Мальн. Духи и Жертвы - Салье Мира

– Гелиен, могу я кое-что спросить? – Арэя уставилась в пространство между ними, словно испугалась своего вопроса.

– Конечно.

– Это был только он? Или ты тоже…

Гелиен сразу понял, о чем именно она спрашивала, и перебил ее:

– Ни то ни другое. Сначала я просто чувствовал себя сильнее, а обучение шло так легко, словно я это уже когда-то знал. Сущность смергла рвалась наружу, и хотя смерть Кьелла сломила меня, я все равно был слишком силен морально. Поэтому Катан просто смотрел на мир моими глазами.

– Изумрудный свет, – сказала Арэя.

Он кивнул.

– Всего дважды смергл подчинил меня: на свадьбе и, видимо, когда отдал приказ убить Элиаса, оставив в памяти лишь пустоту. После его смерти внутри меня что-то окончательно раскололось. Катан не захватил полный контроль, но смог буквально выжечь всю боль, сомнения и страх, заблокировать все эмоции. Я все помню, Арэя… Помню, как стал бесчувственным монстром… – Он отвел взгляд, почувствовав стыд и вину.

Арэя коснулась его лица, словно просила не закрываться от нее.

– С каждым днем наше сознание и память все больше переплетались между собой. Еще немного, и Катан бы полностью стер меня. Только любовь к тебе мешала ему заполучить контроль сразу.

– Гелиен… – произнесла Арэя, борясь со слезами, и придвинулась ближе. Он обнял ее так крепко, что им стало не хватать воздуха.

Они долго лежали в тишине, сплетясь в тугой комок. Гелиен прижимался торсом к мягкой груди, ладонями блуждал по столь совершенному телу, очерчивая каждый женственный изгиб.

– Алвис рассказал про Стейна, – наконец сказал он, продолжая водить пальцами по ее плечам.

Арэя помрачнела.

– Да, он будет рад узнать, что ты проснулся.

– Как он?

Арэя замешкалась. Возможно, ему не стоило поднимать эту тему и хотя бы еще на несколько часов просто забыть об окружающем мире.

– Удивительно, но сегодня первый раз, когда в годовщину ее смерти Стейн еще трезв, хотя уже середина дня. Мне кажется, он начал принимать… Хочешь, вместе пойдем к нему?

– Да, но чуть позже. Хочу еще немного побыть с тобой.

Наклонившись, он поймал ее нижнюю губу зубами и слегка прикусил. Радужки в глазах Арэи вспыхнули, как голубые звезды, и в них снова загорелось желание. Она со стоном выгнулась ему навстречу, когда Гелиен начал покрывать ее подбородок медленными поцелуями, в то время как руки жадно заскользили по ее коже.

Внезапно двери в покои распахнулись.

– Не смотрю, не смотрю, – раздался знакомый голос с ленцой.

Арэя резко отпрянула и натянула на себя одеяло.

Стейн стоял, комично прикрывая глаза руками.

– У вас десять секунд, кстати.

Когда Гелиен поднялся с постели и надел штаны, а Арэя сильнее закуталась в одеяло, Стейн убрал руки от лица.

– Это, мать твою, ненормально, ты же понимаешь? – сказал Гелиен, ступая босыми ногами по прохладному мраморному полу.

– А то! Но дверь была приоткрыта. – Бросив взгляд на поломанный замок, он невинно пожал плечами.

Будто это оправдывало вторжение в чужие покои!

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Гелиен успел заметить красные опухшие глаза, которые, невзирая на вызывающее поведение, оставались предельно серьезными, и то, как дерзкая притворная ухмылка превратилась в искреннюю. У Гелиена сдавило горло, и он порывисто обнял Стейна.

– Я тоже скучал, друг, – произнес тот, ответив не менее крепким объятием.

– Мне так жаль, Стейн.

Гелиен знал, что он не любит, когда его утешают, жалеют или вообще пытаются как-то приободрить. Но сейчас Стейн сам сильнее сжал друга в объятиях, и Гелиен почувствовал, как его тело содрогнулось. Только из-за него Стейн взял себя в руки, только из-за него постарался сыграть прежнюю роль и не омрачать день его возвращения.

– Клянусь, ты получишь возможность отомстить, – пообещал Гелиен.

Свет в глазах Стейна потускнел еще после смерти отца, а потом, по словам Арэи, они вовсе потухли. Сейчас серебристые ободки слабо замерцали, но уже от других эмоций. Несмотря на то что кровь Роймунда была на руках смергла, руки Гелиена все равно ею запятнаны. Навсегда.

