Пока ты видишь меня - Хен Джу Пак

Осень была уже в самом разгаре, возможно поэтому жара значительно спала, а небо стало более глубоким и ясным. Особенно чистым казалось небо, виднеющееся из дворца. В свой выходной я заглянул во дворец Чхандоккун. Там я провел довольно много времени в саду, для посещения которого нужно купить билет, из-за чего люди заходят туда реже.

Время от времени я видел группы людей, которые пришли посмотреть сад и ждали в очередях. Один из них, маленький ребенок, услышал легенду, что если пройти через каменные ворота Пулломун [30], то проживешь долгую и здоровую жизнь, поэтому он старательно расхаживал под ними туда-сюда. Конечно, мелких болезней он не избежит, но долгая жизнь ему обеспечена. Я мельком глянул в записи о его жизни, но мало что смог рассмотреть четко.

Жнецы потустороннего мира могут видеть прошлое, но не умеют заглядывать в будущее. А вот небесные генералы и феи видят будущее гораздо лучше нас. Все потому, что приносить гармонию в мир живых и заботиться о судьбах его существ – их основная обязанность. Кстати, а почему феи Хэдан, которая уже должна была прийти, до сих пор нет? Хотя, конечно, и раньше она не раз опаздывала.

Последний раз мы встречались в Кёнджу, примерно тогда, когда разразилась война. Ситуация была чрезвычайной, и отовсюду стекались беженцы, поэтому у нас не было времени перекинуться даже парой фраз. Кажется, она только пожаловалась, что играла с детьми, ходившими вверх и вниз по Чхомсондэ [31], а бог из Керима [32] отругал ее, требуя сохранять важный вид, и после этого она тут же взмыла в небеса.

– Уже почти пора.

Подошло время обеда с Ли Чонуном. Когда я спустился по саду ниже и почти добрался до можжевеловых деревьев, то почувствовал исходящую от телефона вибрацию, которая заставила меня нахмуриться. Я мог, даже не глядя на высветившийся на экране номер, сказать, кто звонил. Это я мог знать, даже если бы не был жнецом.

– Эй, я же говорил не звонить мне без необходимости.

– Я сейчас перед беседкой Инджонджон [33]. Иди сюда скорее, Хён!

– Ты же совсем рядом, так зачем было звонить?! К тому же я и так тебя вижу!

Конечно, увидеть его человеческим зрением было нельзя, но вот для глаз жнеца это не представляло проблемы. Чхоль махал рукой, стоя перед Инджонджоном, а Ли Чонун смотрел на него, бессмысленно хлопая глазами. Похоже, они встретились по дороге и потому сейчас были там вместе.

– Тебе настолько не нравится, когда я звоню?

Его голос был полон обиды, но я не купился на него, потому что видел, как лучезарно он улыбался.

– Терпеть не могу гаденыша.

С этими словами я нажал кнопку завершения вызова. Выходной, которым я наслаждался буквально пару мгновений назад, теперь казался чем-то далеким. В последнее время я был занят множеством разных дел. Похоже, все это случилось после воссоединения с Ли Чонуном. Чхоль, прикрываясь отпуском, долгое время находился в Сеуле, но недавно все же уехал в Тэгу, где и было его место работы. Изменилось только то, что туда он ездил «выполнять обязанности», а после работы сразу же через решетчатую дверь возвращался в Сеул. Конечно, иногда в качестве развлечения он приезжал на поезде.

Ли Чонун все еще видел нас. Но, несмотря на это, он не проявлял никаких признаков желания умереть. Он с любовью ухаживал за своим котом Сократом и старательно готовился к вступительным экзаменам в университет в ноябре. Казалось, смерти некуда было втиснуться в его жизни, но он продолжал общаться с нами, жнецами потустороннего мира.

Каким-то образом мы договаривались поесть вместе снова и снова, а бесстыжий гаденыш Чхоль с помощью Ли Чонуна наконец купил себе телефон и даже получил сим-карту. Как только у него появился мобильный, он был так взволнован, что звонил всем вокруг дни и ночи напролет. Хану пришлось смириться с неудобством и отключить свой телефон, чтобы пользоваться им только при необходимости.

– Ты тут! Идем скорее есть гречневую лапшу!

