Константин Костин - Ксенотанское зерно
Якоб с Рудольфом быстро отступали к стене, рядом с окном.
– Вот это да, – быстро оценил Леонард масштабы побоища, – прикончим их, ребята.
Они бросились на наших героев. Вернее, трое бросились, а трое, которые уже видели, на что способен босоногий крестьянин и избитый гвардеец, чуть подзадержались.
– Зелень красная, бирюзовая! – Якоб понял, что под рукой ничего такого метательного не было. Хотя...
– Куда?!
Якоб прыгнул вперед, чуть ли не под клинки шпаг и дернул за край ковровую дорожку на лестнице. Зелень!
Вместо того чтобы сбить с ног противников, дорожка порвалась.
Думать было некогда.
Якоб отмахнулся от слуг дорожкой, запорошив глаза пылью и им и себе. Несколько раз отпрыгнул в сторону, кашляя и протирая глаза.
Рудольф, успевший подскочить, несколькими точными ударами прикончил двоих. Трое других слуг, которые спускались вниз по дальней лестнице, бросились вверх, увидев приближающегося Якоба. Поздно: тот успел добраться до балясин. Каменная бита сбила с ног всех троих, а вторая прошлась по головам, проламывая черепа.
Неожиданно оставшись один, Леонард отступил на балкон.
– Хозяин! – крикнул он, – Хозяин!
Ответа не было. По одной лестнице к Леонарду приближался хромающий и покрытый кровью Рудольф, по второй – Якоб, с окровавленной каменной дубиной в руках, похожий на горное чудовище.
– Вы все, – Леонард взмахнул шпагой, – вы все заплатите за это! Король Дитрих прикажет и вас повесят! Вас...
Он захрипел и упал вниз лицом. Из спины торчала рукоять кинжала. Позади зажимала рот руками бледная Ирма.
Парни подбежали к ней:
– Это ты его?
– А где ты взяла кинжал?
– Лотта нашла... – Ирма дрожала крупной дрожью.
– Молодец, – покачал головой Якоб.
– Но это неправильно...
– Правильно. Он мог вбежать в дверь, и тогда кинжалом вы бы от него не отбились.
– Но в спину – неправильно...
– Неправильно, – вздохнул Якоб, – нечестно. Но очень часто, пока правильные люди размышляют, честно или нечестно бить в спину, неправильные бьют, не раздумывая.
***
– Смотрите-ка, – герцог указал за спину короля, – ваши прихвостни пытаются вас спасти.
За слоем «стекла» было видно, что гвардейцы и монахи, видимо, сумевшие разогнать слуг Короля, бьются, пытаясь пробить преграду и спасти своего короля.
– Пусть стараются...
Гвардейцы отчаянно лупили в «стекло» кулаками, рубили шпагами, что-то пытались сделать монахи.
Безуспешно.
– Да, сегодня один из нас умрет, ваше бывшее величество. Но это буду не я. Амулет вас не спасет.
Герцог поднял руки.
Глава 48
– Медь! – выкрикнул Якоб.
– Что медь? – хором спросил все.
– Медь! – Якоб закрутил головой, – Если мы не ударим их медью, они поднимутся.
Рудольф посмотрел на покойников. Те лежали неподвижно.
– Ты уверен? – гвардеец толкнул ближайшего ногой.
– Ну да.
– Да, – подтвердила Ирма, вцепившись в рукав спокойной Лоты, – Я сама видела.
– Что-то они не торопятся подниматься...
Якоб сел на ступени разгромленной лестницы:
– Ну давайте подождем.
– Так, – возмутилась Ирма, – хватит дурака валять! Быстрее уходим, пока и правда не ожили.
– Что-то не так, – Якоб даже не пошевелился, – Должны уже ожить... Похоже...
– Похоже, – Ирма топнула ногой, – что кто-то решил провести научный опыт, чтобы узнать время оживления мертвых слуг Грибного Короля.
– Они не сами оживают, – проговорил сидящий Якоб, – Их поднимает сила Короля. Значит...
– Король их не поднимает, – пожал плечами Рудольф, – И?
– Король мертв.
Ирма и Рудольф сели по бокам Якоба. Лотта фыркнула и пошла осматривать тела, перепрыгивая через обломки мрамора.
– Мертв? – тихо сказала Ирма, – Значит, все кончилось? Его слуги стали нормальными людьми?
– Наверное, – пожал плечами Якоб. Он чувствовал себя очень усталым. Как будто ему не семнадцать, а, по крайней мере, двадцать. Может даже, двадцать пять.
– И народ на площади... Он расходится? А Дитрих?
– Это кто такой?
Ирма с неудовольствием отметила, что в голосе Якоба было только вялое любопытство. Ни капли ревности!
– Это принц, который выступал с балкона.
– Судя по крикам, – подошла Лотта, – он продолжает выступать.
– Ничего не кончилось?
– Знаете что? – поднялась и отряхнула платье Ирма, – Пойдемте, посмотрим.
***
– Посмотрим... – король принял некую бойцовскую стойку.
– Прошу прощения, господа, что вмешиваюсь в вашу благородную беседу.
И король, и его противник вздрогнули: кто это сказал?
Через мгновенье ситуация стала еще менее понятной: сквозь непроницаемое темное «стекло», в которое продолжали отчаянно биться гвардейцы, прямо сквозь кирпичную стену в зал бывшей фехтовальной мастерской вошел человек.
Немолодой, худой, босой. В обычной крестьянской одежде, войлочной широкополой шляпе, каких крестьяне не носили уже лет сто.
– Ты... кто?! – взвизгнул герцог.
Король Вальтер с неудовольствием отметил, что сам был близок к подобному позорному звуку.
– Я? – незнакомец улыбнулся.
Из-под полей шляпы сверкнули серые спокойные глаза. Языком пламени качнулось огненно-алое петушиное перо в шляпе, тонким солнечным лучиком блеснула тоненькая золотая серьга в левом ухе, которую почему-то никто никогда не замечал.
– Ты? – выдохнул герцог, – Старый колдун...
– Я, – перебил его незнакомец, – всего лишь скромный мельничный подмастерье.
Король неожиданно успокоился:
– Вот и Третий.
***
– Что же вы, ваше величество, так неосторожны? – укоризненно обратился к королю узнанный незнакомец-Подмастерье, – не взяли с собой ни одного образа святых? Что, если бы я не смог устранить ведьм уважаемого Вольфганга?
– У меня были на то свои причины, – развел руками король.
– Знаю я ваши причины. И все равно – неосторожно и самонадеянно.
– Я мог бы его победить.
– «Мог бы» и «победил бы» – две разные вещи.
– Так это ты?! – до герцога дошло, – Из-за тебя мои ведьмы не пришли на зов?
– Я, – повернулся к нему Подмастерье, – Я. Скажу больше, это я помог Ирме сбежать от тебя и твоих прихвостней, это я убил остальных твоих колдуний, это я всячески мешал и вредил тебе. И, – Подмастерье улыбнулся – это я сделал так, что два претендента не престол убили друг друга.
– Но почему?! Насколько я помню сказки о тебе, ты должен был пойти против короля?
– Против короля? Почему?
– Ты же за свободу! Как и я!
– Я – за свободу, – прищурился Подмастерье, – Вот только я не уверен, что за свободу ТЫ. Это ведь ты устроил развал и разруху времен Новой династии. Только тем, что привел ее на трон.