Стейн похлопал его по спине и отстранился, быстро сбросив с лица промелькнувшую гримасу боли.

– Так, накиньте на себя что-нибудь, и живо в обеденный зал! Алвис устроил целый пир.

Гелиен подхватил с пола рубашку, но понял, что та никуда не годится. Усилиями любимой все пуговицы были разбросаны по полу, а шов на плече разошелся.

Арэя выбралась из постели, по-прежнему кутаясь в одеяло.

– Голову отверни от моей жены, – бросил Гелиен.

– Да не смотрю я, – фыркнул Стейн, скорчив недовольную гримасу, и повернулся лицом к двери.

Арэя двинулась в гардеробную, но на миг остановилась.

– Стейн, если тебе сегодня… В общем, мы можем не…

– Все в порядке, мне это тоже нужно, – просто ответил он и направился к выходу. – У вас тридцать минут.

Гелиен шумно хмыкнул:

– Иногда я думаю, помнишь ли ты, что мы твои король и королева.

Стейн притормозил и отвесил такой знакомый шутовской поклон.

– Прошу прощения! У вас тридцать минут, Ваше Величество.

Гелиен и Арэя вошли в зал, в котором витали ароматы еды и мальнийского вина. Лица практически всех присутствующих были ему знакомы. Здесь собрались только близкие, но он заметил и несколько незнакомых мальнов.

Первым его встретили Алвис с женой. Свея сразу схватилась за складки нежно-голубого шелкового платья и едва не присела в реверансе, но, поймав насмешливый упрек на лице мужа, осеклась. Возможно, она давно поняла, что они не держались за титулы и звания, а Алвис неоднократно рассказывал ей, как Гелиен ненавидит церемонии и поклоны. Но, в отличие от остальных, для нее он был чужаком, королем.

Около праздничного стола Стейн беседовал с Кристаном и, вероятно, братом-близнецом Элиана. Братья, бесспорно, были очень похожи: одинаковые черты лица, цвет глаз, даже длина волос – но спутать этих двоих казалось невозможным. Дан был значительно крупнее Элиана. Внезапно Гелиена накрыло осознание: было очевидно, что Кристан – сын Алвиса, но не Свеи.

Рядом с Таленом и Хэвардом стояли две девушки. Ту, что повзрослее, Гелиен узнал сразу, другая же была ему незнакома. Вероятно, она была ровесницей сыновей Алвиса. Оба советника поочередно отвесили поклоны, но Гелиен обнял их.

Проследив за его взглядом, Хэвард поспешил представить гостей.

– Позвольте познакомить вас с моей женой, Эидис. – Он приобнял девушку постарше, и та лишь склонила голову, потому как объятия не позволили сделать реверанс.

Гелиен не знал, что поразило его больше: то, что мрачный и угрюмый Хэвард женился, или то, что его выбор пал на бывшую подругу Арэи. Как их пути вообще пересеклись?

– Рада встрече, Ваше Величество, – промурлыкала Эидис своим по-прежнему томным, соблазнительным голосом.

Тонкие черты лица, вьющиеся волосы, собранные в высокую прическу, – именно такой Гелиен и запомнил девушку, но в этот раз платье на ней было достаточно скромным и прикрывало все округлости. Видимо, положение Хэварда, стоявшего рядом в черной рясе верховного старейшины, сыграло здесь не последнюю роль.

– Хэвард, сомневаюсь, что меня еще можно чем-то удивить, – пробормотал Гелиен, на что старейшина слегка, но… покраснел!

– Тогда представляю вам нашу дочь, Ливию, – сказал тот, и незнакомая девушка, встав подле родителей, сделала красивый реверанс.

Похоже, Гелиен поспешил с выводами. Его еще можно удивить.

«Дочь! У Хэварда!»

Изящными чертами лица и вьющимися локонами, как и выдающимися формами, девушка явно пошла в мать, а от суровой внешности отца взяла его непроницаемые черные глаза, цвет кожи и волос.

– Гел, познакомься с моим третьим сыном, Даном, – вмешался Алвис, представляя последнего незнакомого мальна.

Ухмылка у брата-близнеца Элиана была под стать Кристану, будто «дядюшка» Стейн посвящал этому искусству целые уроки. Однако Дан хотя бы был обучен манерам и поклонился.