Рене Ахдие - Ярость и рассвет
– Озабочена? Ты выглядишь заболевшей.
– Нет. Со мной все будет в порядке.
– Может, тебе стоит отдохнуть?
– Я в порядке, Шарзад. Правда.
Деспина приподняла крышку супницы и бросила кристаллик прессованного сахара в маленькую чашку из матового стекла. Затем взяла украшенный орнаментами серебряный чайничек с его привычного места над низко горящей свечой. Когда она высоко подняла его над чашкой и начала наливать чай, ее рука дрогнула и поток чая, выплеснувшись из чашки, попал на чайник.
– Простите, – пробормотала Деспина.
– Тебе разрешается делать ошибки, иногда, – озорно улыбнулась Шарзад.
– Все свидетельствует об обратном, – парировала служанка себе под нос.
– Я разве когда-либо предъявляла такие возмутительные требования?
Складки на лбу Деспины углубились.
– Деспина. Что произошло?
– Ничего!
«Она врет. Опять».
Шарзад бросила на нее косой взгляд и разорвала напополам кусок лаваша.
– Простите. – Деспина закончила наливать чай. – Вы что-то говорили об Амардхе?
– Я просто комментировала недавнее путешествие халифа. Ты знаешь, почему он туда поехал?
– Вероятнее всего, он навещает султана Парфии – своего дядю.
– Понятно. Он часто наносит ему визиты? – Шарзад приступила к супу.
Деспина покачала головой.
– Нет. Они не особо… близкие друзья. Султан ему не дядя по крови. Он брат первой жены бывшего халифа. И он презирает его так же, как презирал мать нашего халифа.
«Интересно».
– Почему?
Деспина пожала плечами.
– Полагаю, логично, что любой человек ненавидел бы замену своей умершей сестры. К тому же мать нашего халифа была красивой, умной и жизнерадостной. Судя по всему, первая жена… таковой не являлась.
– Тогда почему халиф навещает султана?
– Не знаю точно. Думаю, из дипломатических соображений. Вы можете спросить у него, когда он вернется.
– Он мне не скажет.
Деспина одарила ее полуулыбкой.
– Я рада, что вы снова разговариваете со мной.
– Хранить молчание не лучший вариант для кого-то вроде меня.
– Мудрое решение. Для кого-то вроде вас.
– Я это и сказала.
– Я знаю.
Шарзад фыркнула. Она потянулась за стаканом чая. Только тогда заметила несколько необычных маленьких темных пятен сбоку на серебряном чайнике. Девушка схватила его за ручку и поднесла ближе, ее брови сдвинулись. Льняной салфеткой она протерла один из участков, изменивший цвет.
Он не отчищался.
Шарзад поджала губы.
Подняла чашку чая и вылила каплю его содержимого на поднос. Как только жидкость соприкоснулась с блестящей поверхностью, серебро поменяло цвет.
На черный.
Как смерть.
– Деспина? – начала Шарзад ровным тоном.
– Да?
– Я думаю, с моим чаем что-то не так.
Где жаждет быть твое сердце
Кто-то пытался отравить ее.
И это был не чай, как изначально подозревала Шарзад.
Это был сахар.
Джалал предался ярости.
Когда он проводил очную ставку с теми, кто имел хоть какой-то доступ к ее еде, каждый стойко доказывал свою невиновность. Как было принято при обслуживании любого члена королевской семьи, повар пробовал всю еду на подносе Шарзад, перед тем как отправить ее к ней в комнату, и многие засвидетельствовали этот факт.
Хотя ни у кого не возникло мысли попробовать сахар.
Неудивительно, что Шарзад весь день больше ничего не ела.
И теперь молодая служанка сопровождала каждый поднос с едой, которую приносили в комнату Шарзад. Единственной целью жизни этой девушки было пробовать еду и питье королевы в последний раз перед тем, как она попадет к ней в рот.
Молодая девушка, которая что-либо значила для кого-то.
Это было противно Шарзад.
Как и то, что время, которое она чувствовала себя в безопасности, – те мимолетные моменты, когда тяжесть ее обреченности не парила над ней темным призраком, – отняли у нее, прежде чем она успела ими насладиться.
А кроме того, теперь Шарзад без тени сомнения знала: она не может доверять своей служанке. И это было хуже всего.
В конце концов, Деспина – последний человек, державший в руках ее поднос с едой.
Человек, приготовивший ту роковую чашку чая.
По какой-то причине данный факт обескуражил Шарзад больше всего остального. Она и раньше не доверяла Деспине, но в глубине души стремилась к этому. Надеялась, что однажды они могли бы стать настоящими подругами, несмотря ни на что.
Надежда разбилась вдребезги.
И это злило Шарзад.
Три ночи практически непрерывного сна не притупили ее злость.
После обеда Шарзад решила в поисках идеальной розы побродить по одному из многочисленных внутренних дворов, устроенных в виде террас. Банальность этой задачи добавила к ее и так раздраженному нраву еще и чувство бесполезности.
Она прогуливалась мимо очередной цветущей изгороди, прищурив глаза от солнца и нахмурив лоб от огорчения.
– Если вы скажете мне, что ищете, я могу помочь, – предложила Деспина.
– Нет. Ты не можешь.
– Да уж, вы не в настроении.
– Ты действительно не можешь мне помочь. Найти идеальную розу – это искусство. Запах. Цвет. Расположение лепестков. Мой отец утверждает даже, что иногда слишком много лепестков могут испортить весь цветок… способны нарушить его рост.
– А я бы сказала, самые красивые цветы те, которые кажутся немного несовершенными.
– Видишь? Ты не в силах мне помочь, – проворчала Шарзад.
Только тогда она почувствовала, что Деспина застыла возле нее.
– Что случилось? – спросила Шарзад.
– Кап… капитан аль-Хури спускается по лестнице. – Она покрылась румянцем от шеи до корней волос.
– И что? Почему ты разнервничалась?
Деспина колебалась.
– После инцидента с чаем я чувствую себя неуютно рядом с ним.
– Ясно. – Шарзад поджала губы, стараясь сдержать обвинения.
Когда Джалал приблизился, Деспина и вовсе постаралась спрятаться с глаз долой за раджпута. Джалал вяло приподнял бровь, реагируя на это, а затем повернулся к Шарзад.
– Как вы сегодня днем, Шарзад? – Слегка улыбнувшись, он сделал поклон, его плащ с золотой оторочкой струился через одно плечо, а рука неумышленно покоилась на эфесе сабли.
– Жива.
Джалал, запрокинув голову, рассмеялся.
– Я рад видеть это. Вы в разгаре какого-то важного занятия?
– Конечно. Я планирую возможный заговор. Потом намерена разработать план по созданию новой формы торговли с участием слонов в море и с парусами из шелковой пряжи. Не хотите ли присоединиться ко мне?
Он улыбнулся.
– Только в заговоре. Остальное звучит немного банально, если желаете знать.
Шарзад рассмеялась.
– Нет, конечно, я не занимаюсь ничем важным. Я прочно закрепилась в обыденном и мирском. Пожалуйста, спасите меня.
