Тьма - Бабкин Владимир Викторович
А любимая жена не спала и баюкала Катеньку.
– Что-то ты долго сегодня. – Сказано было довольно хмуро. – Работы много?
Врать я не стал.
– Да, много работы было по Луне. Но потом я вдруг отключился просто в своём кресле за столом. Проснулся только сейчас. Как у нас дела?
Дина вздохнула.
– Плохо. Два раза за ночь доктора вызывала. Катя кричала всю ночь. Почти. Доктор говорит, что крутит ей животик. Мол, так бывает. Дал ей что-то. Она затихла на часик. Уснула. Потом опять. Я очень тревожусь. И боюсь давать ей лишние средства. Мало ли что. Аллергическая реакция, шок, не дай бог. Боюсь и не знаю, что делать.
– За мной почему не послала?
– Я думала, что ты работаешь, и не хотела мешать. Думала, что у тебя государственные дела.
Сказано было с плохо скрытым раздражением и даже претензией.
Терра Единства. Россия. Харьков. Императорский Институт термоядерной физики. 18 февраля 2016 года
Академик Софья Марковна Ландау, по своему обыкновению, ходила по залу для совещаний и раздражённо печатала фразы для присутствующих.
– Господа и дамы. Это же никуда не годится. Результат, по факту, отсутствует. Что мы можем сказать государыне императрице? Что у нас тут стадо дармоедов? Вот я вас спрашиваю, вернее хочу спросить! Экспедиция на руины Мелласа не принесла ничего практически нового, а ведь такой богатый материал для исследований. У вас что, каждый день взрываются термоядерные бомбы? Где результаты исследований?!
Профессор Персиков, руководивший экспедицией, возразил:
– Но, Софья Марковна, было же трудно вести исследования и вообще работать. Там военные и безопасники оцепили всё.
Но Ландау не купилась.
– Военные? Безопасники? Чушь какая, Павел Николаевич! Чушь! У вас на руках было Высочайшее дозволение! И если вы, как руководитель исследований, не можете договариваться с военными и безопасниками, а местами и настоять, пробить, то вы явно не годитесь для своей роли! Мне к вам в экспедицию что, жандарма-переговорщика приставлять, позвольте поинтересоваться?
– Нет, но…
– Что «но»? Где результат исследований?
– У вас на столе.
– Эту отписку я должна воспринимать в качестве результата? И с ЭТИМ идти к Её Всевеличию? Вам дали уникальный шанс, а я должна краснеть за вас?
Персиков молчал. Остальные тоже.
Ландау кивнула:
– Прекрасно, господа и дамы. Просто великолепно. Пятно позора на нашем институте. Так бездарно упустить шанс. Ведь это не испытания в пустыне на макетах посёлков, это же натурное применение изделия, да ещё и в столь специфической местности. Море, горы, Крым. И что Империя получила с научной точки зрения? Вам что, новый термоядерный удар организовать, чтобы вы соизволили наконец проснуться и сделать требуемое?
Терра Единства. Ромея. Константинополь. Малый Императорский дворец. Кабинет гостевой квартиры. 19 февраля 2016 года
– Миша, а почему все животные умеют плавать, а людей приходится учить? Мне вот просто интересно, почему так? Даже котики умеют, хотя терпеть не могут воду!
– Спроси у яйцеголовых научников. Я не знаю. Но, жена моя, я знаю точно – если котика засунуть в ведро с водой и накрыть крышкой, умение плавать ему не поможет…
Терра Единства. Ромея. Константинополь. Проспект Империи. Бар «Вопросы Вселенной». 20 февраля 2016 года
– Ваше Высочество, можно вопрос?
Хмуро кошусь на роскошную барышню.
– А вы, простите кто, и кто вас ко мне пустил?
– Я корреспондентка электронной газеты «Хьюстон Таймс». У меня есть редакционное задание взять у вас интервью.
Отпиваю пиво. Бардак. Надо уволить всех. Раздражённое:
– И что вы хотите?
Чернокожая моя «собеседница» оживилась:
– Буквально пару вопросов!
– И?
Преимущество общения с репортёрами, что им нужно что-то от тебя. Быстро. Им нужно срочно и быстро. И сразу в редакционный портал. С журналистами сложнее. Это приличная в основном публика, вдумчивая. Копающая первоисточники и оперирующая фактами. Репортёры – это просто шакалы, а часто просто шавки на инфополе. Как там в анекдоте? «Английский особняк. Дворецкий: – Милорд, там к вам пятнадцать репортёров и джентльмен из „Таймс“». Так и тут.