Как только я добрался до Инджонджона, Чхоль положил руки нам с Ли Чонуном на плечи и пошел вперед. Я грубо оттолкнул его, а Ли Чонун нырнул вниз и высвободился. Это было больше похоже на шутку, чем на неприязнь. Поначалу он относился к нам с любопытством, но чем чаще мы ели вместе, тем комфортнее ему было с нами. Особенно на него повлияло бесстыдное поведение Чхоля, и теперь он и сам стал чаще подшучивать.

– Эй, и что мне теперь делать, если и ты так себя ведешь? – простонал Чхоль, как только Ли Чонун вырвался из-под его руки.

– Чхоль, вы просто не в моем вкусе.

– Тогда кто в твоем? Хён, что ли? Ну не Хан ведь? Он настолько бессердечный, что от любви к нему только ты страдать будешь. Будь осторожен.

– Я тоже бессердечен, так что лучше ты сам будь осторожен.

Как только мы услышали эти резкие слова, внезапно грянул гром. В ярко-голубом небе сверкнула молния, и белые облака мгновенно посерели. Ли Чонун вздрогнул и посмотрел вверх, а мы с Чхолем переглянулись. Гром среди ясного неба! Это значило, что оттуда кто-то спускается. Неясно, правда, бог, генерал или фея… Неужели Хэдан?

– В мире живых опять что-то происходит? Кто же спускается с неба?

– Не может ведь Хэдан так шуметь.

– Хэдан? А кто это?

– Нет, это не может быть она.

Пока я пытался это отрицать, Ли Чонун несколько раз нажал на экран телефона, а затем наклонил голову, сказав, что в прогнозе погоды дождя не обещали. Однако небо выглядело так, будто с него вот-вот польет. Казалось, если мы попытаемся покинуть территорию дворца прямо сейчас, то окажемся под сильнейшим ливнем. Мы, жнецы, конечно, не промокаем, даже когда идет дождь, но, поскольку Ли Чонун не был одним из нас, мы решили укрыться под навесом.

– Непонятно, пойдет дождь вообще или нет.

– Пойдет.

– Ух ты, сейчас.

Как только мы с Чхолем сказали это один за другим, с неба западали тяжелые капли дождя. Вскоре они слились в ливень огромной силы. Гром и дождь создавали сильный шум. Люди старались укрыться как можно скорее. Однако, несмотря на это, никто из них не подошел к нам. Ли Чонун, внимательно наблюдавший за этой сценой, легко заговорил:

– Похоже, люди склонны избегать жнецов смерти.

– Людей вроде тебя, которые проводят с нами время, почти нет.

– Мне правда можно проводить с вами время?

– А что? Только теперь забеспокоился? – Чхоль хмыкнул, поправил рукой солнцезащитные очки и посмотрел на жизненный путь над головой Ли Чонуна. А затем все с той же улыбкой продолжил: – Не волнуйся. Тебе осталось жить еще долго. И все же нет ничего хорошего в том, чтобы проводить со жнецами много времени.

– Я-то не против, но не будут ли у вас от этого проблемы? Хан ведь всегда призывает к осторожности.

– Ну, если бы у нас были проблемы, нас бы уже давно схватили. Парень, а ты-то чего не против? Это о тебе надо беспокоиться, а не о нас.

– Со мной правда все в порядке. Я ведь живой, хотя раньше хотел умереть, а теперь, наоборот, хочу, чтобы всегда все было так же, как сейчас. Я живу один, поэтому мне не с кем было даже вместе поесть, а теперь у меня появились вы. Не могу же я обедать вместе с Сократом.

– А почему ты не упомянул, что и цены на еду подросли?

– За это я тоже благодарен, Чхоль.

Теперь говорить Чхолю об осторожности было бесполезно. Даже когда он рассказывал Ли Чонуну о Мёнбуджоне во всех подробностях, никаких дисциплинарных мер по отношению к нам принято не было, поэтому от предупреждений с каждым разом было все меньше толку. Хану это зрелище было отвратительно, поэтому он появлялся прямо перед едой и уходил сразу после. Ли Чонун его нисколько не интересовал, но вот к еде он проявлял явно больше внимания, чем мы ожидали.