и сразу приходишь в себя. Я даже до пруда доплыть не успею. Ну и вообще, ты ведь рядом, верно?

– Ох уж мне это твое увлечение магией, – я покачала головой.

– Скажи еще, что ты сама не хочешь сходить в заброшенную деревню и посмотреть, что там, – хитро улыбнулся Кирилл.

Вот тут он меня уел. Мне действительно было любопытно, почему это место покинули, даже кирпичи не растащив, и почему всякие хулиганы все еще не подпалили старые дома.

Ну и вообще, как это – найти заброшку и не залезть в нее? Это против моей натуры! Хочу приключений! Но в ледяную воду ради этого лезть все равно не вариант. Это форменный идиотизм.

– Ты подхватишь воспаление легких, – покачала головой я, глядя, как Кирилл уже снова поднимает камеру и катит ее к реке – теперь уже вдоль по пологому берегу, выискивая удобное место для спуска.

– Ерунда, – отмахнулся он. – “Пилигрим” подобное за пару дней вылечит. А то и вовсе не допустит.

Я остановилась, закатив глаза к небу в немом офигевании, но в этот момент меня что-то неприятно стукнуло по ноге.

– Ай, – негромко зашипела я и глянула вниз.

Форрест опять нашел где-то свалку мусора и теперь волок в зубах здоровенный кусок фанеры. Причем, на удивление, нес он его Кириллу.

– О, спасибо, – изумился парень, приняв “подарок”. – То, что нужно, лохматый. Не ожидал.

Пес гавкнул, как будто насмешливо и потрусил ко мне. Кирилл же положил фанеру на камеру и на пробу присел на нее. Фанера была довольно толстая и прогнулась под его весом, но не проломилась.

– Отличный плот получился, – оценил Кирилл. – Ну, вот видишь, Лиза, мне даже мокнуть не придется. Проплыву, как на лодочке. Главное – нигде не зацепиться, пока я буду в состоянии помутнения рассудка.

Он с сомнением оглядел кустарник, что рос по берегам реки ниже по течению – некоторые ветки скребли по воде и вполне могли зацепить “лодочника”.

– Если что, я кину тебе в голову комок грязи, собью с плота, ты упадешь в воду и очнешься, – хищно пообещала я.

Кирилл на это ничего не ответил, только укоризненно на меня посмотрел. А что? Эффективно и почти безопасно.

– В общем, вы сейчас идёте с Форрестом немного наверх и обходите круг по безопасной зоне, – скомандовал Кирилл. – Встретимся в точке второго пересечения реки и круга. Если все пройдет успешно, проплывем так еще раз, только вместе.

– Как скажешь, – пожала я плечами.

Кирилл кивнул, столкнул свой “плот” в воду и запрыгнул на него. Едва не опрокинулся, но все же удержал равновесие и устроился на нем поуютнее.

– Ну все, я поплыл, – сказал он, когда течение подхватило его и понесло вниз.

– Вижу, – хмыкнула я, глядя, как его не только несет вниз, но и смешно закручивает, будто девицу в вальсе, у которой вместо пышной юбки – шина от грузовика.

Но все же идея Кирилла явно работала, и река хоть и неспешно, но несла его к каменному мосту. В прошлый раз мы до туда так и не дошли, словив странное помрачение рассудка, дезориентацию и даже очередную потерю памяти. Будто что-то действительно воздействовало на мою голову мощным импульсом.

Мне в тот день некогда было задумываться над всем этим – страшно хотелось есть, спать, да и в целом было как-то худо, и я будто спала на ходу. Только наутро, отъевшись и отоспавшись, я начала более или менее трезво соображать. Но тогда появились более интересные дела.

А вот сегодня я вспомнила то странное ощущение пустоты и звона в голове, когда мы с Кириллом хотели сходить на песчаный пляж. Я и сейчас видела это место – удобнейший спуск для купания с чистейшим песочком. Солнце как раз начало подниматься над горизонтом, и золотистый пляж был все заметнее. И заметнее была фигура на “плоту”.

– Смотри, Форрест, он подплывает, – я тронула пса за мохнатую макушку, с интересом наблюдая, что будет дальше.

А дальше нас ждал облом. Доплыв до линии незримого “круга”, Кирилл вдруг начал заваливаться и, не успела я его окликнуть, как парень плюхнулся в воду.

– Кир! – вскрикнула я и побежала было к нему, но Форрест ухватил меня зубами за юбку.

Точно. Кирилл же сейчас на границе этого невидимого “круга”, и если я подойду ближе, перестану соображать и забуду, зачем шла. Мне оставалось только беспомощно наблюдать.

К счастью, парень почти сразу вынырнул и одурело заработал руками.

– Неужели плавать не умеет? – ахнула я, глядя на то, как бестолково он пытается плыть. – Зачем же в воду полез, дубина!

Но, чуть отплыв таким странным манером от невидимой линии, Кирилл вдруг пришел в себя, перестал барахтаться и поплыл уже красивым кролем.

Плыть ему пришлось долго – в отличие от участка с пляжем, в других местах берег был довольно обрывистый, так что Кирилл еще довольно долго плыл против течения, возвращаясь к месту, где мы спустили камеру на воду.

– Ну че как, моржара? – подколола я его, тем не менее подавая руку.

– Н-не спрашивай, – стуча зубами ответил он. – П-плохая была идея. П-побежали домой.

Я хмыкнула, и мы втроем рванули в сторону приюта, пока этот экспериментатор и правда не подхватил воспаление легких.

***

– Кирилл, ты нормальный вообще? – возмущалась Глафира, потряхивая мокрой рубахой парня. – Что за выходки? Вот как оставлю без завтрака!

– Только не лишение завтрака! – запротестовал Кирилл. – Давайте я лучше все поле перекопаю.

– Перекопаешь, – сурово кивнула монахиня. – Вот прямо сейчас пойдешь!

– Глафирушка, чего ты прямо с утра бушуешь? – мягко окликнула ее вторая монахиня, снимая с печи теплое одеяло и укутывая дрожащего парня. – Что ты, Кирюшку не знаешь? Ну, свалился в реку – не в первый раз. Хорошо хоть, не посередь зимы. Держи, Кирилл.

Она подала ему плошку с горячим отваром.