Вадим Панов - Сокровища чистого разума
– И гуманизм – тоже, – поддержала Сада шутку Фарипитетчика.
– И сострадание.
– Просто удивительно, как им удаётся существовать в столь варварских условиях?
– Как-как! Режут друг друга.
– Идиоты!
Галаниты рассмеялись, и Сада почувствовала, что дурное настроение её покинуло.
В конце концов, она просто забылась, упустила из виду, что сейчас менсалийцы встречают не сотрудника всемогущего Департамента секретных исследований Компании, а скромнейшего главного медикуса передвижного полевого госпиталя «Доброта», которому не по чину требовать от местных дикарей уважения. К тому же уважение на Менсале традиционно базировалось на страхе, а благотворительная организация «Медикусы Вселенной» по определению не являлась структурой, способной нагнать ужас.
Невооружённый цеппель не вызывал никакого почтения и, согласно безумной логике вечно воюющих менсалийцев, должен был считаться законной добычей для любого удачливого командира, но «Доброту» тем не менее не трогали, демонстрируя, что кое-какой здравый смысл у местных ещё остался: ведь передвижной госпиталь бесплатно обеспечивал местных первоочередной медицинской помощью, спасая людей независимо от их статуса.
– Планы не поменялись? – негромко осведомился капитан. – Мы пробудем в Шпееве не менее двух суток?
– Ничего не изменилось, Якта, – подтвердила Сада. – Двое суток. Так что можешь распустить команду.
– О дальнейших планах что-нибудь известно?
– Продолжаем выполнять задание, – ровно ответила женщина. – Оно имеет наивысший приоритет.
Голос прозвучал очень спокойно, и лишь Создатель знал, чего стоило Саде Нульчик беспристрастное упоминание их нынешнего дела. Какие эмоции она скрывала… Какие чувства…
– Полгода, – вздохнул капитан.
– И ещё столько, сколько потребуется, – тихо, но твёрдо отозвалась Нульчик. – Так надо.
– А если всё бессмысленно? Если мы ищем кошку, которой давно нет в тёмной комнате? – В последнее время Фарипитетчика всё чаще посещали подобные мысли. – Они могли ускользнуть.
– Этот вопрос выходит за рамки наших полномочий, Якта. Наше дело – искать.
Не останавливаться и не сомневаться.
Нынешнее задание изначально показалось Саде элементарным: найти троих инопланетников, ВОЗМОЖНО, путешествующих по Менсале на диковинном для этой планеты паровинге – что может быть проще, учитывая развитую сеть агентов и добровольных помощников, которую создала медикус Нульчик за пять лет? Не знающие местных порядков инопланетники должны были попасть в сети за неделю, максимум за две. Так думала Сада, рассылая помощникам сообщения, однако время шло, а результат отсутствовал. То ли чужаки хорошо спрятались, то ли погибли, то ли действительно покинули Менсалу, но вот уже семь месяцев о них не было ни слуху ни духу, и это выводило Саду из себя. Нет, не из-за того, что инопланетники пропали. Сада нервничала потому, что не смогла выполнить личное поручение самого Абедалофа Арбедалочика, одного из молодых лидеров Компании, чье покровительство могло бы обеспечить Нульчик невероятный карьерный рост. Абедалоф прислал Саде послание, в котором доходчиво объяснил всю важность нынешнего задания, предоставил в её распоряжение дополнительные ресурсы, пообещал щедрую награду, но…
Но результат отсутствовал.
В последние два месяца Сада резко увеличила число путешествий, сновала из провинции в провинцию, суетилась, почти паниковала, но всё оставалось по-прежнему: инопланетники не появлялись, и Нульчик позабыла о том, что значит душевное спокойствие.
– Корабль у первой мачты только что пришвартовался, – хмуро произнесла Сада, вспомнив о пережитом унижении. – Кто увёл стоянку у нас из-под носа?
– Галанитский цеппель, – ответил Фарипитетчик, поднося к глазам бинокль. – Если угодно, я уточню в портовой администрации, что это за судно.
– Уточни. – Ярость, возникшая при мысли о невыполненном задании, смешалась со злостью от нынешнего унижения, и Сада обрела цель на ближайшую пару дней: решила наказать неведомого путешественника, отнявшего у неё комфортную мачту. – Хочу знать, кто перебежал мне дорогу.
* * *«Это сделал Павел Гатов.
Нет, в действительности он много чего сделал и, уверен, сделает ещё, поскольку является человеком умным и деятельным… Не таким, конечно, деятельным, как Бабарский, – до ИХ Павлу ещё расти и расти, но всё равно очень энергичным. Однако сейчас я рассказываю не о том, что Гатов кипуч, как чайник, а о том, что он спас наши никчёмные жизни.
В паровинге.
Когда Пустота плюнула нами в Менсалу.
К счастью для нашего маленького предприятия, в Шпееве царила глубокая ночь, и неожиданное – вместе с цеппелем – появление паровинга осталось не замеченным ни с земли, ни с грузового судна, в кильватере которого мы прибыли на планету. Но был нюанс: заглохшие двигатели. И ещё два нюанса: мы с Бааламестре без сознания. Валялись, как мешки, совершенно не способные помочь Гатову в борьбе за жизнь. Воздуха всё-таки не хватило, мы с Каронимо заснули добрым крепким сном, из которого не должны были вырваться, и как Павел ухитрился продержаться ту лишнюю минуту до окончания перехода, я не понимаю до сих пор. Он сказал, что презерватив Бааламестре сыграл свою роль, но мне не верится. В презерватив не верится, скорее уж святой Хеш, добрый покровитель цепарей, так изумился, увидев в переходе паровинг, что осенил нас своим благословением.
Хотя… Возможно, нас действительно спас презерватив. Пустота непредсказуема и любит пошутить.
Как бы там ни было, Гатов продержался столько, сколько требовалось. И при этом ухитрился сохранить ясность ума, потому что, когда наш несчастный паровинг вылетел из «окна», Павел не завопил от радости, а сосредоточился на управлении, не позволив машине свалиться в штопор. И ухитрился запустить двигатели. И знаете что? Я – человек современный, даже прогрессивный, я осторожно отношусь к божественной теории сотворения мира, но у меня есть только одно объяснение нашему везению – чудо. И сотворил его мой друг Павел Гатов.
Вот так!
Выровняв паровинг, он вернул нам сознание с помощью энергичных пощечин и найденного в аптечке нашатырного спирта, отпустил пару шуток и устроил импровизированное совещание на тему: «Что делать дальше?»
У ночного прилёта было множество плюсов и только один, но серьезный недостаток: мы совершенно не ориентировались на местности. С другой стороны, никто из нас в географии Менсалы не разбирался, поэтому хоть днём, хоть ночью мы всё равно не знали, куда лететь, понимали только, что должны держаться подальше от населённых мест, чтобы не стать добычей местных вояк. Но в этом решении таился подвох: в безлюдных местах мы не могли починить паровинг, тем более что третий двигатель сдох через час полёта, и одновременно выяснилось, что цистерна с водой пробита в нескольких местах.
