Мальн. Духи и Жертвы - Салье Мира

– Что еще?

– Место. Обряд надо провести там, где все началось. Тебе придется впустить его.

Священная река Лаун.

Гелиен понял, что это не имеет значения. Они уже готовились впустить смергла на свои земли.

– И последнее… Самое главное – это заклинание. Сначала окропите камень кровью первых королей мальнов и смерглов, а потом… – Кьелл не договорил.

Внезапно он закричал и выгнулся. Поморщившись от боли, поднял голову и посмотрел на внука так, будто подвел его, а затем… исчез.

– Нет! – закричал Гелиен. Холод пронзил нутро, его словно скрутило узлом, и окружающий мир растворился перед глазами вместе с гробницей замка в Черных горах.

Гелиен очнулся и понял, что все еще кричит.

Как же хотелось ему сказать, что Кьелл никогда не подводил его! Только не он!

– Хэвард, еще раз! Оглуши меня!

– Нет! Вы слишком… – Старейшина замолчал. Видимо, обдумывал, разумно ли возражать королю. – Кьеллу помешали. Он больше не появится.

Гелиен поднялся на подгибающиеся ноги. Он понимал, что Хэвард прав.

«Я больше не увижу Кьелла…»

Однако не все потеряно. Гелиен знал, кому известно об обряде даже больше, чем Темному королю. Знал, кто мог помочь ему и прочесть заклинание.

Глава 31

Оказавшись в своих покоях, Стейн споткнулся на ровном месте и едва удержался от того, чтобы не выругаться в голос.

На его постели безмятежно спала Райя. На ней был домашний шелковый халат, который слегка распахнулся, обнажив ее соблазнительные бедра. Еще влажные волосы разметались по подушке.

Она освободилась от тени, да и память пока не вернулась, но почему тогда пришла к нему? Или она все вспомнила? От этой мысли его сердце на мгновение остановилось, а затем забилось с бешеной скоростью.

Райя повернулась на другой бок и что-то невнятно пробормотала во сне.

Улыбнувшись, Стейн шагнул к ней, но резко остановился и осмотрел себя. Он был весь в крови. С трудом обуздав порыв, он направился в купальню. После того как трижды поменял воду, чтобы смыть с тела всю кровь, Стейн наполнил мраморную купель последний раз и залез в чистую воду. Он прикрыл глаза, хотя в комнате и без того стоял приятный полумрак: пространство озаряло белое свечение одного магического шара. Он попытался рукой нащупать мочалку, как вдруг наткнулся на чье-то плечо. Сработал инстинкт, и он резким движением схватил руку, что слегка задела его разгоряченную кожу, и потянул на себя. Райя упала к нему на колени, вцепившись в широкие плечи, чтобы не погрузиться в воду с головой.

– Можно было бы и понежнее, – пискнула она.

Стейн бережно откинул намокшие волосы с ее лба и заглянул в глаза.

– Ты вспомнила.

– И да и нет, – выдохнула Райя. – Все неразборчиво, яркими короткими вспышками, но я помню, что чувствовала, что чувствовали мы…

Кровь зашумела у него в ушах.

– И что же? Скажи это.

Она промолчала. Ее глаза сверкали ярким янтарем, и в них читались непроизнесенные слова.

– М-м-м? Я хочу это услышать, милая Райя, – промурлыкал Стейн.

Она плеснула на него водой, и он в отместку окунул ее в купель с головой. Вынырнув, Райя вытерла ладонями лицо и зачесала мокрые волосы назад. Тяжелые капли стекали по ее золотистой коже. Насквозь промокший халат сполз с плеч, частично оголив грудь. О Небеса! Она была неописуемо прекрасна.

Стейн не сводил с нее глаз. Вода в просторной купели словно стала горячее, когда Райя взобралась на его бедра. Устроившись сверху, она протянула руки к его шее и посмотрела откровенно непристойным взглядом. Ее касания распаляли и без того разгоряченную кожу.

Тяжело дыша, он прижался к ее лбу своим.

– Попроси меня.

Горячие губы сомкнулись на его мочке, нежно прикусив.

