Аноним - Канал имени Москвы
А потом она увидела Шатуна.
В мглистом изломе тумана сгустком дымного пятна мелькнула жалкая скрючившаяся фигурка. Он то ли полулежал, то ли, странно уклонившись на один бок, сполз с чего-то, на чём сидел, и Раз-Два-Сникерс физически ощутила его ужас, холод, ознобом утвердившийся в теле, паническое недоумение. Человек, с которым она когда-то делила постель, сейчас стонал, и его пробивала дрожь.
«Вот что с тобой происходит на самом деле в этой твоей Станции», — подумала она.
Но глаза, всё ещё живые, смотрели прямо на неё. И на миг Раз-Два-Сникерс показалось, что она уловила в них не только укоризну, а что-то, в чём Шатун себе никогда бы не признался, что-то очень похожее на мольбу о помощи. Но всё это продолжалось недолго. Взгляд стал пустым, а когда в него вернулась осмысленность, она принесла с собой нарастающую клокочущую ярость.
«Оставь нас в покое, и я смогу помочь тебе», — обратилась она в своих мыслях к человеку, который когда-то изменил её судьбу, сделал отступницей, но и сумел заменить собой всё, к чему она стремилась. Может, не очень-то и стремилась? А может, была глупая, одинокая и слишком молодая. Но сейчас времени анализировать свою жизнь уже не осталось.
Шатун попытался подняться. И сразу вырос.
Раз-Два-Сникерс машинально дотронулась до ракетницы.
«Оставь нас! И я не стану этого делать. Я вернусь за тобой».
Она не знала, говорит ли себе правду. Потом поняла, что только в той части, где не хочет причинить ему вреда. Потому что она ни за что больше не вернётся.
Шатун смог встать. Туман, как будто наполняя его лёгкие, дохнул и замер. Раз-Два-Сникерс услышала радостные визги оборотней, ещё тихие, слабые; кто-то из них попробовал завыть, но пока безрезультатно. Королева была обессилена, однако такое тоже будет продолжаться недолго.
— Привет, малыш! — сказала она, всё ещё обращаясь к тому Шатуну, которого знала, и еле уловимое воспоминание о нежности прокралось без спроса в её голос, смешавшись с тихим сожалением. — Что, решил пожить в тумане?
Шатун сделал шаг вперёд. И словно наткнулся на невидимый вязкий барьер. Он оглянулся, но не больше, чем вполоборота, и у Раз-Два-Сникерс создалось впечатление, что он к чему-то прислушивается. Были эти торжественные марши? Где-то на грани слуха, в другой вселенной, ослепительной и, как ракета из её «пугача», навсегда застывшей только в своей высшей точке?
Шатун снова двинулся вперёд. Барьер по кромке тумана качнулся, не пропуская. Но дымная голова Шатуна, пытающаяся прорвать границу, неестественно искривилась, а шея вытянулась, как будто была телом змеи. Шатун отпрянул, глаза его гневно сверкнули. Раз-Два-Сникерс похлопала по ракетнице. И поняла, что пустит её в ход не раздумывая, но… Пока рано — Учитель
(Тео? Фёдор?!)
безвольно повис на руках Хардова, его придётся тащить, и они просто не успеют. Если б они смогли бежать…
Шатун развёл в стороны руки, будто бы рвал какую-то невидимую цепь. С запоздалым ощущением ужаса Раз-Два-Сникерс поняла, что он теперь много выше собственного роста. Шатун совершил ещё одну попытку, удачную. Туман осторожно и очень медленно пополз за ним.
«Нет, Хардов, — подумала Раз-Два-Сникерс, — нам недостаточно, чтобы Фёдор мог идти. Нам надо бежать. Со всех ног».
— Хардов, — позвала она, чуть растягивая последнюю гласную. — Нужно срочно убираться отсюда.
* * *Страшное решение пришло к ней само собой, когда они уже покидали площадь.
Хардов с Евой, подхватив, тащили Фёдора, его ноги заплетались, подолгу становились бездвижными, оставляя во влажной земле длинные полоски следов. Ева смотрела только вниз, даже не мрачная или беспомощная, её движения выглядели пугающе механистическими, и когда Хардов спросил её о чём-то, девушка, словно не понимая, дёрнула головой, зябко вздрогнула, но так и не подняла взгляда. Оборотни пока не показывались, хотя их гнетущее присутствие чувствовалось всё острее.
Прямо за домом с вывеской «Продукты» улочка сворачивала к склону, который, резко обрываясь, вёл к Дмитровскому тракту. Дальше предстояло пересечь железнодорожные пути, сейчас ненадолго оставленные туманом, а там до шлюза № 6 действительно рукой подать.
«Если доберёмся до Дмитровского тракта, — подумала Раз-Два-Сникерс, — то вот там и придёт время ракетницы. Тогда, пожалуй, успеем. Выберемся. Даже если Фёдор не очухается, даже если его придётся тащить и дальше, должны выбраться».
