Код Марвел: Сын Криптона (СИ) - Sagex Валерий

— У меня свои методы, — усмехнулся я и, отстранённо кивнув на системный блок, добавил: — Единственный тормоз — это сам компьютер. Он не успевает за моим потоком мыслей. Но ничего, скоро я займусь и его усовершенствованием. Разгоню, как только разживусь нужными комплектующими и освою ряд тонкостей в электронике.

Отец вздохнул и на секунду задумался, словно прикидывая, стоит ли ему беспокоиться или гордиться. В конце концов, он отпустил короткую фразу:

— Только не перетруждайся.

Он развернулся и вышел, прикрыв за собой дверь. Я проводил его взглядом, понимая, что его совет всё равно не подействует: когда в голову лезут гениальные идеи и руки чешутся от желания писать код, невозможно остановиться. Не то чтобы я совсем не хотел спать, просто чувствовал — есть более важные задачи.

В который раз взглянув на экран, я почувствовал, как у меня внутри всё пульсирует от возбуждения. Кажется, я нашёл в этой работе то, что действительно меня захватывает. А главное — уже сейчас, в глубине сознания, начинал формироваться новый проект, о котором я даже не подозревал сутки назад. И я не думал, что это увлечёт меня настолько сильно, но, очевидно, стоит готовиться к чему-то ещё более масштабному.

Глава 20

Поздний вечер тянулся лениво и тихо; я сидел у себя в комнате, погружённый в мысли и планы, когда вдруг мамин голос громко прорезал тишину, доносясь с первого этажа:

— Брюс, тебя к телефону!

Я вздрогнул, выныривая из водоворота собственных размышлений, и быстро глянул на часы: на циферблате уже было почти одиннадцать вечера. Кто мог звонить в такое время, да ещё и на домашний номер? Во рту у меня возник странный привкус тревоги, и, прихватив футболку со спинки кресла, я пулей вылетел из комнаты.

Спустившись вниз, я увидел, как мама стоит у телефонного аппарата в прихожей и внимательно вслушивается в трубку, слегка нахмурив лоб. Завидев меня, она протянула трубку.

— Вот, — коротко сказала она. — Тебя просят.

Сердце моё учащённо билось, хотя я не понимал, что произошло. Взяв телефон, я прижал холодную трубку к уху:

— Слушаю, на связи Брюс, — произнёс я чётко, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

В ответ я не услышал ни слова — только тяжёлое прерывистое дыхание, а потом еле заметные всхлипы. Странно и тревожно. Я сжал трубку покрепче.

— Эй, не плачьте, — сказал я мягко. — Кто бы вы ни были, я вас слушаю. Расскажите, что случилось?

Раздался более громкий всхлип, и затем сквозь помехи прорвался тихий женский голос, надломленный и отчаянный:

— Добрый вечер, Брюс. Это… это Диана.

Её тон заставил меня внутренне напрячься. Я хорошо помнил Диану: мы познакомились в лагере и общались довольно близко. Но вот почему она звонила мне в такой час и почему, похоже, была на грани истерики?

— Диана? Что случилось? Ты в порядке? — спросил я, уже не скрывая тревоги. — Всё ли в целом хорошо?

На том конце провода прозвучал очередной всхлип, а затем девушка заговорила сбивчиво и печально:

— Не знаю… Мне кажется, что ничего не хорошо. Ты говорил… если мне когда-нибудь понадобится помощь… то я могу позвонить… — её голос дрожал, и я явственно слышал, как она пытается сдержать слёзы. — Я… я больше никому не могу сейчас довериться.

Внутри у меня будто что-то оборвалось. Я старался сохранять спокойствие, понимая, что Диана действительно в беде, пусть и не называла конкретных причин..

— Эй, волчица, давай-ка соберись, — сказал я ободряюще, стараясь звучать как можно более уверенно, хотя в душе была небольшая тревога. — Не плачь, не раскисай. Я, конечно, на многое способен, но мысли на расстоянии читать всё ещё не научился. Расскажи, что случилось, и давай подумаем, как помочь. Ты сейчас в безопасности? Куда мне к тебе подойтиь? Мне нужна конкретика, Диана.

Слышно было, как девушка шумно вздохнула, явно пытаясь взять себя в руки.

