Александр Золотько - Игры богов
Вожди обсуждать ничего не стали. Идиотов нет, обсуждать волю богов рядом с его посланцем. Себе дороже… Но практически все члены военного совета в уме повторяли одну и ту же фразу – ну и везучая же сволочь, – имея в виду, конечно, Хитреца. Не успел он стать главой совета и предводителем союзного войска, как появляется Бес и от имени бога объявляет, что прямо сегодня ночью, или в крайнем случае в одну из двух последующих, будет явлено знамение и город можно будет взять штурмом.
И теперь выходило, что еще и вся слава достанется Хитрецу, предводителю войска, пятнадцатилетнему сопляку. Вожди могли думать что угодно, но к штурму готовились тщательно. Состоится – не состоится, а пропустить момент начала грабежа… Или упустить прибыль из-за отсутствия достаточного количества мешков. Жаль, рабов нельзя будет брать. Очень жаль. Но – ничего не поделаешь.
Хитрец, отдав распоряжения своим воинам и семивратцам, наблюдал за суетой в лагере. Вот он, знак богов. Все будет, как он решил. Как он задумал. Хитрец засмеялся. Этой ночью он станет самым известным военачальником мира. И никто ничего не сможет ему возразить – все по правилам, по Закону и по воле богов.
Жаль только, что Бес отмалчивается и не говорит о будущем, о славном будущем Хитреца. Ничего, и так все понятно.
А Бес угрюмо рассматривал Проклятый город, стоя на вершине горы.
Массивные серые стены. Квадратные башни через каждые пятьдесят шагов. Храм из черного камня, занимающий самый высокий холм Проклятого города. Единственный храм, насколько видел Бес. И где-то там сейчас Бродяга. Бог без Силы. Которому предстоит схлестнуться с самим Разрушителем. Нет, весь он не умрет, его только снова заключат в Бездну… Или… Хрен его знает, что может Разрушитель. А если он может разрушать не только тела богов, но и души?
Бес разговаривал о Разрушителе со многими аватарами, и все они не могли думать о нем без ужаса.
Получалось, что этой ночью может решиться судьба всего мира, всех его обитателей – и смертных, и бессмертных. Всех. Если Бродяга распознает, кто прячется за личиной Разрушителя, то Разрушитель прятаться перестанет. И грянет битва! Скоро грянет битва! Все боги – против Разрушителя. Их Общая Сила – против ужасающей Силы Кровавых жертв.
А люди об этом и не подозревают. Они готовятся к штурму, готовятся захватывать добычу. Готовятся убивать. Всех, кого угораздило жить в Проклятом городе. Им просто. Так велели боги. Так нужно.
«Вы сваливаете на нас свои преступления», – сказал Бродяга. «Наверное, – подумал Бес. – Так оно и есть».
Солнце садилось. Тучи к вечеру совсем ушли с неба, словно демонстрируя каждому из союзного войска – боги с вами. Они думают о вас.
А боги в тот момент о людях не думали. Не до того. Боги собирались на Поляне Совета. Их собирал, как это ни странно, Мастер. К каждому из богов он прибывал лично и объяснял, что сегодня им лучше бы собраться вместе. Потому что сегодня Разрушитель…
– Откуда ты это знаешь? – осведомился Воин.
– Поверьте, – сказал Мастер. – Я готов ответить за все. Сегодня.
Дева с сожалением посмотрела на Мастера и поинтересовалась, понимает ли он, что с ним сделает Ясик, если…
– А что может сделать Разрушитель, если мы не соберемся? – спросил Мастер. – Ты помнишь битву с Безумным богом?
И Дева замолчала. Естественно, она помнила. И каждый помнил. Это был очень серьезный аргумент. Даже Ясноглазый воспринял его серьезно. Он, правда, очень выразительно перевел свой взгляд с искалеченного колена Мастера на здоровое, но спорить или возражать не стал.
– Когда именно? – спросил он.
– Этой ночью, – сказал Мастер.
– У нас получается вечеринка с сюрпризом, – засмеялся Ясик. – Ну так гулять будем!
И появились столы и ложа для богов.
– Этой ночью нам лучше быть вместе, – сказал Ясик. – Завтра, когда мы снова начнем строить козни друг другу, я выясню судьбу Младшего дракона.
Никто из богов не выдал своего волнения по этому поводу. «Ну ладно, – подумал Ясик. – Хорошо».
– Музыку, Певец! – крикнул Ясик, заваливаясь на свое ложе.
Певец ударил по струнам. Пальцы дрожали, но мелодию он вел верно. Мастер присел на край своего ложа и что-то там мастерил из дерева. Самка сидела молча, не сводя с Мастера взгляда.
«Странно, – подумал Ясик. – Нужно будет в этом разобраться. Завтра. Если верны предположения самого Ясноглазого и Мастер ничего не напутал. Ох уж этот Мастер! Робкий тихоня…»
Интересно, где сейчас Алый Бродяга? Певец сфальшивил, и Ясик запустил в него кистью винограда. Но не попал. Не хватало сейчас устраивать сцену обид и разочарований. Вон как начинает вибрировать Общая Сила! Завтра, когда все решится… Неужели Алый Бродяга добрался до Проклятого города? Это было бы смешно. С другой стороны – ничего уже не изменишь…
«Осталось немного подождать, – подумал Бродяга. – Совсем немного. До того момента, когда солнце скроется за горизонтом. И вот тогда…»
Этот день он провел в подвале Черного храма с тремя десятками других пленников. Его даже не допрашивали, когда поймали после того, как он спрыгнул с самым таинственным видом с городской стены прямо перед патрулем. Лазутчик, ясное дело. Он даже некоторое время убегал от стражников, петляя по улочкам, но потом споткнулся, упал, захромал и был схвачен.
Хорошо, что его не пытали. Могли бы возникнуть вопросы, отчего это раны мгновенно заживают, отчего сломанные и раздробленные косточки срастаются… Кто-то сообразительный метнулся бы к алтарю, и Разрушитель смог бы разобраться с Бродягой, не выдавая себя. Но защитники Проклятого города не интересовались военными секретами осаждающих. Им нужны были люди для жертвоприношения.
Пленных, захваченных во время ночного столкновения, они казнили не сразу. Поделили их на группы, чтобы не пустовал алтарь. Чтобы жертвы были постоянными. А завтра, когда пленники и преступники закончатся, можно будет сделать вылазку из города. Как бы там ни распорядилась судьба, а десятка два-три пленных обязательно захватят. Опыт в этой области уже был большой.
После захода солнца, знал каждый защитник города. После захода солнца, знал каждый пленник. И все ждали захода солнца.
Пленников, предназначенных в жертву, связали попарно, потом продели цепь, соединяя пары вместе, как в детской игре. Охрана действовала ловко, привычно. Пленники охранникам не мешали. Им не давали шанса вмешаться и нарушить привычное течение обряда.
Жители города стояли на площади перед Черным храмом. Стояли молча и неподвижно. Когда послышалось бряцанье цепи, люди расступились, открывая путь к храму.
На площадке, выложенной черным мрамором, стоял царь. На нем были те же одежды, что и в роковой день, почти пять лет назад. И в руке был тот же меч. Царь ждал, и на лице его было поровну усталости и обреченности. Не в человеческих силах так долго сохранять ярость и отчаяние. Нужно было просто жить. Просто защищать город. Просто приносить жертвы Разрушителю. И надеяться, что он выполнит их просьбу. Снизойдет до нее, пока они все еще не погибли.
