Марина Дяченко - Снег
Человек в черной куртке судорожно сглотнул.
— Сто граммов шоколада, — сказал и улыбнулся. — Да, я пробовал. С какао и эмульгатором.
— Что за дрянь этот эмульгатор?
— Не знаю. На вкус не определяется.
Приятельски кивнув Жене, он переметнулся к полке напротив и снял полукилограммовую упаковку мюсли. Прочитал состав, всматриваясь в крохотные строчки, и вдруг поперхнулся.
— Вот же дрянь… Ну разумеется, способ приготовления: залить кипящим молоком и оставить на… Как можно вот так, в открытом доступе, продавать неготовые продукты?!
— Вы что, впервые видите мюсли? — удивилась Женя.
— Как сказать, — он смутился, было видно, ему хотелось произвести на Женю хорошее впечатление, и тот факт, что он никогда не видел мюсли, мог его скомпрометировать. — Это… это вкусно?
— Мне нравится. Но, конечно, надо залить горячим молоком и поставить в микроволновку…
— Там йогурты очень вкусные, — посоветовал он несмело. — Там, в холодильнике. Попробуйте.
Он похож на гостя из голодной страны, подумала Женя. Из дальнего поселка, затерянного в пространстве и времени. А с виду — такой же, как все, человек из толпы. Бродит поздним вечером по супермаркету, но при нем нет ни сумки, ни тележки для продуктов, ни единой покупки.
Безденежный? Всякое бывает…
— Почему же вы себе ничего не купили? — спросила она осторожно.
Он улыбнулся.
Только что Женя была уверена, что перед ней блаженный — чудак или, может быть, даже городской сумасшедший. Теперь, когда он улыбнулся, из глаз его исчезло мечтательное выражение. Он смотрел прямо и остро, в его взгляде был блеск хирургического инструмента.
— Вы забыли салфетки, — сказал он вкрадчиво.
— Что?
— В вашем списке покупок были еще салфетки. Вы сейчас пойдете к кассе, а салфетки забыли.
— Спасибо, — сказала она, растерявшись всего на секунду.
Новый способ знакомиться? С салфетками этот человек угадал, но Женя решила не выказывать ни удивления, ни заинтересованности…
Если это специалист по съему, желающий соблазнить женщину на одну ночь — порядочную, заметьте, женщину, без всяких легкомысленных склонностей… Ловелас? Спортсмен-соблазнитель? А почему бы и нет, если завтра Женя проснется далеко от Москвы, и звать ее будут по-другому, и, что самое смешное, — окажется, что ее всегда так звали. Прошлое сидит на булавке, как дохлая бабочка, подшито в архив со множеством любительских фотографий: с мамой, с братиком, в школе, в институте…
— Спасибо, — повторила она рассеянно. Бросила в тележку упаковку ярко-синих салфеток и направилась к кассе. Незнакомец, снова забыв о ней, двинулся параллельным маршрутом; краем глаза Женя увидела, как он берет с полки огромную бутылку вермута.
— Вино виноградное, сахар, натуральные добавки (настои ароматических трав), спирт этиловый особой очистки… Два литра…
Звякнуло стекло. Женя быстро обернулась.
Незнакомец стоял у стеллажа, бледнея и на глазах оседая, клонясь к земле. Хватаясь левой рукой за полки, чудом удерживая в правой бутылку вермута, он стекал на пол, как поток расплавленного воска.
Бутылка звякнула о плитку, развалилась, и запахло вермутом на весь огромный зал. Человек тяжело дышал. Лицо его приобрело нежно-салатный оттенок.
— Что с вами?
Никого, кроме них двоих, не было в промежутке между двумя стеллажами, только в отдалении, на другом конце зала, маячила старушонка с тележкой.
— Ч-что это было? — пробормотал человек. Его глаза косили — казалось, он вдребезги пьян. Но минуту назад он был трезв как стеклышко!
— Зачем это представление? — спросила она укоризненно. — Сейчас явится охранник и вышвырнет вас. А может, вызовет ментов, и ночевать вам тогда в обезьяннике!
Человек смотрел на нее с пола, из лужи вермута, снизу вверх. В его глазах был настоящий ужас, а лицо сделалось матовым, как лампочка «Филипс». И этот цвет, бледно-зеленый цвет кожи… Неужели можно так притворяться?
— Это… ал…коголь?
Женя пошевелила носком сапога горлышко бутылки, оставшееся целым:
— Это был вермут. Основа для коктейлей.
По проходу уже шел охранник — неторопливо, обреченно, заранее костеря под нос пьяного покупателя.
— Вставайте, — решительно сказала Женя.
Человек замотал головой. Болезненно сморщился:
— Башка… Голова…
— В чем дело? — охранник остановился рядом.
— Человеку плохо.
— Да от него разит на полверсты! «Плохо»!