— Прости, Брюс, — произнесла она уже более ровным тоном. — Мне, наверное, просто надо было выговориться. Последние события вышибли меня из колеи, не знаю, как всё объяснить. Дай мне секунду…

Я услышал шуршание одежды, будто Диана поправляла что-то или вытирала слёзы. Затем её голос стал звучать чуть спокойнее:

— Вот, я снова с тобой. Прости за это эмоциональное выступление. Я дома, у мамы в Лос-Анджелесе. У меня что-то вроде… семейных проблем и ещё кое-что, что лучше обсудить при встрече. И я хотела спросить: ты завтра свободен? Можем ли мы увидеться и поговорить? Просто это явно не телефонный разговор.

Я слегка выдохнул с облегчением: по крайней мере, она была в безопасности, уже хорошо. Но ситуация всё равно оставалась мутной и напряжённой.

— Хорошо, что ты в безопасности, — проговорил я, пытаясь подобрать нужные слова. — Конечно, давай встретимся. Ты ведь живёшь в Лос-Анджелесе, верно? Я помню, но напомни адрес, чтобы я не путался.

Диана продиктовала адрес.

— Отлично, — подтвердил я. — Тогда завтра днём, в полдень, я у тебя. Подготовься к прогулке, подышим свежим воздухом и спокойно побеседуем.

— Спасибо, Брюс, — голос Дианы звучал уже гораздо теплее, даже нежнее. — Ты не представляешь, как для меня это важно. Мне и правда больше не к кому было обратиться.

Мы перекинулись ещё парой фраз, я постарался подбодрить её, пожелал спокойной ночи и, наконец, положил трубку. Чуть повернув голову, заметил, что мама стоит в коридоре и пристально смотрит на меня с лёгкой улыбкой, которая, впрочем, таила в себе немало вопросов.

— И кто же это такой интересный звонит тебе почти в полночь? — поинтересовалась она, сложив руки на груди. — Что за девушка?

Я невольно усмехнулся и пожал плечами.

— Подруга, мама. Мы познакомились в лагере. Не знаю, почему именно в столь поздний час, наверное, долго решалась позвонить. Может, боится быть навязчивой, — я криво улыбнулся. — А может, я ей нравлюсь?

Мама скептически приподняла бровь, но в её взгляде было больше любопытства, чем осуждения.

— Ну что ж, у тебя всегда были рыцарские замашки — спасать девушек от бед и всяких неприятностей. Смотри, не увлекайся сильно, а то знаю я, чем заканчиваются истории с плачущими красотками.

— Всё нормально, мама, не волнуйся, — ответил я. — Мне самому пока мало что понятно, но завтра выясню.

Она со вздохом кивнула и ушла наверх, бросив напоследок:

— Вырос ты у меня, Брюс. Совсем не заметила, как стал взрослым и самостоятельным.

Я постоял несколько секунд в пустом коридоре, глядя на телефонную трубку, которую так и не положил на место, а затем аккуратно повесил её на аппарат. Мысли о Диане кружили в голове вихрем. Больше полутора месяцев я ничего о ней не слышал, и вот теперь она вдруг появилась с просьбой о помощи, да ещё и почти среди ночи. Догадываюсь, что дело может быть связано с её «особенностями», но подробностей пока не знаю.

Исчезнув в одно мгновение из своей прежней локации, я снова оказался перед компьютером. Экран мерцал, в окне редактора мелькали сотни строк кода, и мой взгляд скользнул по ним так, будто это была не просто программа, а продолжение моих мыслей. Работать оставалось лишь над финальными штрихами: King’s Bounty в моей версии была фактически готова. Я основательно переработал баланс, добавил усовершенствованных ботов, сделал более удобное управление. Убрал излишнюю неуклюжесть оригинала, внёс элементы тактики, полностью пересмотрел механику сражений. Теперь враги не тупо бродили по карте, а реагировали на действия игрока, могли объединяться в группы, устраивать засады или, напротив, отступать, если ситуация становилась безнадёжной. Все эти изменения отлично вписывались в технические возможности железа 1989 года — не перегружая систему, но делая геймплей заметно богаче.

Однако я не стал останавливаться на одной игре. Меня захлестнуло вдохновение, и я принялся за воссоздание ещё нескольких шедевров из своего прошлого мира.

Civilization. В моей прежней реальности она появилась только в 1991 году, но почему бы не сделать её здесь и сейчас, своими руками? Я создал прототип глобальной стратегии, позволяющей игроку развивать цивилизацию, исследовать технологии, вести войны и налаживать дипломатические отношения. Конечно, версия получилась упрощённой: карта меньшего размера, урезанное количество юнитов, минимум анимации. Но суть уже была налицо — фундамент эпохальной игры, которого в этом мире ещё никто не видел.