Джим Батчер - Фурия первого лорда
Магнус хрипло засмеялся.
Маркус присоединился к нему.
Когда прибыло подкрепление вместе с лекарями, они смотрели на раненных старых мужчин, как будто те сошли с ума.
Что вызывало у них только новые приступы смеха.
Глава 5
Снаружи штабного шатра раздался тяжёлый топот сапог бегущего человека, затем Антиллар Максимус, словно желая расшвырять всех с своего пути одной силой голоса, во всю глотку проорал пароль часовым, охраняющим центральный вход.
Тави тут же оторвался от своих докладов, поднял руку, и маэстро Магнус замолчал. Старый курсор собрал готовые страницы с письменного стола, придерживая несколько оставшихся одной рукой.
Мгновение спустя Максимус распахнул полог шатра, впуская порыв напоенного ароматом весеннего дождя ветра.
Тави усмехнулся про себя предусмотрительности Магнуса. Страницы не разлетелись.
Старый курсор был ранен всего два дня назад — но позволил себе отдохнуть только одну ночь, после того как трибун Фосс выпустил его на службу, и, хотя полученные травмы, очевидно, ещё давали о себе знать, на следующее утро вернулся в штабной шатёр.
— Тави, — сказал Макс, с трудом переводя дыхание, — ты должен это увидеть. Я уже велел привести твоего коня.
Тави удивлённо приподнял бровь, когда Макс обратился к нему по имени, и встал.
— Что стряслось?
— Ты должен сам это увидеть, — повторил Макс.
Тави проверил застежки на своей броне, чтобы убедиться, что они туго затянуты, перекинул перевязь с гладиусом через плечо и последовал за Максом к лошадям.
Он оседлал коня, подождал пока Макс и два дежурных легионера тоже сядут на лошадей и жестом дал команду Антиллару отправляться.
В первые дни после высадки канимы и алеранцы обосновались в своих лагерях в строгом порядке.
Только один нерешенный вопрос оставался причиной для беспокойства — маленький ручеек, питавший колодец в долине между двумя алеранскими лагерями, который бежал так глубоко, что не было никакой возможности направить его в пределы досягаемости ни того, ни другого Легиона.
В результате всем трем группам приходилось довольствоваться колодцами, которые инженеры Тави пробурили в каменистой почве долины, и несколькими мелкими водоемами приблизительно в центре лагеря Канимов.
До сих пор они делили воду без серьезных происшествий: никто не был убит, хотя один каним и два алеранца были ранены.
Тави следовал за Максимусом к самым южным воротам лагеря канимов.
На часах стояли два стражника из касты воинов, один в алых с черным стальных доспехах Нараша, второй в шуаранских черно-голубых.
Нарашанский воин воздел в приветствии лапу и крикнул:
— Открыть ворота для гадары Мастера войны.
Ворота, сделанные из шкуры левиафана, натянутой на каркас его же огромных костей, широко распахнулись, и они вошли в укрепления канимов.
— Это началось десять минут назад, — сказал Макс. — Я приказал легионеру находиться рядом и записывать все, что услышит.
Тави нахмурился, глядя вперед, уверенно сдерживая коня, который пытался повернуть, как только они попали в лагерь канимов, и запах волков-воинов наполнил ноздри животного.
Впереди уже собралась толпа, и многие еще продолжали прибывать.
Даже сидя верхом на высокой лошади, Тави едва мог что-нибуть увидеть поверх голов столпившихся канимов, большинство из которых выпрямившись в полный восьми и более футовый рост, вытянув шеи, заглядывали вперед.
Движение стало слишком плотным, и Тави со своими людьми остановились, воздух вокруг них наполняли рычащие гласные и рокочущие согласные языка канимов.
Макс попытался возобновить их продвижение через толпу, но даже рев его легионеров не смог проложить им путь в ураганном, рокочущем гуле скопища канимов.
Раздался звучный металлический рев канимских горнов, и маленькая фаланга воинов-канимов в красных доспехах флегматично промаршировала сквозь толпу, как если бы шли против течения быстро бегущего ручья.
Тави разглядел серебристый мех Градаша, мастера охоты — воинское звание примерно равное центуриону — идущего во главе воинов.
Он расставил их вокруг алеранцев, потом слегка склонил голову набок в жесте уважения. Тави его повторил.
— Тавар, — прокричал Градаш. — С твоего позволения, я буду твоим провожатым.
— Благодарю тебя, мастер охоты, — отозвался Тави.
Градаш снова обнажил горло и принялся выкрикивать приказания. В короткий срок толпа зевак оказалась свирепо сметена в сторону, и лошади алеранцев продолжили свой путь вперед.
Через мгновение они добрались до центрального водоема и обнаружили там дюжины алеранцев, вместе с канимами столпившихся вокруг бассеина. Разглядев причину, Тави втянул в себя воздух сквозь зубы.
Не удивительно, что все собрались поглазеть.
На поверхности воды стояла фигура в мантии. Мантия была из изысканной серой ткани с глубоким капюшоном.
Тави не мог разглядеть других черт скрывавшихся под мантией, кроме темных губ и бледного, изящного подбородка. Но и этого было достаточно, чтобы сердце в его груди перевернулось.
Это была королева ворда.
Отряд канимских солдат привёл Тави и его сопровождающих к дальней стороне бассейна, где рядом с Варгом и Насагом стоял старый каним с серым мехом, одетый в броню из хитиновых пластин Ворда.
Поверх брони на нём была красная мантия с капюшоном, покроем идентичная одежде, какую носили шаманы канимов, но Тави впервые видел такое облачение, сшитое не из бледной, мягкой человеческой кожи.
Меж тем Королева Ворда хранила полную неподвижность. Тави окинул взглядом остальные водоёмы и увидел, что на каждом из них стоят абсолютно одинаковые на вид изображения. Толпа вокруг продолжала расти.
— Кровавые вороны, — выругался Макс. — Это передача по воде.
Тави скрипнул зубами. Для проецирования изображения с помощью магии воды требовалось довольно сложное заклинательство.
Проецирование одновременно нескольких изображений было невоз… Ладно, не совсем невозможно… но очень, очень маловероятно. Тави не был уверен, что такое удалось бы самому Гаю Секстусу.
— Она там просто стоит, — нахмурившись, сказал Макс. — Почему она просто стоит?
— Ферус, — сказал Тави одному из стражи. — Возвращайся в лагерь. Передай Крассусу, я хочу, чтобы все Рыцари Воздуха немедленно установили воздушное наблюдение на пятьдесят миль окрест. Я хочу, чтобы наши Рыцари Земли приступили к патрулированию радиусом десять миль, и убедились, что к нам не ведется подкоп. Пусть кавалерия сопровождает группы не меньше двадцати, вернуться до наступления темноты.
