Код Марвел: Сын Криптона (СИ) - Sagex Валерий

— Чай, кофе или, может быть, что-нибудь прохладительное? — предложила она, жестом указывая на холодильник.

— Спасибо, буду рад стакану колы, — ответил я.

Пока Элизабет доставала банку из холодильника, я устроился на высоком стуле и с интересом разглядывал помещение. Хозяйка вскоре села напротив меня и передала напиток. Её взгляд снова скользнул по моему лицу, будто ища какие-то подсказки.

— Так как вы познакомились с Дианой? — задала она вопрос, наклонив голову.

— Мы вместе были в летнем лагере, там и сдружились. Я как раз оказался сегодня в Лос-Анджелесе по делам и решил заглянуть. Я думал, что Диана вас предупредила, но, видимо… — я развёл руками в лёгком недоумении.

— Как вы уже поняли, — вздохнула Элизабет, — ничего она мне не сказала. Да и вообще про вас не упоминала. Секретики от мамы, ох уж эта моя дочка! Вот с кем надо будет провести «беседу». А могла бы рассказать, что у неё появился столь симпатичный приятель, — при этих словах она улыбнулась, явно пытаясь разрядить обстановку.

Я в ответ лишь усмехнулся, и мы продолжили неторопливо беседовать о пустяках: как мне нравится погода в Лос-Анджелесе, как мне удалось добраться и всё в таком духе.

Внезапно тишину разрезали лёгкие босые шаги по коридору, и в кухонном проёме появилась сама Диана — та, ради встречи с кем я, собственно, и приехал. И это было зрелище, способное заставить сердце биться быстрее: она стояла босиком, закутавшись в большое махровое полотенце, которое еле-еле доходило до середины её стройных бёдер. На плечах ещё были маленькие капельки воды, волосы растрепались после душа, а из-под полотенца виднелась нежная полоска загорелой кожи. Девушка смотрелась смешно и очаровательно одновременно — в её глазах читалась растерянность, а губы едва шевелились, пытаясь сформулировать вопрос.

— Мама, к нам случайно… никто… — она хотела спросить, пришёл ли кто-нибудь, но, заметив меня за стойкой с хитрой ухмылкой на лице, осеклась. Её щёки налились краской, и она резко поджала губы.

— Ой, Брюс… — Диана замерла на мгновение, поражённая неожиданным зрелищем: я сижу на кухне и дружелюбно болтаю с её мамой. Похоже, это было последнее, чего она ожидала, — К-как ты…

Она совсем растерялась и, судя по обжигающему румянцу на щеках, панически смутилась от своего облика передо мной. Не сказав больше ни слова, девушка нырнула обратно в коридор и хлопнула дверью, скрывшись в одной из комнат.

Весь этот эпизод заставил Элизабет разразиться искренним смехом.

— Вы уж простите мою дочь, — проговорила она, слегка приглушив смех. — Похоже, она совсем не ожидала, что ты так вовремя явишься и застанешь её… гм… не при полном параде.

Я только развёл руками, а в душе у меня всё ещё колыхалось тёплое чувство умиления и смущения.

Спустя примерно полчаса, когда Диана успела одеться и привести себя в порядок, мы попрощались с её мамой и вышли на улицу. Теперь мы шли рядом по тихой улочке, наслаждаясь солнечным днём. Лёгкий ветерок шевелил листву деревьев, а асфальт искрился под лучами полуденного солнца.

— Ну ты бы мог хотя бы предупредить, что придёшь ровно к двенадцати! — ворчливо выговорила мне Диана, но в голосе слышалось больше смущения, чем настоящего упрёка. — Я же не знала, что ты приедешь так… так вовремя!

— Слушай, — усмехнулся я, слегка пожимая плечами, — откуда мне было знать, что ты решила принять душ прямо перед моим приходом? К тому же, благодаря этому я познакомился с твоей мамой. Очень приятная женщина, кстати. И судя по всему, я ей определённо понравился, — добавил я с лукавой улыбкой, специально чтобы подразнить Диану. — Но вот другое мне интересно: почему ты никогда ей обо мне не рассказывала?

Девушка слегка засопела, пряча смущённый взгляд.

— Не знаю… — наконец произнесла она. — После возвращения из лагеря я была настолько занята своими проблемами, а самое главное — поисками отца, что как-то совсем вылетело из головы. Да и вообще, у меня было слишком много забот…

Я заметил, как её взгляд потускнел, а в голосе прозвучали горькие нотки грусти.

