Майкл Муркок - Повелитель бурь
Альбинос чувствовал себя значительно лучше, чем вчера вечером, когда он истратил почти все свои силы на создание тумана. Эльрик в совершенстве владел искусством вызывания духов воды, огня, земли и воздуха, но у него не было тех запасов энергии, которыми обладали Колдуны-Императоры Мельнибонэ, когда-то управлявшие всем миром. Предки Эльрика передали ему знания, но не смогли передать свою мистическую жизненную силу, и поэтому он не пользовался многими заклинаниями, которые способны были пощадить и его тело, и его душу. И тем не менее только одного человека на всем свете Эльрик считал достойным противником. Рука альбиноса крепче сжала рукоять меча, когда он вспомнил брата своего, Йиркана. Нахмурившись, Эльрик заставил себя сконцентрироваться на заклинаниях, которые необходимо было произнести, чтобы в кратчайший срок попасть на остров Повелителей Драконов.
Рядом с Эльриком стоял маленький бот, наполовину вытащенный на берег, — судно, куда более прочное и древнее, чем это могло показаться с первого взгляда. Волнующееся море омывало его шпангоуты и откатывалось назад. Начинался отлив, и Эльрик понял, что ему нельзя больше терять время.
Мышцы его напряглись, он выкинул все мысли из головы, сосредоточился. Чуть покачиваясь, уставившись в пустоту невидящими глазами, чертя в воздухе кабалистические знаки, он начал произносить слова свистящим монотонным шепотом. Постепенно голос его усилился, стал напоминать сначала далекий пронзительный крик чайки, потом — тоскливый волчий вой. Воздух вокруг Эльрика задрожал, заколебался, в нем возникли туманные, меняющиеся образы. На негнущихся ногах альбинос пошел к боту.
Голос его давно перестал походить на человеческий; протяжным воем вызывал он духов воздуха, — сильфид, повелевающих бризом, шарнаг, управляющих ураганами, г’гааршанов, создающих смерчи, — и они кружили вокруг него, выполняя тот страшный договор, который заключили с предками Эльрика много веков назад.
Двигаясь как во сне, Эльрик поднялся на борт бота, поставил парус. Спокойные воды у берега вздыбились, огромная волна, вырастая на глазах, поднялась в небо, застыла над маленьким суденышком, подхватила его и швырнула далеко в море.
Сидя на корме, Эльрик тихонько напевал себе под нос, а духи воздуха, весело и пронзительно крича, надули парус и понесли бот по волнам со скоростью, недоступной самому быстроходному кораблю.
Глава вторая
Вот так и получилось, что буквально через несколько часов после отплытия из фьорда Эльрик, последний Император Мельнибонэ, вернулся в последний на земле мельнибонийский город. Когда на горизонте показалась береговая линия Острова Драконов, духи воздуха покинули бот, а Эльрик очнулся от летаргического сна. В который раз с восхищением смотрел он на видимые издалека розовые высокие башни, словно плывущие в белых облаках, на огромную каменную стену, стоящую прямо в море. За этой стеной находился лабиринт каналов, также огороженных каменными стенами, и только по одному из них можно было попасть в гавань Имрирра.
Эльрик решил высадиться на побережье. Он уверенно направил бот к небольшой бухте, известной только ему одному, вход в которую закрывали разросшиеся кусты с крупными голубыми ягодами, содержащими страшный яд, вызывающий у человека сначала слепоту, а затем безумие. Назывались эти ягоды «надуаль» и росли они только на Имрирре наряду с другими редкими и ядовитыми растениями.
Клочковатые облака лениво ползли по небу, напоминая тонкую паутинку. Весь мир, казалось, был нарисован белыми, голубыми, золотыми и зелеными красками. Эльрик, втащив бот на берег, вдохнул полной грудью свежий чистый зимний воздух, ощутил запах прелых листьев. Неподалеку затявкала лисица, призывая самца. Последний Император Мельнибонэ с горечью подумал о том, что его подданные разучились ценить истинную красоту, которую дарит людям природа, и предпочитают сидеть по домам в наркотическом полусне. В Городе Мечты мельнибонийцы только и делали, что мечтали, и Эльрик, дыша полной грудью, радовался, что отказался от власти, доставшейся ему по наследству.
Вместо него на Рубиновом Троне Имрирра Прекрасного восседал его брат Йиркан, ненавидящий альбиноса до глубины души, потому что Эльрик, несмотря на свое нежелание управлять государством, был законным властелином Острова Драконов, а он, Йиркан — узурпатором, не имеющим, согласно мельнибонийским традициям, никаких прав на престол.
Эльрик тоже ненавидел Йиркана, и у него были на это свои причины, настолько веские, что он мечтал уничтожить Имрирр, последний город некогда могущественной Империи, разрушить до основания его белые, желтые и розовые башни.
Вздохнув, Эльрик отправился в путь. Земля пружинила под его ногами, бледно-желтое солнце садилось в искрящееся море, уступая место холодной безлунной ночи, полной таинственных недомолвок. Спустя несколько часов он подошел к городу, зловещему и фантастически-прекрасному в одно и то же время. Имрирр — древняя столица мира — был скорее произведением искусства, чем местом, предназначенным для обитания. Наряду с многочисленными трущобами, расположенными на узких кривых улочках, многие башни пустовали, потому что Повелители Драконов, к числу которых принадлежал Эльрик, не желали пускать туда ублюдков из простонародья. В Имрирре почти не осталось чистокровных мельнибонийцев. Выстроен был город так, что фундаменты всех его зданий точно следовали изгибам земли, а многочисленные лужайки, словно ступеньки, поднимались к вершине холма, на котором гордо возвышался удивительный замок с многочисленными башенками и шпилями — архитектурный шедевр старого мастера, имя которого давно было забыто. Безжизненным и опустошенный казался Имрирр Прекрасный. Город спал.
Повелители Драконов, их жены, наложницы и рабы, видели страшные и захватывающие сны, навеянные наркотиками, в то время как остальные жители, разошедшиеся после вечернего звона колоколов по своим хибаркам, ворочались на грязных матрасах, мечтая просто уснуть, чтобы во сне забыть о своем жалком существовании.
Положив руку на рукоять меча, Эльрик миновал никем не охраняемые ворота в крепостной стене, пошел по неосвещенным улицам к дворцу Йиркана. Альбиносу часто приходилось прятаться в тенях пустых башен, когда он слышал шаги стражников, строго следящих за тем, чтобы после звона колоколов на улицах не было людей. Тихонько вздыхал ветер. Иногда из некоторых заселенных башен доносился дикий смех или леденящий душу крик какого-нибудь раба, которого убили, вдоволь им насладившись, чтобы смертью своей он доставил еще большее удовольствие мельнибонийскому вельможе.
