Код Марвел: Сын Криптона (СИ) - Sagex Валерий

Плюс ко всему — возникает некий «энергетический щит» или биополе. Из избыточной энергии, постоянно высвобождающейся при синтезе, формируется мощная электромагнитная аура вокруг меня. Она действует, как защитный кокон: удары, радиация, экстремальные температуры — всё это рассеивается или задерживается моим биополем, прежде чем доберётся до организма. Чем сильнее я становлюсь, тем интенсивнее эта аура, и тем труднее меня ранить или вывести из строя.

Такой самоусиливающийся цикл открывает ужасающие перспективы: ведь чем дольше я нахожусь под солнечными лучами, тем больше энергии усваиваю и тем быстрее идёт накопление и уплотнение сил. Получается, что теоретически предел у меня отсутствует. До тех пор, пока я подзаряжаюсь от Солнца, моё тело не только восстанавливает потери, но и беспрестанно прогрессирует наращивает объем. Я не понимаю, что привело к такому развитию организма криптонца, может миллионы лет эволюции или разумное генное вмешательство ученых моей расы, но если это так, то они буквально создали живых богов.

Мне страшно представить, что подобная мощь досталась подростку. Это и воодушевляет, и пугает одновременно. Мои возможности растут с каждым днём: когда я улавливаю солнечные лучи, ощущаю, как силы пронзают всё моё существо, как будто внутри вспыхивают крошечные звезды и сливаются в огромную вселенную силы. И стоит мне лишь захотеть, я способен одним усилием разогнать тучи или разорвать самые прочные материалы. Но каждый раз, когда я сжимаю кулаки, я понимаю, что обладаю реальной, почти необъятной способностью причинять разрушение — и эта мысль слегка отрезвляет меня.

Я сжимаю кулаки и ощущаю, как это «тяжёлое» солнце в моих клетках даёт мне ещё больший прилив энергии. От меня расходится едва заметная волна давления, и она колышет полоску облаков на горизонте. Внутри всё кричит: «Как с этим жить, управлять этим?». И всё же я поминаю: именно мне досталось это невероятное наследие, и я должен найти путь разумного использования. Ведь если каждая моя клетка — маленькое солнце, то важно, чтобы оно освещало и согревало, а не сжигало всё вокруг слепым пламенем.

В прошлой жизни я мог лишь мечтать о подобных способностях; я был обычным человеком, ограниченным законами физики. Здесь же законы уже другие, и я всё больше это понимаю. Похоже, время, когда я мог закрывать глаза на настоящую природу этого мира, прошло. Мне придётся учиться самому и решать, как поступать, куда направлять свою силу и что делать.

Я взглянул на часы: уже к восьми приближается, мама точно будет меня искать, если не приду к ужину. Нельзя забывать: каким бы могущественным я ни был, я всё ещё живу в обычной семье, с человеческими ритуалами и правилами. Лишь сутки назад я провожал Блейда и Абрахама — охотников, которые, возможно, знали о тёмных сторонах этого мира куда больше, чем я. Но которые надеюсь мне все об этом расскажут в дальнейшем. Они ушли на дальнейшую охоту, а я остался в своём городе, с осознанием, что сказка давно кончилась.

Но, перед тем как вернуться, я ещё на мгновение задерживаюсь на верхушке горы. Стоя в царстве вечных снегов и бескрайних облаков, я чувствую себя живым термоядерным реактором, вобравшим в себя мощь солнца. Лёгкий ветер обдувает лицо, за спиной колышется рассеянный свет, и я понимаю: в этот самый миг я — на пределе счастья и бесстрашия. Мир кажется маленьким и хрупким внизу, а я — бесконечно сильным и опасным наверху. Но дом зовёт, и пока я ещё готов оставаться человеком, я спускаюсь вниз, туда, где меня ждут близкие — и где моя сила найдёт своё применение, возможно, во имя добра, а не хаоса.

Пока я бегу по бескрайнем просторам Америки в сторону дома, в эти секунды в моей голове проплывают последние воспоминания о встрече с охотниками, которая очень сильно на меня повлияла.

*****

Воспоминания

После последней охоты на вампиров я буквально не находил себе места: казалось, каждый нерв в моём теле пульсировал предвкушением грядущих перемен. Мне не терпелось дождаться полуночи, чтобы вновь навестить охотников в их номере мотеля и расспросить их обо всём, что бурлило в моей голове. Когда стрелки часов приблизились к заветному часу, я переместился туда из своей комнаты одним резким рывком.

