Фантастика 2023-153. Компиляция. Книги 1-22 (СИ) - Романов Илья Николаевич
Он развернулся к Генри, держа в руках что-то зеленое с серебристым отливом, но тот уже натянул одежду, которую вчера бросил в кресло, и теперь шарил под кроватью в поисках ботинок. После вчерашних прогулок они были все в грязи, и пару секунд Генри размышлял, стоит ли их помыть или так сойдет, а потом понял, что под кроватью чего-то не хватает.
Халат Тиса, который еще вчера лежал свернутый в дальнем углу, исчез, а вместе с ним – книга сказок, карта скриплеров и ключ от всех дверей.
– Куда вы дели мои вещи? – трясущимся то ли от страха, то ли от злости голосом спросил Генри.
– Вещи? – презрительно хмыкнул Карл. – Да ваша милость совсем без имущества к нам явилась.
Генри подошел к нему вплотную, и Карл, увидев его лицо, поперхнулся.
– Это король приказал их забрать? – выдавил Генри. Ужас при мысли о том, что все ценности пропали, доходил до него медленно, будто вливался по капле.
– Вы о чем говорить-то изволите? – подозрительно спросил Карл и с опаской шагнул назад. – Если у вас пропало чего, я ни при чем. Нечего было дверь открытой оставлять. Может, ветер унес. Всю ночь этот проклятый сквозняк по замку гулял.
Предположить, что вчерашним жутким вечером он не закрыл за собой дверь, было настолько дико, что это, кажется, понял даже Карл.
– Ничего не знаю, – пробурчал он. – Когда я вас будить пришел, нараспашку стояла.
– Сюда ведь любой мог попасть, да? – безнадежно спросил Генри.
– Ясное дело, это же одна из гостевых комнат! На их дверях запоров не ставят, в знак доверия к хозяевам! – оскорбился Карл. – И чего вы удумали? Воров у нас тут точно нет, они все в Цитадели сидят! Хотя, если хотите знать мое мнение…
Но его мнение Генри так и не узнал, – он вылетел из комнаты, на ходу натягивая ботинки.
Перед дверями столовой навытяжку стояли двое в золотых куртках, но при виде Генри они сразу посторонились, будто опасались, что если встанут у него на пути, то получат кулаком в живот, и на этом их встреча закончится. И в общем-то они были правы.
Генри распахнул двери, и все повернулись к нему. Роза и остальные девушки сидели на своих местах и тихо подсовывали кусочки еды под веер – видимо, из-за темноты торжественный проход на каблуках отменили. Агата была с ними, почти неотличимая от остальных, – кажется, голод победил в ней желание спорить с местными правилами. Король сидел во главе стола: весь серый, под глазами круги. Принц горбился справа от него, вяло ковыряя вилкой в тарелке. Мать Агаты – на этот раз платье на ней было лиловое, но с тем же невероятным вырезом на груди – при виде Генри подскочила, а Ингрид, наоборот, с облегчением выдохнула, будто ждала его. В сумерках, как будто навеки повисших во дворце, кожа ее казалась совершенно белой, будто просвечивала. Похоже, последние сутки довели даже эту женщину, а она точно была не робкого десятка.
– Что же вы, молодой человек? Проходите, будьте как дома. – Король улыбнулся и показал ему на одно из свободных мест. – Как видите, погода нас опять не радует, и я вышел к завтраку, чтобы поддержать бодрость в своих подданных.
Улыбка его была такой болезненной и слабой, что Генри окончательно понял: нет, этот человек не пытался его отравить, все совсем не так. Он медленно прошел через весь зал к королю – и, наверное, в лице у него было что-то пугающее, потому что пестро одетые придворные начали жаться ближе друг к другу.
– Знаете, что это? – Генри хлопнул на стол перед королем пустую склянку.
– А, успокоительное все-таки пригодилось? Надеюсь, хоть вы хорошо выспались, – дружелюбно сказал король, но Генри продолжал смотреть на него, и блеклое подобие улыбки сползло с его лица. – Но если вас так уж интересует состав, это отвар ромашки и пустырника. Эмма постоянно готовит мне его по рецепту своей бабушки.
– Она врет. – Генри развернулся к матери Агаты, и та под его взглядом съежилась, будто пыталась просочиться сквозь спинку стула. – Там какой-то яд. Наверное, начала с маленькой дозы, вы поначалу и не чувствовали, а потом привыкли.
– Молодой человек! – Король с трудом поднялся. – Сядьте и успокойтесь. Вам, наверное, нехорошо.