– Ваше Высочество, собираетесь ли вы участвовать в экспедиции на Марс?
– Нет. Пусть у вас на странице это запишут крупными буквами.
– А на приближающуюся к Земле космическую угрозу какова ваша реакция?
– Плевать я на неё хотел. Есть ещё вопросы?
– Спасибо, Ваше Высочество, вы мне очень помогли!
Убежала.
Ищу взглядом начальника охраны.
Быстро подходит.
Вопрошаю:
– Это что было, я не понял? А если бы она меня ножиком ткнула? Вы так меня охраняете, да? Совсем мышей не ловите.
Тот невозмутимо ответствовал:
– Мой господин, но вы сами остановили автомобиль у первого попавшегося бара, повелели дать вам спокойно попить пиво в нормальном обычном баре и не трогать посетителей. Но мы контролировали ситуацию. Ножа у неё не было. Не было даже сумочки. Только телефон.
Собственно, возле этого бара я и остановил кортеж потому, что у него была абсурдная вывеска. На очень фешенебельной улице. Очень недешевый бар, кстати.
– А если бы в нём была бомба?
– А если бы не ходить по барам и пить пиво дома?
Дерзит. Бардак во всём. Устал я. Устал.
– Как она меня выследила, если бар первый попавшийся?
– Это несложно, мой господин. Она просто ехала за нами. А наш кортеж приметен.
Вот так, не может папа после работы даже пива выпить. Что за бардак…
Луна. Великое княжество Лунное. Транспортёр № 156. 23 февраля 2016 года
Земля скрылась за горизонтом.
Отсюда никогда не было видно Землю. Физически. Обратная сторона, знаете ли.
Звёздная дворянка Марфа Васильевна Иванова, выпуск 2009, посмотрела на юную девочку, которая сидела в кресле транспортёра рядом. Ножа нет, что понятно. Значок Смольного на груди. Лет двенадцать. Бросает наполненные любопытством взгляды вокруг и в небо.
– Впервые на Луне?
Девочка настороженно посмотрела на неё и кивнула.
– Да, в первый. К папе прилетела.
Марфа улыбнулась.
– Марфа Васильевна Иванова. Звёздный.
И протянула ладонь.
Юная попутчица, достаточно робея, протянула ладонь в ответ.
– Алиса Антоновна Уткина. Смольный.
– Приятно познакомиться.
– И мне.
– Какими судьбами на Луне?
Алиса поглядела в иллюминатор.
– К папе еду. Практику в Смольном прописали. Да и соскучилась очень.
– А кто у нас папа?
Девочка даже подняла брови от удивления:
– Профессор Уткин!
Марфа делано удивилась.
«Профессор Уткин!» Это же всё объясняет!!!
– Ну, конечно, Уткин!
Марфа не знала, кто такой этот Уткин. Может, величина галактического масштаба, а может, его дочери так хочется думать. Впрочем, Смольный институт благородных девиц Императорской дворянской Академии – это не то место, куда берут сироток с улицы. Саму Марфу туда бы не приняли НИКОГДА. Это было просто невозможно. НИКОГДА. Даже Высочайшее Повеление не решило бы вопрос. Университеты в России и Ромее пользовались автономией и руководствовались своим уставом. Даже Селенский университет, со всей его демократичностью, мог отказать. Испытания. Только Испытания. Именным Повелением можно быть зачисленной в Звёздный, но при условии, что кто-то из родителей погиб за Империю. Так или иначе. Иначе никак. Ну, разве что ты – дочь короля или Великого князя. Тогда да, Именным Повелением зачисляли. Но каждого и каждую только персонально. Серьёзнее Звездного не было ничего в этой части Вселенной. Очень жестокий и очень эффективный отбор элиты. Снизу-вверх.
Сама Марфа, вчерашняя крестьянка, дочь условно вчерашнего крестьянина, который погиб во время миссии в Африке, была зачислена в Звёздный после прохождения Испытаний. Не поступила бы – Империя нашла бы ей учебное заведение, но Звёздный – это же просто мечта. И жуткие по свисту в ушах перспективы!