Они вышли к началу склона. Раз-Два-Сникерс увидела вдалеке внизу шестой шлюз, и надежда тихонько постучалась ей в сердце. А потом она в очередной раз оглянулась. И поняла, что ничего из этого не выйдет.
Клубы тумана, наползая тёмным фронтом, пожирали остатки площади. И не надо было обладать глазомером профессионального стрелка, чтобы определить, что расстояние между ними сократилось ещё. Они уставали, а Шатун двигался всё быстрее.
Раз-Два-Сникерс остановилась. Тёмный холодок подул ей в лицо. Она с сожалением посмотрела на шестой шлюз и на короткое мгновение подумала о Лии. Улыбнулась.
— Вот и пришёл мой черёд, — проговорила чуть слышно. И затем громко окликнула: — Хардов, всем не уйти. Не успеем.
* * *Гид обернулся, перехватив Фёдора за талию, чтобы не повалился вперёд.
— Давай быстрее! — резко поторопил он. Раз-Два-Сникерс покачала головой:
— Бегите. Спасай их! Я знаю, как его остановить.
— Какого чёрта…
— Только постарайтесь добраться до Дмитровского тракта.
— Ты о чём?
— О ракетнице, Хардов. — Она усмехнулась, однако он заметил, каким тоскливым сделался её взгляд, скользнув по звоннице, которую они только что покинули. — Лия научила меня многому. Да я не всё усвоила. Пришло время отдавать долги.
— У меня нет времени выслушивать…
— Прекрати, Хардов, — перебила она. — Ты знаешь, что я права. Давай проваливайте. Уводи их! Как я понимаю, это ведь главное, так ведь? Я возвращаюсь. Побеседую с Шатуном. Ещё разок.
— Решила поиграть в героя?
— Нет.
— Это больше не Шатун. Туман убьёт тебя.
— Возможно. Но по-другому он убьёт всех. Я не для того забралась так далеко, чтобы нас пожрали какие-то твари. — Обернулась, как-то брезгливо и презрительно посмотрела на туман. — Я не нужна оборотням. По крайней мере, не столь срочно, как ты. — Снова усмехнулась. — Мне есть где отсидеться.
Тёмный огонёк тоски чуть было не вернулся в её глаза, хотя она больше не смотрела на звонницу.
— Идём, — сказал Хардов.
— Уходи! — вдруг выкрикнула она. Но тут же заговорила ровнее. — Бегите. Если вы сдохнете, то всё было напрасно. А так у меня появляется шанс… — Попыталась улыбнуться, изобразить запоздалое кокетство, в которое не очень-то веришь. — Главное, успейте до тракта. — Она взяла рукоятку ракетницы. — И я сделаю большой «бум».
Теперь её взгляд блеснул привычным холодом пасмурного неба, и Хардов понял, что она уже всё решила. Захотел что-то сказать, но она опять не позволила, перебив его на вздохе:
— Нет времени болтать! — Быстро посмотрела на шестой шлюз, недоступный больше для неё островок спасения, и не сумела скрыть ноток отчаяния, хрипотцой прокравшихся в голос: — Это не для тебя, Хардов, хочу, чтобы ты знал. Для себя.
Кивнула на спутников Хардова:
— Не для тебя, из-за них, — и совсем тихо добавила: — а ещё из-за Лии.
Всё это время Ева не поднимала глаз, словно во всём происходящем была лишь статистом, но сейчас как-то исподлобья, вбок посмотрела на Раз-Два-Сникерс. И та неожиданно широко ей улыбнулась:
— Давно хотела тебе сказать — ты отличная девчонка! И просто молодец. Ты спасла нас всех! Запомни, мы всё ещё живы только благодаря тебе. Береги этих тупых мальчиков, — усмехнулась, — честно говоря, они часто в этом нуждаются.
Недоумение мелькнуло во взгляде Евы, и Раз-Два-Сникерс тут же ей по-свойски подмигнула:
— Но знаешь, сестрёнка, чем чёрт не шутит, может, ещё свидимся? — А потом серьёзно добавила: — Была рада познакомиться. А теперь забирай их, и бегите со всех ног.
— Послушай, я попытаюсь… — начал было Хардов.
— Уходите, пока не передумала, — отмахнулась она. Заметив, что Хардов всё ещё мешкает, набрала полные лёгкие воздуха, но в итоге голос её дрогнул. — Давай… Жаль, что ты так и не услышал меня. Может, я и не настолько дрянной человек, Хардов. — На миг замолчала, словно обдумывая своё заключение, и заявила с нарочито бодрой улыбкой: — Сейчас и проверим.
Хардов покачал головой. Впервые посмотрел на неё как-то по-другому. Еле заметно благодарно кивнул.
— Я… — крепче перехватил Фёдора. — Я обязательно вернусь за тобой.
— Выживи, Хардов, — сплюнула она.
— Я обязательно вытащу тебя. Обещаю. Так или иначе вытащу.
— Бегите, а то и вправду передумаю. — Она резко развернулась и увидела, как приблизился туман. — Беги, чёртов болтун!
