Мальн. Духи и Жертвы - Салье Мира

– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурился Гелиен.

– То, что мне не суждено править. Поэтому я… – Кристан шумно сглотнул.

– Я устану и, возможно, передам тебе трон раньше, – заверил его Гелиен.

Но слова, похоже, не возымели никакого действия.

– Но я не хочу. Я хочу быть свободным.

Согласно закону, дети унаследуют трон только после смерти Гелиена, и если с ним ничего не случится или он сам не откажется от престола раньше, сын может никогда не стать королем. Но Кристан оставался наследником, как и его дети, и его внуки, – а этого достаточно, чтобы смерглы соблюдали перемирие.

– Ты еще молод. Придет время, и ты возьмешь это бремя на себя. – Он похлопал сына по плечу.

– Возможно.

Какое-то время они просидели молча. В фонтане журчала вода, со всех сторон долетали звуки музыки, обрывки разговоров и смех.

– Куда отправишься? – спросил Гелиен, прервав молчание.

– Сначала в Дартхолл. Ненадолго. Ни за что не пропущу это событие: целый народ вернет себе утраченное наследие! А затем в Солнум, и Дан, кстати, едет со мной. – Он кивнул на нескольких мальнов, столпившихся у стола с вином.

– Алвис будет в восторге, – хмыкнул Гелиен. Он не сомневался, что друг настоит, и с ними отправится еще Элиан – следить, чтобы те меньше попадали в неприятности.

Между ними снова воцарилось молчание. Кристан мял в руке свиток. Гелиена все сильнее раздирали противоречия, но сын явно не желал посвящать его в свои терзания.

– Но это ведь не все, что ты хотел сказать.

Выражение лица Кристана переменилось, а глаза распахнулись еще шире.

– Не лезь в мои мысли.

– Я не лезу, просто чувствую. Что ты задумал?

Все это время Кристан говорил спокойно, но напряженные плечи выдавали его. Гелиен догадывался, что он боролся с чем-то страшным внутри себя. Он пытался подобрать нужные слова, чтобы успокоить сына, но если даже у Алвиса ничего не вышло… Гелиен лишь хотел, чтобы Кристан знал, как сильно он его любил, несмотря на то что присутствовал в его жизни совсем недолго.

– Он пошел на это… обрек на страдания тысячи душ… ради меня.

– Знаю. – Гелиен снова потрепал его по плечу. – Но Катан чудовище.

Полуночно-синего цвета глаза превратились в две узкие щелки, но не от злости или раздражения, а словно от боли. Кристан поморщился. Держать лицо он умел, спасибо дяде Стейну, но был еще слишком молод и, как бы ни старался, не мог справляться с сильными эмоциями.

– Во мне тоже есть часть…

«От чудовища», – видимо, хотел сказать он.

Гелиен посмотрел на сына с любовью, гордостью и печалью.

– Во всех нас есть толика плохого. Быть плохим так же естественно, как быть хорошим. Мы познаем добро и зло, учимся делать правильный выбор. Мне ли этого не знать.

– Катан чудовище, – повторил Кристан, – но это был не его выбор. Никто не заслуживает такого. Я не смогу нормально жить, зная, что он – все они – снова страдают из-за меня.

Гелиен нахмурился, а потом понимающе покачал головой.

– Смерглы чудовища, зло, – продолжал Кристан. – Но истинное зло – это те, кто сотворил с ними такое.

– Мы вряд ли сможем даже начать ритуал. Таос будет следить за нами.

– Да. Поэтому я знаю, чему посвящу свою жизнь. Я не успокоюсь, пока не найду способ разорвать связь с духами, – решительно сказал Кристан и встал. – Или же навсегда оборву страдания смерглов, – добавил он и направился к братьям.

Гелиен смотрел на раскинувшийся перед ним город, сверкающий в белых огнях; на небо, где звезды сияют ослепительно ярко, как и подобает этому месту.

Мальнборн.

Это место, напоенное светом, где сады цвели и зимой и летом. Место, где царил покой. Место, которое стало Гелиену домом – здесь находились все, кого тот любил. Мальнборн был домом и Кристану, но хотел ли он здесь жить? Путь каждого из них только начинался, но, в отличие от сына, Гелиен четко видел дорогу, а Кристану еще только предстояло найти свое место.