Громко, постучав в дверь, я уловил внутри знакомые сердцебиения — Блейда и Абрахама. Услышав, как кто-то движется к входу, я замер, стараясь успокоить собственное волнение.

— Заходи, Брюс, — устало проговорил пожилой охотник, открыв дверь. Я вошёл, стараясь понять, в каком они оба состоянии.

В комнате тускло горела лампа. Блейд, лежавший на кровати с руками, заведёнными за голову, мельком взглянул на меня, но затем отвернулся к стене. Во взгляде, которым он меня одарил, читалось раздражение. Я почувствовал неприятное дёрганье в висках — игнор со стороны Блейда поднялся на какой-то новый, первоклассный уровень.

— Не обращай на него внимания, — негромко сказал Абрахам, заметив моё недоумение. — Нас сегодня и так здорово «потрепали». Мы вернулись всего несколько часов назад.

— Ого, вас и не было целый день, — удивился я, мельком взглянув на Эрика, который продолжал упорно делать вид, будто я — пустое место.

— Мы имели дело с одной… организацией. Секретной, — Абрахам тяжело вздохнул. — А они порой хуже всяких упырей: вампиры кровь выпьют и дело с концом, а эти всю душу вытрясут, — в голосе его звучала искренняя досада.

— Ты тогда упоминал про какой-то Щ.И.Т., — я сделал вид, что не слишком в курсе, хотя из воспоминаний прежней жизни понимал, о чём речь. Но хотелось услышать именно его объяснение, взгляд на Щ.И.Т. из уст «аборигена» этого мира.

Абрахам потер переносицу и кивнул:

— Если расшифровать, Щ.И.Т. — «Шестая Интервенционная Тактико-оперативная Логистическая Служба» (даже у меня от названия «фантомные боли»). Это международная спецслужба, занимающаяся защитой мира от таких угроз, о которых в газетах не пишут. У них и терроризм, и аномалии, и всякие сверхъестественные штуки под прицелом.

Он помолчал, обводя взглядом комнату, видимо, вспоминая о сегодняшних бюрократических мытарствах:

— Вампирам мы предпочитаем противостоять самостоятельно, но Щ.И.Т. иногда даёт хорошие наводки. У них есть разведданные, позволяющие быстро выявлять подозрительные перемещения или аномальные вспышки. Иногда мы пользуемся этой информацией, а они, бывает, пользуются нашими отчётами — хотя и неофициально. У них дисциплина и строгие протоколы, мы же работаем по-своему, «по-охотничьи», без лишних бумаг. — Абрахам усмехнулся. — У нас охотников тоже есть своя организация, точнее, братство, которое тянется сквозь тысячелетия. Но зачастую мы одиночки, объединяемся лишь перед лицом серьёзной угрозы.

Я слушал, стараясь не перебивать, хотя в голове теснились десятки вопросов:

— Получается, они охватывают весь мир?

— Да, — кивнул Абрахам. — У них агентуры и штабы повсюду. Это даёт возможность реагировать на массовые кризисы: эпидемию «вампиризма» или что-то ещё в том же роде. А мы, охотники, тоже кое-где имеем опорные точки. В итоге выходит такой симбиоз: они помогают в сборе сведений, а мы чистим всякую нечисть, не требуя «большой огласки».

— Глобально… — протянул я, пытаясь представить масштабы. — А как насчёт меня? Не заинтересуются ли они моей персоной?

При этих словах Блейд чуть напрягся и сменил положение на кровати, но продолжал смотреть в другую сторону. Абрахам пожал плечами:

— Мы уже успели прикрыть тебя: объяснили полицейскому — тому самому, которого ты спас, — что он должен держать молчать о своём «спасителе». Что касается Щ.И.Т., мы пока о тебе не сообщали. Да и зачем? Но на всякий случай, когда окажусь в наших архивах, внесу тебя в реестр как «неофита» охотников. Тогда, если вдруг всплывёт какая-нибудь информация, ты сможешь сослаться на нас. По нашим договорам никто не станет к тебе соваться после этого с расспросами.

— Правда ли это безопасно? — настороженно переспросил я. — Не распространится ли тогда информация обо мне из архивов?