— Разит, потому что он бутылку разбил случайно…
— И кто заплатит за товар?
— П-помогите мне, — пробормотал человек на полу. — Н-на воз…дух…
— Он только что был трезвый, — сказала Женя охраннику. — И он не дебоширит.
— Ваш знакомый?
— Нет…
— Помогите, — незнакомец смотрел умоляюще. — Женя…
— Так, значит, все-таки знакомый, — сказал охранник тоном обвинителя.
— Я заплачу за этот проклятый вермут, — она разозлилась, но больше на охранника, чем на несчастного пьяницу.
Человек на полу протянул к ней руку:
— По…жалуйста!
Она, ругнувшись про себя, протянула руку в ответ. Цепляясь за тонкий локоть, тяжелый мужчина кое-как поднялся, навалился на тележку с Жениными покупками и, толкая ее перед собой, направился куда-то в недра магазина.
— Не туда!
Он качался, то и дело рискуя обрушить полки. За ним шлейфом тянулся запах вермута. Проклиная все на свете, поддерживая его и толкая, Женя кое-как добралась до касс. На нее глазели — девушки-кассирши, поздние покупатели, охранник, контролер, уборщица. Пьяница висел на ее плече, наваливаясь то на Женю (тогда она чуть не падала), то на тележку.
Ну и что теперь с ним делать?!
Выбравшись за стеклянные двери, она сгрузила пьяного на скамейку под фонарем, у въезда на автостоянку.
— Значит, так. Я понятия не имею, кто вы такой, откуда меня знаете, и не могу тут нянчиться, меня муж ждет!
— У вас нет м-мужа, — пробормотал пьяный, видимо пытаясь навести глаза «на резкость». — Тут аптека… Дежурная… Что-нибудь против… этого… против…
— Вытрезвитель!
— Н-нет… Сорбент. Энтерос…гель.
* * *— Гидрогель метилкремниевой кислоты, — читала она вслух. — Вспомогательные вещества — подсластители. Вода очищенная…
Препарат предназначался для выведения из организма токсических веществ. Женя не имела понятия, как это поможет пьяному, но незнакомый человек, уже доставивший ей множество проблем, не собирался принимать лекарство. Сперва он пожелал, чтобы Женя прочла вслух состав, а потом, вдруг приободрившись, взялся изучать инструкцию сам: способ приема, показания и противопоказания, и дальше от строчки к строчке, включая адрес производителя.
На его белом лбу выступили капельки пота. Дочитав, незнакомец откинулся на скамейку и глубоко, прерывисто вздохнул.
— Спасибо, Женя.
Он говорил тихо и выглядел обессиленным, но все признаки опьянения исчезли. Даже запах вермута выветрился.
— Если это цирк, — проговорила она с угрозой, — если вы притворялись все это время…
— Нет! — он выставил ладонь, будто защищаясь. — Я… как я могу вас отблагодарить?
— Просто оставить в покое. Откуда вы знаете мое имя?
— А вы? — он вдруг подался вперед, при свете фонаря вглядываясь в ее лицо. — Откуда вы знаете свое имя? А-а-а… Женя… Не отворачивайтесь… секунду…
— Мне пора, — сказала она и поднялась со скамейки.
— Женя… Да вы ведь не человек, — с удивлением и страхом сказал незнакомец за ее спиной.
Она вздрогнула и остановилась.
— Вы только не волнуйтесь, — сказал он виновато. — Я тоже, в общем-то, не человек. Я сканер.
* * *— Я сканер. Пожиратель информации, потребляю ее прямо и косвенно.
— Вы чувствуете вкус шоколада, читая состав?
— Да. Чувствую вкус и включаю в обмен веществ. Мне достаточно этикетки. Если знакомы все ингредиенты… Я так ошибся с вермутом! Почти три промилле за долю секунды…
— Вы хотите, чтобы я в это поверила?
— А вы-то сами? Кто вы?
Пошел мокрый снег. Становилось холодно.
— Я Женя Петрова. Спортивный врач, работаю в фитнес-центре…
— И больше ничего?
Она вернулась и села рядом:
— Ну? Кто я, по-вашему?
— Вы проклятие, — тихо сказал мужчина.
— Что?!
— Вы проклятие. Некто, живущий сейчас в Канаде, проклял кого-то, живущего сейчас… дайте посмотреть…
Он внимательно заглянул ей в глаза.
— Проклял человека, живущего в Новосибирске или где-то рядом. Вы — проклятие. Вы идете к нему. И, судя по сроку вашей жизни, по скорости продвижения… Сколько вам дней?
— В смысле? Мне двадцать девять лет…
— Вы не помните, сколько дней вы существуете? Мне кажется, на первый взгляд десять или двенадцать. Дней через пять самое позднее вы найдете его. Того, кому посланы.
