Юрий Никитин - Возвращение Томаса
Так просидели долго, очень долго. И хотя судьба погони стала ясна даже ему, он все еще отказывался верить, что восемь человек, бросившиеся в погоню за одним человеком, пали от его руки.
Люди начали посматривать на него выжидающе. Он еще раз пересчитал всех, да, всего лишь десятеро, а он — одиннадцатый. Если проклятый язычник сумеет проредить ряды еще на двух-трех, то здесь останется столько, сколько он уничтожил только что.
— С другой стороны, — произнес он, — хоть мы не боимся погибнуть, но цель наша — захватить язычника. А этого не сделаем, если погибнем. Потому вернемся в храм, пусть с нами отправится Темный Глаз или Ночные Крылья, а еще лучше — оба. Они видят даже червей на длину копья под землей, от их взора не укроется жук на дереве на милю, они издали почуют и увидят этого неуловимого мерзавца... Варгель, ты идешь впереди, а ты, Йонсен, замыкаешь. Тронулись!
И вот сейчас даже они все остались в лесу, убитые умело и безжалостно. Он один сумел выбежать из леса, но там, где оставили коней, обнаружил только привязанного к дереву оруженосца. Лицо парня было в крови, он простонал, завидев герцога:
— Он был здесь... Всех коней увел!
Терсегаль быстро оглядел землю. Если коней увел, то явно не в лес, иначе придется предположить, что его истребил не он, а в самом деле Лесной Народ, который на самом деле на их стороне. Первым мстительным желанием было убить дурака, отдавшего коней и сохранившего жизнь, но рассудок военачальника взял верх, Терсегаль лишь приказал сухо:
— Следуй за мной.
Его нож быстро взрезал веревки, оруженосец всхлипывал и благодарил, Терсегаль повернулся и побежал легким экономным шагом, рассчитанным на долгое преодоление дороги. Оруженосец бежал следом, запыхавшись и что-то выкрикивая.
На этот раз дорога шла по ровной степи, Терсегаль избегал даже зарослей высокой травы и благоразумно делал крюк, оруженосец бежал прямо, всякий раз прямо, но с ним ничего не случилось. Наконец показалась старая часовня, недавно переделанная колдуном Лилиенталем в храм Сатаны. Терсегалю вдруг почудилось, что за ним кто-то гонится. Страх и отчаяние придали сил, он вбежал в дверной проем, будто его кололи в спину, с трудом остановился в середине защитной пентаграммы. Сердце едва не выскакивало из груди, дыхание вырывалось с всхлипами.
За спиной послышался топот, он торопливо развернулся, сжимая в кулаке нож, но это появился оруженосец. Он в изнеможении привалился к косяку, не в силах сделать больше ни шагу.
— А где... — прошептал он, — все остальные?..
Свистнула стрела, он захрипел с пробитым горлом. Олег вышел из темной ниши.
— Там куда уйдет и твой господин...
Терсегаль смотрел на него вытаращенными глазами. Только сейчас он сообразил, что в часовне он оставлял не меньше десятка воинов.
— Ты... — прошептал он в смертном страхе, — как ты... оказался здесь?
— Нужно знать короткие тропы, — ответил Олег. Он подошел ближе, глядя на него неотрывно и прицельно. — Так что ты говорил насчет тех хозяев, которые отправили тебя и остальных на охоту за нами?
Терсегаль сказал, дрожа:
— Я тебе ничего не скажу.
Олег холодно усмехнулся.
— Твой высокородный брат напрасно распинался про пытки, которые могут придумать только люди. Хотя он, конечно, прав. Ни гномы, ни эльфы, ни демоны не в состоянии измыслить все, что придумали люди... Но, на твою беду, я все это знаю. И ты сейчас эту сторону людского умения ощутишь на себе.
Терсегаль прохрипел в ужасе:
— Ты посмеешь пытать меня? Терсегаля? Брата короля?
— Все, — ответил Олег равнодушно, — что было обещано тому рыцарю... и намного больше. Намного!
ГЛАВА 19
Томас вздрогнул, очнулся от сна. У костра сгорбился Олег и помешивает прутиком уголья. Лицо отшельника задумчивое и невеселое.
— Я долго спал? — спросил Томас. Он посмотрел на крону дерева, сквозь листья просвечивает солнце. — Что, уже полдень?
— Что-то около того, — ответил Олег. — Знаешь, а всю эту кутерьму затеял, конечно же, не герцог.
Томас насторожился.
— А ты откуда знаешь?
— Знаю, — ответил Олег лаконично, но, взглянув на Томаса, пояснил: — Он сам рассказал.
— Сэр Рихард? — переспросил Томас с недоверием. — Рихард Гере?
— Его брат, — уточнил Олег. — Правда, сперва не хотел говорить, на нем оказались защитные заклятия. Пришлось срезать их слой за слоем, но Терсегаль все еще мог говорить, язык и легкие я ему оставил. Оказывается, некие силы задумали остановить нас еще там, когда видели, как Гаконд вручил тебе грамоту.
Томас простонал:
— А почему не взяли эти земли сами? Кто мешал?
— Дело не в них, — пробормотал Олег. — Есть силы помощнее... Вот они-то и вмешались.
Томас сказал слабо:
— Иначе бы нас так легко не выследили, когда мы выбрались из замка! Сволочи, с колдунами спутались, как можно... Но почему, почему не взяли те земли?
Олег сказал задумчиво:
— Почему не взяли? А если как раз уже взяли? Только не у Гаконда, а у сатаны из Черной Язвы?
— Что? — прохрипел Томас. — Как ты можешь... на благородного рыцаря...
— А он не благородный, — успокоил Олег. — Знаешь, Томас, пора тебе завязывать насчет врожденного благородства. Ты видел, как благородно поступали крестьяне и как подло — напавшие на них в ночи рыцари. Так что давай на своем конклаве сейчас разжалуем этого сэра Рихарда Гере как из благородных, так и из рыцарей.
Томас подумал, сказал с облегчением:
— Давай! Понимаешь, не могу о благородном человеке сказать даже худого слова. А сволочь готов затоптать собственными задними ногами. И вбить в землю по ноздри, да еще и перед мордой положить навоз... И что они хотели?
Олег сказал задумчиво, в голосе слышалась тревога:
— Герцог Рихард Гере каким-то образом вошел в связь с дьяволом...
Томас воскликнул:
— С дьяволом? Олег, опомнись! Чтоб благородный рыцарь...
Он осекся, вспомнив, как в полубреду видел жертвенный камень, на котором его намеревались разрезать, как овцу, вытащить внутренности и вырвать сердце в дар Врагу рода человеческого.
Олег поморщился.
— Еще раз перебьешь, сам раскапывай. Я говорю только то, что мне рассказал герцог, его палач, а потом сэр Тесергаль. От дьявола герцог и получил добавочную мощь, золото, нанял себе множество рыцарей, содержал богатейший двор, у Гаконда и то впятеро беднее... Да и здешняя крепость вместит три дворца Гаконда. Постепенно герцог обрел такую мощь, что уже мог бы вскоре сместить Гаконда и стать королем.