– Прикоснись ко мне, Стейн, – с придыханием прошептала Райя ему на ухо, и он медленно стянул с нее мокрый халат, с влажным чавканьем отбросив на пол. – Прикоснись ко мне, – повторила она и сильнее прижалась к нему, словно хотела, чтобы он почувствовал своим телом каждый изгиб ее фигуры.

Стейн положил руки ей на бедра и тотчас утратил власть над собой. Накрыл ее губы своими, мгновенно проникая языком в рот. Когда он слегка прикусил ее нижнюю губу, Райя застонала и впилась ногтями ему в спину.

В их поцелуе смешались жажда, страсть и доля отчаяния, он был одновременно и нежным, и грубым. Всепоглощающим. Их губы сливались столь неистово, будто небеса за окном вот-вот снова разразятся кровавым дождем, а в недрах земли разверзнутся трещины.

В их поцелуе таилось обещание будущего, которое вдруг стало возможным.

Стейн сильнее сдавил ее ягодицы, и Райя, не разрывая поцелуй, опустилась на давно возбужденный орган, вызвав рваный стон. Она дразняще медленно двигалась на нем, пока он прижимал ее к себе крепко и яростно, словно боялся, что она исчезнет из его объятий. Он чувствовал опьяняющий жар Райи, который обволакивал все его тело, и всецело растворялся в прикосновении ее губ, рук.

Они полностью растворились друг в друге.

В этот момент в целом мире не существовало никого, кроме них двоих и столь сильного пьянящего чувства, что теплилось в бьющихся в унисон сердцах.

Они не покидали покои сутки. К тому же Гелиен не давал о себе знать с тех пор, как ушел с Хэвардом, не посвятив остальных в свой план. Поэтому им оставалось только ждать.

Следующим вечером Стейн наконец-то получил письмо… И оставил его без внимания, как и второе, и третье.

«Игнорирование приказа своего короля приравнивается к измене».

Стейн едва взглянул на желтоватый пергамент и знакомый аккуратный почерк, не испытав ни малейшего желания вступать в переписку.

Нового сообщения не было достаточно долго.

«Если через час я не удостоюсь чести лицезреть твою довольную рожу, стража притащит тебя в зал совета в чем мать родила».

Сев на постели, Стейн схватил перо и написал: «Если не хочешь увидеть у своих дверей этих же стражников связанными и голыми, оставь нас в покое».

Лист мгновенно исчез и вернулся практически сразу с ответом: «Угрожаешь королю?»

«Просто предупреждаю», – вывел он под громкий женский смех.

Раз Гелиен объявился, Стейн не собирался и дальше оставаться в постели с Райей, как бы того ни желала каждая клеточка тела. Но теперь, когда она вернулась, затмив сплошной вихрь из скорби и боли, он ни о чем больше и помыслить не мог. Он готов был держать любимую в своих объятиях целую вечность.

– А если там что-то важное? – спросила Райя, пытаясь забрать у него свиток и перо.

Стейн схватил ее за руку, перевернул, накрыв своим телом, и провел носом по скуле.

– Они бы уже вышибли нашу дверь, будь там что-то важное.

– Ты должен идти. – Уголки ее рта поползли вверх, а глаза заискрились.

«Духи побери эту соблазнительную улыбку!»

– Еще немного, – пробормотал он и скользнул губами вдоль подбородка, медленно перемещаясь на шею, ключицу…

– А вдруг Кристан…

Стейн посмотрел на Райю, на ее серьезное лицо и сразу напрягся. Его рука, блуждающая по ее бедру, замерла. В покоях повисла секундная тишина. Где-то вдали, за стенами дворца, прогремел гром.

Стейн почувствовал укол совести и жуткий стыд за то, что позволил себе даже несколько часов счастья. Сейчас не время думать о своей жизни, особенно когда Кристану грозит опасность, а запираться в покоях казалось теперь глупым и в высшей степени эгоистичным решением.

– Ладно, одевайся. – Он нехотя отстранился и потянул на себя край одеяла, в которое Райя собиралась укутаться.

– Мне-то зачем? Я не вхожу в Тайный совет Гелиена.

– Значит, войдешь.

– Ты не король. – Райя попыталась отобрать одеяло. – И Совет не твой.

Стейн лениво улыбнулся, уставившись на ее обнаженное тело, и вполголоса произнес: