Андрей Васильев - Отдел 15-К
– Я дагестанец – пояснил кавказец и сказал вроде как в воздух – Все чисто, заходите.
– Сразу два вопроса – Герман подобрался, последние слова его насторожили. Колька тоже вынырнул из мыслей, осознав, что происходит что-то не то – Первый – и что с того, что ты дагестанец? Это я пугаться должен или, к примеру, сразу пойти стол накрыть? И второе – кто это к нам сейчас зайдет?
– «Генацвале» – это грузинское слово – гортанно ответил незваный посетитель – Я – дагестанец. А придет сюда сейчас мой шеф и лучше тебе не говорить с ним так, как со мной. Пожалеть потом можешь сильно очень.
– О как – Герман недобро улыбнулся – Так может сразу перед ним на колени упасть?
Дверь открылась, и в помещение вошло еще несколько детей гор, двое из которых видимо, приходились родственниками тому, с кем беседовал Герман, а вот третий, средних лет невысокий мужчина в дорогом пальто, показался смутно знакомым Кольке. Где-то он его видел.
– Вот праздник-то – радостно сообщил пришедшей троице оперативник и изобразил что-то вроде лезгинки – Кто к нам пожаловал!
– Что это за клоун? – на отлично русском спросил невысокий у своих телохранителей (социальные принадлежности здесь были сразу ясны).
– Понятия не имею – сказал тот, что пришел первым – Агрессивный он какой-то.
– Кто тут клоун? – окончательно вызверился Герман и, было, собрался выдать что-то совсем уже неподобающее для сотрудника органов, но его остановил Колька, схватив за плечо.
– А я его знаю – сообщил парень оперативнику – Это бизнесмен, как его… Руслан Арвен. Банк у него, вроде как. Мы с Пал Палычем его сына по зиме с той стороны вытаскивали.
– А, помню – Герман кивнул, явно успокаиваясь – Ну, и что надо господину Арвену? «Спасибо» пришли сказать? Чего-то припоздали, долго шли.
– Где главный? – не обращая внимания на оперативника, спросил у Кольки банкир – Проводи меня к нему.
– А он вас ждет? – немедленно спросил у кавказца Колька. Он уже давно понял, что Ровнин сам себе голова и мало от кого зависит, а, стало быть, водить к нему всех тех, кто этого хочет, не стоит. По крайней мере – без доклада.
– Я хочу с ним говорить – тоном человека, который имеет на это право, заявил Арвен – Веди.
– Не, так не пойдет – помотал головой Колька – Наш шеф по записи принимает людей, так что сначала запишитесь на прием…
– Ты не понял? – лицо Арвена исказила неприятная улыбка – Я хочу с ним говорить, а если я хочу это сделать – то я это сдела…
И тут на него сверху обрушился маленький холодный водопад – как видно, здорово протекала крыша, коли талая вода через перекрытия прошла. Впрочем, от этого дома можно было ожидать чего угодно.
– Я отмщен – совсем уже успокоился Герман – Н-да, к нашему шефу – да с такой-то подмоченной репутацией?
– Слушаю вас – Ровнин подошел к сквернословящему кавказцу незаметно, как он это умел делать. Кольку всегда немного пугала эта его особенность – Что вы хотели мне сказать, господин Арвен?
А вот информированность шефа Кольку, напротив, совершенно не удивляла. Не иначе как Аникушка постарался, да и вода, похоже, дело его лап.
– Мы будем разговаривать прямо здесь? – рука кавказца, затянутая в кожаную перчатку, обвела помещение, задержавшись на мгновение на фигурах сотрудников отдела.
– Это мои люди – пожал плечами Ровнин – У меня нет от них секретов. А это – ваши, и, если вам есть что от них скрывать, то это ваши проблемы.
– Я хотел бы поближе познакомиться с вами, Олег Георгиевич – Арвен явно был недоволен, но давить на Ровнина поостерегся – Как мне кажется, мы могли бы быть полезны друг другу. Скажем так – у нас могло бы выйти взаимовыгодное партнерство.
Герман громко хмыкнул, впрочем, кавказец не повел даже бровью.
– Я не понимаю, какое взаимовыгодное партнерство может получиться у сотрудника органов внутренних дел и бизнесмена – вежливо и с улыбкой произнес Ровнин – В принципе. Увы, но законы Российской Федерации не предусматривают подобные альянсы, а если и предусматривают, то в определенных разделах Уголовного кодекса, там за эдакие вещи и сроки прописаны. Не знаю, как вам, а мне это совершенно неинтересно.
– А вы тут смелые люди – Арвен прищурился – Такое ощущение, что бессмертными себя считаете.
Видимо пряники у него кончились, а вот кнут остался.
– Мне кажется, что вам пора – Ровнин кивнул собеседнику, давая понять, что он откланивается – Был рад знакомству.
– Мы еще увидимся – кавказец подал знак одному из телохранителей, тот немедленно вышел за дверь – И в таком кабинете, что ты за счастье посчитаешь выполнить мои приказы.
– Ну да, ну да – с издевкой хохотнул Герман – И будет плакать как ребенок. Иди уже!
– А ты – палец Арвена указал на оперативника – Ты ответишь за свое поведение, клянусь матерью.
– Боюсь, боюсь – Герман даже не потрудился скорчить испуганную рожу – Идите уже, господин банкир, машину, поди, уже подали.
Как только дверь за кавказцем закрылась, Ровнин укоризненно покачал головой, глядя на Германа.
– Я бы еще понял, если бы всю эту ерунду учудил Николай – сверкнул он стеклами очков – Он еще очень молод и ему подобное было бы простительно. Но вот от тебя, Гера, я подобного не ожидал. Какая муха тебя укусила?
– Весна, Олег Георгиевич – Герман шаркнул ножкой – Обострение у меня, бывает.
– Не должно быть подобного – строго сказал Ровнин – Шут с ними, с должностными инструкциями по приему граждан, все одно их никто не выполняет – ни здесь, ни в других местах. Но зачем дразнить бешеную собаку? Он ведь не просто так сюда пришел. И самое главное – он нас нашел и смог войти в дом. Зачем ты его еще и провоцировал?
– Извини – Герман потупился, похоже, его проняло – Не подумал.
– А зря – Ровнин постучал пальцем ему по лбу – Думать надо всегда, тем мы и отличаемся от других млекопитающих. Ладно, не суть.
– А вот он грозился… – Колька запнулся – Ну, что Германа…
– Ой, да ладно – отмахнулся оперативник – Они все грозятся, но по факту пшик выходит. И потом – я же не студентка-первокурсница, темных переулков не боюсь. Ну, и наконец – я всегда могу попросить тебя сопроводить меня до дома, как прикрытие. Ты же не откажешь своему наставнику?
– Само собой – отозвался Колька и понял, что Герман как всегда шутит шутки.
– Никто домой не пойдет – Ровнин хлопнул ладонью по стойке – У вас другие планы на сегодня.
– А какие планы у нас на сегодня? – немедленно отозвался оперативник – Надеюсь, далеко идущие?
– Далеко едущие – уточнил Ровнин – Верст за двести от столицы.
– Ууу – Герман нахмурился – Это в какую же сторону?
– В сторону славного города Минска – пояснил Олег Георгиевич.
– Минск? – присвистнул Герман – Не близко.
– «В сторону» – не значит, что прямо туда – Ровнин вгляделся в лицо Германа – Слушай, с тобой все в порядке? Что-то ты сегодня туго соображаешь.
– Да нормально все – отмахнулся Герман.
– Так куда ехать-то? – влез в разговор Колька.
Вопрос был не праздный. У него на завтра, на вечер, было назначено свидание с Полиной, и отменять его ну очень не хотелось.
– Не так и далеко – успокоил Кольку Ровнин – По трассе М1 не больше полутора сотен километров. Ну, если и больше, то ненамного. Доедете по ней до Осташково, там повернете в сторону Коробейников, такое вот смешное название, а там… Герман, пошли ко мне, объясню все детальней. А ты, Николай, давай, собирайся, тебя потом твой наставник просветит, что к чему.
Был бы на месте Кольки кто другой – так может он даже и обиделся бы на то, что вот так руководство поступило, не стало при нем рассказывать суть задания. Но то кто-то другой, а Колька был парнем необидчивым и себя накручивать не любил. Придет Герман и что положено расскажет, так что чего губы дуть?
Выехали они минут через двадцать, причем у Германа под мышкой, когда он выходил из здания, был немаленький промасленный сверток – это Аникушка, не помнящий зла, сделал им в дорогу бутерброды.
– Короче, мой юный друг, сегодня у тебя, возможно, будет очень и очень любопытный день – сообщил Герман, лихо руля казенным микроавтобусом – Это если не повезет.
– А если повезет? – уточнил Колька.
– То не будет – резонно ответил Герман – Тогда мы просто прокатимся туда-обратно, да и все.
Колька почесал затылок, прикидывая чего ему больше хочется. По всему выходило, что невезение предпочтительней – очень ему было интересно посмотреть, что же такое имел в виду Герман. Но говорить ничего не стал, промолчал.
– А ты матереешь, приятель – заметил Герман минут через двадцать – Раньше начал бы расспрашивать куда едем, зачем, а теперь вон – сидишь, ждешь. Молодец.
