Валерий Большаков - Варварский берег
Перепуганный суаргузин, опасливо переступая труп своего непосредственного начальника, живо расковал всю пятерку. Матросы уже подвели шлюпку к правому борту.
– Очистить шкафут! – велел Сухов. – И без глупостей, внучатки, если хотите застать Деда живым! Понч, Яр, Паха, Жека, – быстро в шлюпку!
Тем повторять нужды не было – моментом перебежали и спустились в ял. Сунули весла в уключины, подняли бледные лица.
Олег, ожидая удара в спину, неуклюже перелез в шлюпку, волоча адмирала с собой.
– Весла на воду!
Четверо из бранкады погребли с бешеным рвением, словно и не ворочали недавно веслами на галере.
«Нептунус» удалялся, и шиурма словно обезумела – вой, крики, чернейшая брань, свист, хохот разнеслись над морем, мешаясь с топотом и звоном кандалов. – Паха, Жека, суши весла! Это самое… мачту ставьте.
– Есть, капитан! – гаркнул Комов.
Привыкшие к съемным мачтам на лодьях и скедиях, Паха да Евгений живо справились с ялом, затягивая снасти.
– Парус поднять!
Ветер свежел, унося шлюпку к юго-востоку. Галера потихоньку шла следом, плавно переставляя весла, будто чудовищная водомерка.
Лишь теперь Сухов отпустил адмирала, подталкивая того к банке, и рухнул на место рулевого.
– Уф-ф! Вымотался совершенно…
– Олег! – вскричал Шурик и замотал головой, не находя слов.
– Присоединяюсь! – захохотал Яр.
Олег слегка поклонился де Рюйтеру и сказал:
– Прошу прощения, адмирал, за доставленные неудобства, но увеселительная прогулка на галере не входила в мои планы.
– Вы московит? – спросил Дед на довольно приличном французском. Страху в нем не наблюдалось.
– Мы тут все московиты.
– Этот человек, – адмирал кивнул на Евгения, – назвал вас капитаном…
– Я и есть капитан. Корсар его величества Олего Драй. Жаль, что мы с вами, минхер, в разных лагерях.
Де Рюйтер хмыкнул и прищурился.
– Скажите, капитан Драй… Будь вы адмиралом, когда за вашим флагманом стопушечные корабли, не выстроившиеся в линию, и еще одна колонна фрегатов, рангом поменьше, а ваш противник уже выстроен и готов дать залп? Что бы вы сделали?
Сухов ухмыльнулся, припоминая новации адмирала Ушакова.
– Дал бы приказ трехдечникам стать в правильный строй, не соблюдая порядка, – как встанут, так и встанут, лишь бы в линию.
– Сие вы называете правильным? – фыркнул адмирал.
– Для кабинетных стратегов это нарушение, но в предложенной вами ситуации оно позволит сэкономить время. – Ну хорошо, допустим! А дальше что?
– Ну-у, у меня же есть еще колонна фрегатов. Они бы зашли в тыл противнику.
– Зачем?!
– Чтобы взять супостата в два огня.
Адмирал покачал головой.
– Признаться, я испытываю одновременно негодование и восхищение! – сказал он. – Послушайте, а не желаете ли пойти ко мне на службу? Разумеется, стопушечный корабль я бы вам не доверил… ну, по крайней мере сразу, но фрегат под командование – почему бы и нет?
– Благодарю, экселенц, – улыбнулся Олег. – Поверьте, это для меня весьма лестное предложение. Однако я вынужден отказаться от него – у меня свой путь. Эй, гребцы, чего прижухли? И – раз! И – два!
Шлюпка, и без того подгоняемая ветром, ускорила свое движение. До берега было недалеко – полоска дюн с пучками прошлогодней травы вырастала за белой линией прибоя.
– Паруса долой!
Ялик с шорохом накатил на песок.
– Засим прощайте, минхер, – сказал Сухов, протягивая руку к шпаге адмирала: – Позвольте…
Де Рюйтер молча снял перевязь и протянул Олегу клинок. Отцепил и ножны кортика. А потом опорожнил кошель, висевший у него на поясе, и протянул Сухову жменю серебряных гульденов.
– Возьмите, пригодится.
Подумав, Дед стащил с пальца перстень с крупным изумрудом.
– И это тоже.
– Благодарю, экселенц, – серьезно сказал Олег. – Прощайте!
Глава 8,
в которой Олег играет в догонялки
Пончик, подхватив под мышки тючки, быстренько одолел высокую дюну. За ним двинулись Паха с Жекой и Быков. Отступая последним, Сухов оглянулся.
Адмирал потихоньку выгребал в море. Галера резко ускорилась, спеша навстречу Деду.
«Наверное, все с кляпами во рту, – усмехнулся Олег. – И нас клянут!»
Тут «Нептунус» стал разворачиваться к берегу кормой.
«А вот это уже хреново!» – у пары орудий солидного калибра суетилась прислуга.
Залп никак не повредит Деду – галера находится чуть в сторонке, а снаряды полетят навесом, по крутой дуге.
Но вот беглецов могут и накрыть.
– Ложись! – крикнул Сухов.
На корме «Нептунуса» вспух клуб дыма, за ним еще один. Глухой грохот озвучил выстрелы.
Ядра просвистели и взрыли дюну в полусотне шагов от удравших рабов.
– Бегом отсюда! – крикнул Олег. – Человек тридцать солдат на галере точно есть, могут и погоню организовать!
– Так ведь адмирал… – начал было Шурик.
– На адмирала надейся, а сам не плошай. Шустрее, Александр Игоревич!
В этот момент бабахнули фальконеты – галера опять разворачивалась.
– Ложись!
Увесистые снаряды зарылись в песок, а худшие опасения Сухова оправдывались – «Нептунус» шел к берегу.
Надо полагать, капитан галеры решил смыть с себя позор перед адмиралом и устроить показательную облаву. – Уходим!
Быстрым шагом, то и дело переходя на бег, «великолепная пятерка» удалялась на юг.
Поднявшись на очередную дюну, Олег высмотрел десант – солдаты в кирасах и шлемах, с тяжелыми мушкетами в руках перебирались с галеры на пляж, балансируя на перекинутых веслах. Они оскальзывались, падали в воду, но всё равно перли, грузной трусцой бросаясь в погоню.
«Великолепная пятерка» бежала налегке. Их преследователей, нагруженных железяками – один мушкет весит полпуда! – резвыми никак не назовешь.
Однако, как только между убегающими и догоняющими не окажется высоких дюн, последует залп, а уж на то, что со слабой плотью творит тяжелая мушкетная пуля, Олег насмотрелся вдосталь.
Дай Бог, чтобы никого не убило, но, если среди них окажется хотя бы один раненый, он свяжет остальных, а там недалеко и до поимки.
И уж тогда никто не избавит их от раскаленного клейма.
– Понч! – крикнул Сухов. – Да брось ты эти одежки!
– Ни за что! – пропыхтел Пончев, тиская пожитки. – Угу…
Сзади грохнул выстрел.
Олег оглянулся на бегу – солдат, раскорячившийся на верхушке песчаного бархана, махал рукою однополчанам, призывая тех на самую увлекательную из охот.
В азарт вошел, сволочь.
– Плохо дело! – завопил Яр. – Дюны кончаются!
Увы, прибрежные морщины дюн разглаживались в унылую болотистую местность. Кое-где, правда, произрастали одинокие, истрепанные ветром деревья, но играть в жмурки с солдатней как-то не хотелось.
