Вадим Панов - Зеленый гамбит
И, не дожидаясь ответа, направился к выходу.
– Он уверен, что Шизгара в «Кружке»? – вопросил Кортес.
– Да, – кивнул Артём. И тут же уточнил в телефон: – Это я не тебе.
– Сто процентов?
– Харций на него смотрит.
– А-а… – Кортес улыбнулся. – В таком случае всё в порядке.
Звонить самому Виталику наёмники не стали, резонно предположив, что если владелец «ГоловоРезки» в чём-то виноват, то лучше свалиться на него как снег на голову, ну а если не виноват, то от милого сюрприза хуже никому не станет.
– Дружище, я тебе должен, – весело произнёс Артём и положил трубку.
– Не увлекайся обязательствами, – машинально предупредил Кортес.
– Харций – конец, а не шас. Так что рабство мне не светит.
– Просто концы называют это иначе: добровольной работой во благо общества.
– А ты: исполнением долга перед коллективом, – рассмеялся Артём, довольный тем, что они покинули опостылевший офис. – Весь Тайный Город мечтает заковать меня в цепи.
Прошедший день наёмники посвятили «работе с документами»: проверяли досье, изучали профильные форумы на предмет сообщений о пропаже челов и задавали осторожные – не желая демонстрировать свой интерес – вопросы. В целом их подозрения подтвердились: челы пропадали. Однако тот, кто стоял за похищениями и, возможно, убийствами, был крайне осторожен и следов не оставлял. Тело Сокола и похожая на обычную трепотню ветка форума на «ГоловоРезке» так и остались единственными уликами… Собственно, даже не уликами, а основаниями для подозрений. Зыбкими основаниями. Поэтому ближе к вечеру, когда стало понятно, что скучная офисная работа результата не приносит, Кортес оповестил осведомителей, что не прочь побеседовать с владельцем «ГоловоРезки» – вполне возможно, тот знал больше, чем выложено на форуме, – и вскоре Артёму позвонил бармен из «Кружки для неудачников».
– Как сильно будем давить?
– Как получится. – Опытный наёмник пожал широкими плечами. – Шизгара хитёр, но не особенно умён, при определённом воздействии он сам расколется.
– К тому же он трусоват.
– Бестолковое слово, – поморщился Кортес. – Нельзя быть «немножко трусом», как женщина не может быть «немножко беременной». Или ты трус, или нет.
– Я?
– Хватит резвиться. Трус Шизгара или нет, инстинкт самосохранения у него развит, и вряд ли он подставляет своих.
– Кажется, у нас есть отличный шанс это проверить, – медленно произнёс Артём. Они как раз объезжали небольшой сквер, собираясь повернуть на парковку «Кружки», и метка Тёмного Двора позволила молодому наёмнику разглядеть сражение, которое скрывала не только тьма, но и морок. – Тормози!
Странный получился разговор, непонятный.
В самом факте проявленного интереса ничего подозрительного не было: в городе появился перспективный наёмник, за которым уже числится два выполненных контракта, вот опытные ребята и решили посмотреть, не пора ли птичке в стаю? Однако поведение Шизгары вызывало вопросы. Евстафий сознательно выбрал агрессивный, на грани фола стиль разговора, предполагая, что либо его резко осадят, либо сразу предложат уйти, но Громов ограничился невнятным третьим вариантом: сдержался, не позволив себе нахамить в ответ, уныло поддержал беседу ни о чём и распрощался по первому требованию.
«Зачем же ты меня звал?»
И не просто звал, а приложил весьма серьёзные усилия, чтобы найти.
«Что-то здесь не так…»
Машину наёмник оставил далеко от бара, на противоположной стороне Садового – не хотел показывать её помощникам Шизгары, – и потому теперь, вместо того чтобы сесть и уехать, ему пришлось пешком пересекать небольшой, плохо освещённый сквер. Путь до Садового предстоял короткий, минута, может, полторы, опасности никакой не предвещал, и от первого удара Евстафий уклонился только потому, что ждал нападения.
Дурацкий разговор заставил наёмника сконцентрироваться, и легчайший шорох за спиной он воспринял так, как должно – как угрозу.
Уклонился, одновременно поворачиваясь, и едва ушёл от клинка. Сабля просвистела ровно там, где только что находилось массивное тело Евстафия, и должна была разрубить его наискось, от шеи до пояса.
«Чёрт!»
Но мысль не помешала продолжить движение: резко, с неожиданной для столь огромного чела скоростью, уйти ещё правее и тем не только избежать очередного удара, но и перейти в контратаку, врезав убийце в колено. В ответ – ни звука. Ни стона, ни ругательства, хотя нога у нападавшего «поехала», и он едва устоял.
– На!
Тяжелый удар в голову должен был отправить противника в нокаут, но убийца сдержал его. И снова – не издав ни звука. Отшатнулся ещё дальше, почти упал, но неведомым образом ухитрился выпрямиться, да ещё вновь рубануть саблей, заставляя Евстафия податься назад.
– Дерьмо!
Наёмник не рассуждал и не обдумывал, работал на инстинктах, а они однозначно предупреждали: раз противник выдержал мощнейший удар в голову, дальнейшая схватка бессмысленна, нужно отступать. Уйдя от сабли, Евстафий одновременно выхватил из кармана «Дырку жизни» и резким нажатием активировал её… Попытался активировать.
– Мля!
Предусмотрительный убийца заблокировал порталы, а теперь вновь наступал. Молча.
Вжик!
Сабля свистит в дюйме от здоровяка.
Вжик!
Он пытается перехватить вооружённую руку, но промахивается, единственное, чего добивается, – отталкивает противника, выигрывая лишнюю секунду и совершенно не понимая, за счёт чего выживет в следующий миг…
Который неожиданно загрохотал пистолетными выстрелами.
– Стоять!
– Уходит влево!
– Вижу!
Рявкают ещё два выстрела, затем ночную полутьму освещает молния «Эльфийской стрелы», слышится шипение вонзившегося в плоть огня и ещё одно шипение, злобное – первый изданный убийцей звук. Он поворачивается к Евстафию, но тот умело пользуется тем, что неожиданные помощники отвлекли на себя внимание противника, и успевает отскочить подальше. Злобное шипение обращается разъярённым рычанием, но и только – продолжать бой убийца не собирается. Получает ещё одну «Стрелу» в бок, несмотря на это, совершает гигантский прыжок в сторону и прямо в воздухе влетает в тёмный вихрь портала.
– Ты как?
Евстафий трясёт головой, с изумлением оглядывая оказавшегося рядом чела, морщит лоб, медленно приходя в себя, и чуть пожимает плечами:
– Как в сказке.
– В смысле – богатый?
– В смысле – живой.
– Молодец, – одобряет чел. И деловито продолжает: – Ранен?
– Вроде нет.
– Тогда вставай, хватит валяться. – Он озирается в последний раз, убеждается, что нападавший был один, убирает пистолет в кобуру и представляется: – Меня зовут Кортес.
Здоровяк смотрит на протянутую руку, чуть медлит, а затем крепко её пожимает:
– А меня зовут Уэрбо Аэрба… Капитан Уэрбо Аэрба… И кажется, я вам должен.
* * *Жилой комплекс «Виноградный»
Москва, Измайловский проезд,
25 июня, суббота, 01:02
– Приношу искренние извинения за беспокойство, жрица, но я хотел поговорить с вами немедленно. – Сантьяга обаятельно улыбнулся. – Речь идёт о деле чрезвычайной важности.
– Настолько чрезвычайной, что ты заявился ко мне среди ночи? – недоверчиво осведомилась Ружена.
– Настолько, что я заявился бы к вам, окажись вы хоть на Ямайке… хоть на Луне.
Далёкий остров комиссар упомянул для красного словца, а вот «Луной» в Тайном Городе называли закрытый ночной клуб высшей знати Зелёного Дома, завсегдатаем которого числилась Ружена. И его упоминание вызвало недовольный вопрос:
– Следишь за моими перемещениями?
– Поверьте: от чистого сердца.
Жрица нахмурилась. Сантьяга вопросительно приподнял брови и вновь улыбнулся. Стоящий за спиной нава дружинник в лице не изменился, продолжая таращиться на затылок комиссара с прежней подозрительностью.
Мужчины Зелёного Дома магией не владели, однако обладали феноменальной силой, умело пользовались артефактами и считались весьма неприятными противниками даже для навов.
– Что тебе нужно?
– Несколько минут тет-а-тет.
– Не доверяешь моему помощнику? – поинтересовалась Ружена, демонстрируя, что не испытывает горячего желания оставаться с тёмным наедине.
– Не доверяете мне? – Сантьяга обнаружил на левом рукаве несуществующую пылинку и неспешно избавился от неё. Жест получился если не издевательским, то весьма близким к этому определению и заставил женщину порозоветь.
– Выйди, – распорядилась жрица.
Дождалась, когда телохранитель покинет комнату, уселась на диван, выдержала многозначительную паузу и лишь после этого кивнула на кресло, позволяя собеседнику устроиться рядом.
– Благодарю. – Нав воспользовался приглашением, закинул ногу на ногу и свёл перед собой пальцы рук. Мягко сверкнули чёрные бриллианты на запонках. – Поверьте, я искренне признателен вам за проявленное терпение и согласие поговорить…
