Мальн. Духи и Жертвы - Салье Мира

Глава 32

– Волнуешься?

– Вот еще, с чего вдруг?

– Ты восемнадцать лет ждал момента, чтобы поблагодарить короля мальнов, – с улыбкой сказала Адела.

Ларен фыркнул.

Конечно, жена была права, но он предпочел промолчать и просто поцеловал ее в лоб, а затем – в округлый живот. Хотя в прошлую беременность она постоянно уставала и все время проводила в постели, сейчас Адела хорошо выглядела и прекрасно себя чувствовала. Снова порадовавшись этому факту, он взял ее за руку и потянул за собой.

Королева Аланты носила под сердцем младшего принца или принцессу. Старшей дочери недавно исполнилось шестнадцать, и день ее рождения стал одновременно и самым счастливым, и самым худшим днем в жизни Ларена. Роды проходили очень тяжело. Но и здесь он вновь был обязан мальнам, которые снабдили целебными зельями все людские королевства, состоявшие в союзе. Настой не излечил недуг Аделы, но помог дождаться прибытия целителя из Мальнборна.

Верховный старейшина Хэвард прислал каждому правителю свиток пергамента, в котором при необходимости достаточно было написать сообщение, и оно бы вернулось к отправителю. Это стало своеобразной формой быстрой связи между людьми и мальнами.

Ларен считал себя дважды обязанным мальнам за спасение дорогих ему людей. Если бы тогда, в Хадингарде, Гелиен не приказал старейшинам ожидать короля Аланты, и те в попытке скоротать время не показали бы, какие чудеса способны творить своей магией, вылечив полгорода и снабдив столичных лекарей целебными зельями, мальны бы и не подумали вмешиваться в беды людей. Ларену никогда не выплатить долг перед Гелиеном, но поблагодарить его он безмерно желал.

Он бросил полный любви взгляд на жену – на его хрупкий и нежный цветок. Для него Адела ни капли не изменилась и стала еще прекраснее. Хотя кое-что немного преобразило ее внешний облик: кожа из золотистой превратилась в белоснежную. Но, по мнению Ларена, с темно-русыми волосами, бледной кожей и румянцем на щеках она выглядела только краше.

Он бы соврал, если бы сказал, что супруга полюбила его земли всем сердцем. Конечно, Адела покидала дворец, но старалась как можно быстрее добираться до нужного места и гуляла чаще всего по внутреннему двору, потому что долго не могла находиться на морозе.

Когда она видела, что Ларен грустит по этому поводу, то всегда говорила:

– Я люблю тебя, и мне не важно, где жить. Мой дом там, где ты. Теперь Аланта – мой дом.

Если Аделе сложно было свыкнуться с лютыми морозами, то Лита не менее тяжело привыкала к палящему летнему солнцу Хадингарда. И поэтому сейчас сестра верхом рассекала по столице, наслаждаясь ледяным ветром.

Деарсены прибыли ранним утром. Кристан перенес их, шокировав всех своими способностями, а сам пообещал вернуться к вечеру вместе с близкими. Ларен и подумать не мог, что друзья скрыли от него правду и все это время он общался с наследником мальнийского трона. Кристан трижды бывал в Аланте, а в последний раз даже не хотел покидать королевство и гостил почти полгода. Странно, но снег завораживал его не меньше, чем урожденного алантца.

Ларен с Аделой вошли в малый зал, освещенный свисающими с потолка огромными, словно ледяными люстрами со множеством свечей. Стол был уже накрыт. Эрик развалился в кресле и, не дожидаясь гостей, уже попивал вино. Кая сидела рядом, но не прикасалась к бокалу, который ей, видимо, наполнил муж. Финн и Лита еще не вернулись. В отличие от единокровной сестры, Финн лучше переносил морозы, хотя вряд ли поспевал за женой и по пути наверняка остался ждать ее в одной из чайных.

Эймунд и Виктория, старшие дети Финна и Эрика, смотрели в заиндевевшее окно и о чем-то шептались, держась за руки. Десятилетний королевский отпрыск оставался в Хадингарде, а Хаук – младший сын Эрика – нервно расхаживал у мраморного камина, занимавшего почти всю стену. Эймунд был уравновешен и сосредоточен, как и отец, а Хаук рос уменьшенной копией своего. Именно они с Кристаном и Даном устраивали настоящий балаган, когда все собирались за одним столом. Однако внешне младший сын взял от Эрика лишь светлые волосы, обрамлявшие улыбчивое веснушчатое лицо.

– Ну, где же они? – пробормотал Хаук, сделав очередной круг по залу.

– Да сядь ты уже, – сказал ему Эрик.

– Легко тебе говорить с бокалом в руке. Разреши мне выпить вина, и я ни слова не скажу.

Эрик насмешливо приподнял брови.

– До прихода гостей, – хохотнул парень.

Хлопнули створки дверей, и в зал ввалились чересчур довольная Лита и Финн. Они смеялись и о чем-то бурно спорили. Бледная от природы кожа сестры приобрела живой цвет, лицо словно задышало естественной красотой, а вот щеки Финна сильно раскраснелись от мороза.

– Ох! Да мы даже не опоздали! – воскликнул Финн.

– Почти, – раздался за спинами голос.

Все разом обернулись.

Тени сползли с гостей, являя взору мальнийского короля, его семью и друзей. Гелиен Мальнсен не нуждался в представлении, а вот его спутников Ларен уже встречал и был знаком лично. Однако у него до сих пор не получалось привыкнуть к мерцающей коже мальнов и их неземным глазам, в которых словно сияли звезды.

– Добро пожаловать в Аланту, – вежливо произнес Ларен.

– Оставь церемонии, отец их терпеть не может, – усмехнулся Кристан и, похлопав его по плечу, направился к Хауку, пока тот не запрыгал на месте от нетерпения. Потом к нему подошел, быстро поприветствовав хозяев дворца, Дан. А вот его близнец почтительно поклонился, прежде чем проследовать за братом. Элиана Ларен видел лишь раз – в Мальнборне. Насколько ему было известно, парень не разделял любви братьев к авантюрным путешествиям.

– Ваше Величество… – Ларен приблизился к мальнийскому королю.

– Просто Гелиен, – сказал тот низким, глубоким голосом. Выражение его лица было непроницаемым: ни легкой усмешки, как у рядом стоящего Стейна, ни нахмуренных бровей, как у Алвиса. Тот, приобняв супругу за талию, следил за детьми, которые уже наслаждались вином.

– Я надеялся дожить до момента, когда смогу лично принести вам благодарность за исцеление отца. Ваш жест породил тесные отношения между нашими королевствами и спас мою жену и нашу дочь. – Ларен притянул за руку Аделу. Та уже собралась присесть в реверансе, но Гелиен резко подался вперед и остановил ее.

– Ну что вы, в этом нет нужды, тем более в вашем положении.

– Наша семья в неоплатном долгу перед вами, – произнесла Адела со всей искренностью, положив ладонь на живот.

– Это меньшее, что я мог сделать для друга, – сказал Гелиен, и по его губам скользнула тень улыбки, не затронувшая черных глаз.

Улыбнувшись в ответ, Финн подошел ближе и поприветствовал мальнов.

– Закончили с формальностями? – подал голос Эрик. – Я голодный.

– Ты всегда голодный, – фыркнул Гелиен. – Даже не встанешь?

– Ты сам сказал – без церемоний. – Эрик похлопал по креслу, приглашая его сесть рядом.

Не успел Гелиен сделать и шагу, как Арэя высвободила руку из его хватки и бросилась к Лите. Две королевы крепко обнялись. Они улыбались и что-то шептали друг другу. Гелиен с явным удивлением наблюдал за этой сценой, а затем повернул голову к Финну и уже открыл рот, но тот просто пожал плечами и направился к столу.

Гости занимали свои места. Еще утром Кристан поведал о чудесном возвращении Райи, и все старались не выказывать своего удивления, но нельзя было не заметить произошедшие со Стейном изменения. Когда Ларен видел мальна последний раз, его глаза были мертвыми, потухшими, а сейчас он будто светился изнутри.

Дети беседовали недалеко от входа. Ларен уже собирался подойти к ним, как вдруг дверь распахнулась, и в зал вошла Алира – их с Аделой дочь. При виде нее Ларен нахмурился. Она даже не соизволила переодеться и явилась на ужин прямо в доспехах. Алира каждой черточкой лица, вплоть до бирюзового цвета глаз, походила на Литу, словно была ее младшей сестрой.