– Не перебивайте, – отрезал Генри. – Со мной от этой дряни было то же, что с вами. Головная боль, слабость, лихорадка, ноги трясутся. Вы что, не понимаете? – Генри взял короля за плечи и встряхнул, чтобы согнать с его лица это оцепеневшее, тупое выражение. По рядам придворных пронесся стон, но никто не сдвинулся с места. – Вы не больны. Вас травят – и, видимо, уже давно.
– Вы все это выдумали. Я ведь жив. – Голос короля почти скатился в тишину.
– А эта штука и не убивает. Она просто превратила вас в развалину – видимо, в этом весь смысл.
– Это ромашка! Кухарка ее сама для меня собирает! – пронзительно крикнула Эмма.
Гнев на ее лице был таким праведным, что у Генри появилась еще одна версия событий.
– Или это не она. Возможно, она приносила настоящий отвар, а кто-то менял его на отраву. Кто имеет доступ к вам в комнату? Туда ведь может зайти только тот, кого вы впустите, верно?
Король бессмысленно глядел на него, и Генри встряхнул его еще раз.
– В мою комнату? – переспросил король. – Только те, кому я доверяю, и я считаю ваши подозрения…
– Кто? – с нажимом повторил Генри, и король послушно перечислил:
– Уилфред приходит по делам управления, Ингрид – как глава придворных, Карл во всем мне помогает, Эмма приносит отвар, Роза… – он замялся, – иногда она мне читает. Эдвард приходит, если я вызову. Как видите, никто из них не…
– Уверены? Одного из этих шестерых подкупил Освальд, – процедил Генри. То, что король по-прежнему безвольно стоял перед ним, не возмущался и не пытался его оттолкнуть, приводило его в бешенство. Такому даже корона не поможет. – Один из них предатель, убийца и вор. Он вам лжет. Он вас травит. Обокрал казну. Убил отца Агаты и с помощью Освальда заколдовал ее. Украл письмо Олдуса Прайда. Стащил у меня вещи. И уж наверняка знает, что это за тьма.
– Кто-то обокрал казну? – пролепетала Ингрид, и Генри вспомнил, что это, кажется, был секрет. Но останавливаться было поздно, хотя взгляд Агаты поверх веера явно говорил ему: он делает что-то не то.
– Я выясню, кто это, не сомневайтесь. – Генри обвел всех взглядом и снова повернулся к застывшему королю. – Сосредоточьтесь, наверняка что-то вспомните. Вы же сами мне сказали: «Лекарство не помогает, но без него могло быть еще хуже». Кто вас в этом убедил?
Король медленно разлепил сухие губы. В его глазах наконец-то сменилось выражение: они раскрылись шире, заморгали. Кажется, до него наконец-то дошло, что ему пытаются сказать.
– Они все мне это говорили, – еле ворочая языком, проговорил он и собирался прибавить что-то еще, но тут дверь распахнулась с таким стуком, что все подскочили, и в столовую влетел Уилфред: растрепанный, испуганный и в очередном переливчатом камзоле.
– Ваше величество, простите, что прерываю завтрак, но… – Он сглотнул и с явным трудом договорил: – Вы смотрели в окно?
– Да, там удивительно бессолнечный день, – отсутствующим голосом ответил король.
– Я не об этом, ваше величество! – Уилфред засеменил к окну, распахнул его и отошел.
Окно было довольно высоко – третий или четвертый этаж дворца, – и отсюда было отлично видно главную площадь, дорогу вдоль Мертвого озера, а чуть дальше – разноцветные, поросшие мхом крыши мастерских. И одна из этих крыш горела. Огонь казался особенно ярким в полутьме, накрывшей город. Генри сглотнул. Он надеялся, что все пожары остались позади, так неужели Освальд опять… Но когда Уилфред заговорил, оказалось, что Освальд ни при чем.
– Люди в мастерских бунтуют. Они подожгли кузницу. Мне доложили, что вчера, когда пала тьма, надзиратели заставляли их трудиться, потому что рабочий день еще не закончился. Тогда все бросили инструменты и побили надзирателей. Начали смуту приезжие, потом и местные присоединились, – частил Уилфред. – Я был там сейчас. Пытался их образумить – они и слушать не хотят. Сказали, что будут говорить только с королем, и, если он не выйдет к ним, они сожгут остальные мастерские. В них будто духи раздора вселились, как в той сказке. Да еще этот ветер с ночи не унимается, воет в окнах, весь город ходуном ходит – с ума от него можно сойти.