— По твоему голосу, ещё вчера по телефону я понял, что ты всё-таки нашла отца. Но, судя по твоему настроению, всё оказалось не так просто?.. — спросил я тихо, повернувшись к ней и стараясь уловить выражение её лица.

Диана вздохнула, и в её глазах читалось беспокойство. Видно было, что говорить об этом ей нелегко, но она решилась продолжать, и мне хотелось как можно бережнее узнать, что же произошло на самом деле.

Диана вздрогнула, и её взгляд метнулся куда-то в сторону, словно она снова видела перед собой тот ужас, который ещё не успел улечься в её памяти. Словно в подтверждение этого, голос её стал тише и напряжённей — казалось, одно только воспоминание заставляло её содрогаться:

— Последний месяц я пыталась найти его следы, — начала она, делая глубокий вдох. — Он исчезал и появлялся как призрак. Каждый раз, когда мне удавалось вычленить хоть какую-то зацепку, она тут же рассыпалась в воздухе. Однако… мне удалось кое-что выяснить.

Я слушал, стараясь не перебивать её.

— Я нашла его тайное убежище, — продолжала Диана. — Это была маленькая квартирка в захудалом районе: обшарпанные стены, пыльные окна, тёмный коридор с лампочкой, мигающей, будто вот-вот перегорит… Судя по обстановке, отец бывал там крайне редко. Кругом пыль, запустение, но на столе лежал его дневник.

Она на мгновение сжала губы, словно сомневалась, стоит ли рассказывать дальше. Потом снова заговорила, и в её глазах я разглядел тень страха:

— В этом дневнике я вычитала кое-что о «Кровавом Камне». Оказывается, отец владел им. Точнее, он как будто получил его против своей воли. Он не хотел этого… но не смог или не успел избавиться. И теперь камень стал частью его жизни.

Я сдержанно кивнул, показывая, что готов слушать дальше. Мысленно мне уже представлялся мрачный артефакт, который мог не только «давать силу», но и разрушать человеческую личность.

— В записях отец писал, что этот камень медленно меняет его, — Диана осеклась, провела рукой по волосам, будто пытаясь успокоиться. — С каждым днём он всё меньше чувствует себя человеком и всё сильнее — зверем. Его разум будто растворяется в голоде и жажде крови. Он… он сам боялся этого, Брюс. Боялся, что совсем потеряет себя.

Я представлял, что значит жить с таким проклятием. Обычное оборотничество — уже само по себе тяжёлое бремя, а если к нему добавляется зловещий артефакт, способный постепенно уничтожать разум — это становилось поистине страшным.

— Но это ещё не всё, — продолжила Диана, и её пальцы судорожно сжались в кулак. — В его записях упоминалась некая Кабала охотников на монстров. Они преследуют его, пытаются заполучить камень, а заодно считают, что и сам отец — всего лишь чудовище, которое надо загнать и убить. Без сожалений.

Она сделала глубокий вдох, явно стараясь не расплакаться. Я почувствовал, как в воздухе будто потяжелело от её тревоги.

— А потом, — Диана понизила голос почти до шёпота, — была записана конкретная дата. Отец должен был встретиться со своим информатором. Этой встречи он очень ждал. Но случиться она должна была… позавчера.

Я нахмурился и тихо спросил:

— Ты пошла туда?

Она коротко кивнула:

— Я решила рискнуть. Хотела понять, что происходит, хотела помочь ему. Думала, вдруг смогу как-то предостеречь или выручить. Но когда я пришла на место…

Её губы дрогнули, и она на мгновение зажмурилась, будто пытаясь отогнать страшную картину.

— Я увидела его, — сказала Диана, голос её звучал срывающимся шёпотом. — Он… разорвал человека.

От моих глаз не укрылось, как она невольно содрогнулась при этих словах. Я сжал зубы, чувствуя внутри холодную волну ужаса и сострадания к ней.

— Он был весь в крови, — продолжала она с трудом. — Глаза горели какой-то дикой яростью, жаждой убивать. Это был не мой отец… Там, в этом взгляде, не осталось почти ничего человеческого.

Наступило тяжёлое молчание. Я видел, как Диане нелегко вспоминать эти события, и она сжимала кулаки, словно пытаясь унять дрожь в руках.