Джим Батчер - Фурия первого лорда
Ферус грохнул кулаком по груди и развернул коня, прокладывая себе дорогу из лагеря канимов.
Макс хмыкнул.
— Ты полагаешь, что это отвлекающий маневр?
Тави указал на толпу.
— Если это не так, то отлично для этого подходит. Не стоит рисковать. Идем.
Тави направил свою лошадь вперед, пока не остановился около Варга и Насага.
— Утро доброе, — сказал Варг, изучая водную проекцию.
— Доброе утро, — ответил Тави.
— Я уже приказал своим самым скоростным кораблям отплыть в море, — сказал Варг. — И отправил с ними несколько позаимствованных у тебя колдунов, приглядеть за океаном.
Многие заклинатели воды, профессионально использовавшие свои таланты, чтобы скрыть корабли от левиафанов, привыкли путешествовать с канимами за последние шесть месяцев.
В основном канимы не были в восторге от заклинательства фурий, но экипажи их судов были весьма впечатлены навыками заклинателей.
— Думаешь, они придут по морю?
Уши Варга дернулись в разные стороны — канимский жест обозначавший больше, чем пожатие плечами и меньше, чем слово «нет».
— Я думаю, Королева должна была вернуться сюда после Кании. Думаю, она не использовала один из наших кораблей. Они проводят операции на любой территории. Не стоит рисковать.
Тави кивнул.
— Я отправил разведку по земле и воздуху.
— Что от тебя и ожидалось, — сказал Варг, показывая зубы, данный жест в понимании алеранцев обозначал одобрительную улыбку, или угрозу — в понимании канимов.
Учитывая личность Варга, Тави решил, что скорее подходят оба варианта. Варг знал Тави достаточно хорошо, чтобы предположить его реакцию и предупредил его об этом.
Такое умение было бесценным качеством для союзника. А для врага это было ужасно.
Макс фыркнул и заметил Насагу:
— Вы, ребята, бросаетесь самыми лестными угрозами из всех, кого я вообще встречал.
— Спасибо, — серьезно сказал Насаг. — Было бы честью убить кого-нибудь такого вежливого, как ты, трибун Антиллар.
Макс издал грудной смешок и слегка склонил голову на бок, показывая горло Насагу. Рот молодого канима растянулся в легкой канимской ухмылке.
Они подождали в тишине еще пару минут, пока толпа продолжала расти.
— О, — произнес Тави.
Варг глянул на него.
— Вот почему Королева не заговорила, — объяснил Тави. — Она вызвала свое изображение и ждет, чтобы весть об этом распространилась, и было время, чтобы собралась толпа.
Он нахмурился:
— А это значит…
— Это значит, что она не может видеть подобным образом, — прорычал Варг. — Она не может собрать сведения подобным образом.
Тави кивнул. Это может объяснить, как королеве Ворда удалось вызвать появление сразу нескольких изображений.
Вызвать проекцию — не было сложной задачей в заклинании воды. Сложнейшей задачей было передать свет и звук с противоположной стороны.
— Она хочет поговорить с нами, — сказал Тави. — Я имею в виду, со всеми нами. Вороны, она должно быть заставила появиться это изображение в каждом водоеме, способном его спроецировать.
Тави покачал головой:
— Жаль, что я не подумал об этом.
Варг хмыкнул.
— Во время войны это удобно. Можно давать указания жителям, извещать их о передвижениях врага, командовать так, что подчинённые не будут застигнуты врасплох. Достаточно просто сказать им, что тебе нужно, не теряя времени на ожидание посланников.
Каним задумчиво прищурился и продолжил:
— Хотя королева Ворда ни в чём из этого не нуждается.
— Верно, — согласился Тави. — Ей этот способ управления ни к чему.
— Ворд всегда действует разумно. Логично. У неё наверняка есть для этого причина.
— Так и есть, — Тави почувствовал, как его губы сами сжимаются в линию. — Это начало атаки.
Вдруг изображение шевельнулось, и собравшаяся толпа притихла.
Королева Ворда подняла руку в знак приветствия.
В этом жесте было что-то неестественное, что делало его похожим на церемонный, словно ей приходилось сознательно ограничивать амплитуду движения суставов, и это было непривычно.
— Алеранцы, — сказала она, ее голос звучал громко, распространяясь, чтобы быть услышанным на сотни миль во всех направлениях. Канимы, стоявшие ближе всего к водоему, прижали уши к голове и, среагировав на всплеск звука, раздался всеобщий вой.
— Я — ворд. Я захватил сердце ваших земель. Я осадил ваши сильные места. Я убил вашего Первого Лорда. Вы не сможете уничтожить меня. Вы не сможете противостоять мне.
На несколько мгновений повисла тишина. Королева Ворда дала время, чтобы слова дошли.
— Ворд вечен. Ворд вездесущ. Среди звезд, между мирами, мы достигаем своих целей. Мы становимся сильнее. Нас невозможно победить. Вы можете противостоять нам какое-то время, но через десять, сто, тысячу лет мы вернемся, сильнее и мудрее, чем были до этого. Это неизбежно. Ваш род обречен.
Снова тишина. Тави пробежался взглядом по толпе. Все не отрываясь смотрели на королеву Ворда.
Алеранцы выглядели бледными или удрученными, или просто были поглощены речью, язык тела канимов читать было труднее, но даже воины волков казались подавленными.
Это было лицо существа, которое почти уничтожило всю их цивилизацию — миллионы и миллионы канимов, целые народы, самый маленький из которых был почти вполовину больше всей Алеры.
Но, несмотря на индивидуальную реакцию, каждый из присутствующих смотрел. Слушал.
— Я не испытываю персональной ненависти или злобы. У меня нет желания причинять боль или страдания никому лично. Я делаю то, что должна делать, чтобы защитить своих детей и дать им возможность процветать. Этот мир — их наследие. Он будет принадлежать им.
Изображение сдвинулось, неспешно поднимая свои худые, бледные руки. Она сдернула капюшон, медленно открывая свое прекрасное лицо молодой женщины, на самом деле, очень похожей на Китаи.
У нее были такие же высокие скулы, такие же длинные, тонкие белые волосы, такие же острые черты лица, смягченные полными губами и широкими, раскосыми глазами.
Но у Китаи глаза были ярко зелеными, а у королевы Ворда — черными, фасеточными, как у насекомого, свет отражался в них гипнотизирующими, чуждыми цветами.
— Но я готова дать вам шанс, алеранцы. Нет необходимости в войне между нашими народами. Я заберу ваши города. Но тех, кому хватит мудрости преклониться перед течением истории, я приведу в безопасные места, в которых вам будет разрешено жить самим по себе, сохранить ваши семьи и жить в соответствии с вашим укладом в полной автономии, с одним условием: Вам не разрешается иметь детей. Это в моей власти.