Гелиен с нетерпением ждал будущего, которое стало возможным для всех них. От прежнего отчаяния, казалось, не осталось и следа, хотя шрамы еще долго будут напоминать о себе. Но он знал, что справится, ведь рядом были Арэя и верные друзья.

Как давно он не видел мира в столь ярких красках, не слышал смеха самых близких и дорогих ему людей и мальнов. После всего случившегося было приятно просто посмеяться – все они этого заслуживали.

Стейн и Райя обнимались, они не танцевали, нет, а словно кружились в ритм легкой мелодии. Лица обоих преобразились. Молодожены были опьянены друг другом. Упивались моментом.

Свея привстала на цыпочки и, слегка коснувшись волос мужа, поцеловала его в нос. Алвис поправил ворот костюма и пригладил выбившуюся из безукоризненной прически прядь. Свея вновь потянулась к нему, но он взял ее за руку и прижал пальцы к своим губам.

Хэвард с семьей и Таленом беседовали неподалеку. Гелиен заметил потемневшие глаза последнего и подумал о том, сколько всего этот мальн пережил. Он мог лишь надеяться, что однажды Тален сбросит многовековые оковы и найдет свое истинное счастье. Ведь все его шрамы – как внешние, так и внутренние – исчезнут не раньше, чем он сам того пожелает.

Ларен с беременной женой сидели за столом. Рядом с ними, стоя полукругом, над чем-то от души смеялись Финн, Лита, Эрик и Кая. Наверняка Эрик отпустил одну из своих непристойных шуток. Они оба обнимали за талии своих жен и попивали мальнийское вино. Вероятно, их снова придется тащить в покои, как частенько случалось с людьми после этого напитка.

Сколько лет им осталось провести вместе?

Но Гелиен не хотел сейчас думать об этом. Он знал одно: он будет наслаждаться каждым мгновением, проведенным рядом с друзьями. В ближайшие недели, месяцы, годы им всем предстоит тяжелая работа по выстраиванию огромной империи, чтобы создать еще более прочный союз между королевствами на континенте. Нелегкая дорога в новый, лучший мир.

Гелиен оглянулся и увидел, что Арэя протягивает руку и ждет его. Весь мир мерк перед красотой этой ослепительной женщины, перед чувствами, которые они питали к друг другу. Каждый мальн знал это, каждый видел, что он есть без нее.

Гелиен улыбнулся и поспешил вернуться к жене.

Его единственной звезде.

Бонусная глава

Кьелл, погруженный в мысли, сидел в черном бархатном кресле и отрешенно наблюдал за торжеством. Время давно перевалило за полночь. Его не особо волновали молодожены, не волновало, что те лично настаивали на его присутствии. Он видел, что Эрик и Кая искренне благодарны за спасение, но от его взора не укрылась мелькавшая на лице жениха давняя неприязнь, которую тот умело подавлял. Вероятно, не забыл похищения своей теперь уже жены.

«Ради всего святого, с ее головы даже волосок не упал!»

Впрочем, большинство гостей и вовсе старались не смотреть на Кьелла. Они и раньше избегали его внимания – только из уважения к Кристану мирились с обществом Темного короля. Близкие внука помалкивали: видимо, знали цену лишнего слова.

Однако все это ничуть его не беспокоило.

Кьелл поднял бокал и отпил вина, после чего перевел взгляд на столовое серебро рядом с тарелкой. Аппетит отсутствовал. Кьелл чувствовал себя лишним на этом празднике и терпел происходящее только из-за Кристана. Логичнее всего было бы провести последние часы наедине с ним, но он сразу бы заподозрил неладное. А Кьелл не мог ничего рассказать. Молчание стало очередным бременем, от которого хотелось избавиться. Ложь вперемешку с правдой давно служили вынужденной формой общения с внуком.

Кьелл только сделал новый глоток вина, как вдруг почувствовал острый укол в груди. И еще раз. Усилием воли он подавил стон, едва не сорвавшийся с губ. Он старался дышать медленно и размеренно, но каждый вдох давался все сложнее – воздух будто отказывал проникать в легкие. Зрение на миг закрыла мутная серая пелена и сразу схлынула.