Юрий Мещанов - Милосердие победителя (СИ)
- А где же ты получил такую подготовку?
- Я был приставом в Поместной страже Суломатья.
- А как же ты оказался здесь?
- Ну... Так сложилось, - Егор осмотрительно помалкивал о подробностях своих злоключений. - Ты ведь Пётр Строгов, сын покойного державного князя?
- Да, так и есть. Но откуда ты знаешь?
- Здесь все знают о сыне державного князя, которого боги вернули в благую веру.
Возвышавшийся на чёрном боевом коне воевода Храмовой дружины, вынул из ножен меч и замахал им над головой. Боевые трубы разорвали воздух. Пора было выступать. Хранители и простолюдины прощались со своими защитниками. Воины выстраивались в походную колонну.
- Ну всё, мне пора, - сказал Егор Михайлов.
- Пусть хранят тебя Агун и Кеса от вражьей стали в смертельном бою - Пётр осенил ополченца круговым знамением.
- И тебе удачи, князь.
***
Видогост взял с собой двести бойцов Старшей дружины и сотню телохранителей. "Маловато", - подумал он, увидев на краю картофельного поля примерно тысячу конников под серебряной молнией в красном круге. Зачем полк Озеровых поджидает его на границах Суломатья, когда князь Чернек приглашал прибыть в Вежинский острог? Видогост увидел всадника в богатых доспехах, отделившегося от общей массы, и двинувшегося в его сторону. Приказав своим людям оставаться на месте, новый предельный князь Крайнесточья направился ему навстречу.
Фыркнув, конь пошёл вперёд, вминая копытами молодую картошку в мягкую землю. Местные крестьяне вряд ли обрадуются, чтокто-тотопчет их урожай. Впрочем, трудности низших сословий Видогоста мало волновали. Свои собственные гораздо важнее. Примерно на середине поля они встретились. Видогост молча оглядел молодого конника. Это был не Чернек.
- Приветствую, Вас! Рад видеть владыку Миргорода и предельного князя Крайнесточья. Я Волк, сын Чернека из Большого Дома Озеровых.
- Я тоже приветствую наследника Суломатья. А почему мы встречаемся здесь? С князем Озеровым всё хорошо?
- Да, он в полном здравии.
- Так почему же мы встречаемся здесь, на картофельном поле, а не в Вежинском остроге?
- Возможно, потому, что Вы опаздываете? Мой отец пригласил владыку Миргорода раньше.
- Я опаздываю потому, что у меня были неотложные дела, - ответил Видогост. - Мне очень интересно, может быть ты, Волк знаешь ответ. Почему князь Чернек пригласил меня, а князь Юрьев моего племянника Деяна?
- Значит, Хотен Юрьев написал Деяну, - слегка усмехнулся Волк, покачнувшись на спине встрепенувшегося коня. - К слову говоря, что случилось с Деяном?
- Замахнулся на то, что было ему не по силам, - отрезал Видогост.
- Это на державную власть что ли? - засмеялся Волк.
- Что?! Как ты, наследник, смеешь так разговаривать с предельным князем?
- О... Простите меня, предельный князь, - с наигранной вежливостью ответил Волк Озеров. - Я вовсе не хотел проявить неуважение к Вашему высокому титулу. Я совсем случайно наступил Вам на больное место.
- Что ты городишь? Я гостил у мудрейшего Валентина в храме Агуна и Кесы. Я всё знаю о соглашении, - Видогост говорил чётко и громко, стараясь заглушить в себе растущее возмущение. - Хочу присоединиться к Вежинскому содружеству. Поэтому я буду очень признателен если ты, Волк, проводишь меня к своему отцу.
- Мой отец и князь Юрьев сейчас собирают свои войска. Им некогда отвлекаться. Так что с Вами буду говорить я.
- Я думал, они заинтересованы в союзе со мной - Видогосту требовалось всё больше усилий, чтобы скрыть раздражение.
- Нам интересны все надёжные союзники, - Волк заглянул Видогосту в глаза, сделав ударение на предпоследнем слове.
- То есть Вежинское содружество сомневается в моей надёжности?
- Почему Вы не приехали раньше? - бросил встречный вопрос Волк.
- Я был занят, - сквозь зубы выдавил Видогост.
- Чем занят, сговором с другими?
Видогост сжал губы. Натолкнувшиеся на эту преграду яростные слова, некоторое время бурлили во рту, не находя выхода и обжигая язык. Над полем висела напряжённая тишина. Позвякивали вдали конская сбруя и людские кольчуги. Ветер шелестел в густой листве растущих вокруг поля берёз. Вблизи слышалось жужжание слепней и мух, круживших вокруг коней предельного князя Крайнесточья, и говорившего с ним наследника Суломатья. Видогост с усилием проглотил готовый вырваться наружу гнев. Но ядовитый комок, провалившийся в грудь, поджёг накопленное раздражение.
- Ты к чему клонишь, пакостник? - выкрикнул Видогост. - На что ты здесь пытаешься намекать?
- Где Ваше войско? - с торжественным спокойствием спросил Волк.
- Там где надо. Не твоё дело!
- Хм... Не моё дело. Ну да, разве моё дело, что оно сейчас собирается в одном лагере со Строговыми и Клыковыми?
- Что?! - Видогост был оскорблён нелепостью обвинений.
- Как давно Вы продались Древгороду? - жёстко обрубил последнюю надежду на взаимопонимание Волк.
- Да как ты смеешь так говорить со мной? Я враг Всеслава!
Заметив, что князья на середине поля не на шутку ругаются, их бойцы немедленно приготовились к бою. Воины крепче сжали копья и рукояти мечей. Стали разглядывать противоположные построения, выискивая в них уязвимые места. Через мгновение это может понадобиться в бою. Начальствующий над охранниками Видогоста выехал чуть ближе, чтобы иметь возможность быстро доскакать до князя. Главный телохранитель Волка сделал то же самое.
- О... Так Вы враг Всеслава? - небрежно повторил Волк. - Но это всё пустые слова. Вы женаты на его родной сестре. Я думаю, что Вы здесь по прика...
- Хватит! - резко перебил его Видогост. - Ещё одно слово и я... я...
Волк не отрывая глаз от Видогоста, спокойно положил правую руку на рукоять меча. Он знал, что у него в три с лишним раза больше людей, чем привёл с собой владыка Миргорода. Видогост тоже это знал. Три сотни против тысячи - не тот расклад, чтобы угрожать.
Предельный князь Крайнесточья развернул коня и поехал прочь. Волку ничего так сильно не хотелось, как приказать своим людям перебить отряд Булатовых, а их предводителя заковать в цепи. Или тоже убить. Но он помнил строгий приказ своего отца: никакой крови!
"Продажный холуй Древгорода, - подумал Волк. - Чтобы под тобой кобыла сдохла!" "Домой, в Миргород, - решил Видогост. - Пусть эти подлюги в одиночку со Строговыми воюют. Чтобы им всем Невита улыбалась!"
***
Она горько плакала. Первые две недели вообще не переставая. Даже во сне у неё непрерывно текли слёзы. Глаза её покрылись густой красной сеточкой, а кожа на постоянно сырых щеках сморщилась и стала шелушиться. "Не надо себя так мучить, - сказала ей Мирина, - всю красоту потеряешь".
