Пол Андерсон - Фантастическая сага
Выхватив из ножен запасные клинки, оба воина снова ринулись на врага. Змей отступил, и воители последовали за ним на ледник.
Ужасен видом был дракон тот. Кольцами своими обвил он до половины огромную гору. Покрытое белесой чешуей тело его было толще, чем у самого могучего коня. С покачивавшейся высоко над головами воителей змеиной головы его текла на землю смешанная с ядом кровь. Из одного глаза чудовища торчал обломок мананнанова копья, другим оно свирепо глядело вниз, на врагов своих. Издавая злобное шипение, дракон то и дело по-змеиному стремительно выбрасывал из пасти раздвоенный язык.
Скафлок поскользнулся на льду и упал. Змей тут же сделал быстрый выпад, чтобы пожрать его, беззащитного, но Мананнан успел прикрыть упавшего товарища своего щитом и полоснуть чудовище мечом по раздувшемуся от обилия яда горлу, нанеся зверю серьезную рану. Скафлок поднялся на ноги и снова принялся рубить врага.
Тогда дракон, немного развернув свои кольца, ударил воителей корпусом. Скафлок успел уклониться от того удара, откатившись в сторону, Мананнан же оказался в «объятиях» змея, обвившего его петлей. Однако, раздавить эринца дракон не успел: еще прежде, чем сжались его кольца, воитель тот вонзил ему меж ребер свой клинок.
Чудовище отступило. Скользнув мимо обоих врагов своих вниз по склону, оно бросилось в воды фьорда. Скафлоку же с Мананнаном прежде, чем двинуться дальше, пришлось перевести дух.
— Наши запасные клинки изъедены ядом, — сказал Скафлок. — Надо сходить на корабль за новым оружием.
— А что, если змей там нас поджидает, затаившись у берега? — возразил Мананнан. — А коли и не поджидает, так при виде нас он снова может взъяриться. Клинки эти послужат нам, пока не будет починен рунный меч.
Они медленно двинулись вверх по скользкому, покрытому таинственно поблескивающим ледником склону. Впереди чернела, закрыв полнеба громадная гора. Ветер доносил до путников звук ударов молота.
Они шли вперед и вперед, пока сердца их не начинали от напряжения биться так, как будто вот-вот выскочат из груди, и не начинали болеть, не справляясь с работой, легкие. Тогда Скафлоку с Мананнаном приходилось остановиться, чтобы передохнуть. Пару раз они даже соснули немного, там же, на леднике. Хорошо что они захватили с собой еду. Идти по леднику было трудно из-за сильного поката и множества коварных расщелин.
Окрестность казалась совершенно безжизненной. Вокруг не было видно ни единого живого существа. Однако гулкие удары молота звучали все ближе. Наконец, Скафлок с Мананнаном добрались до места, где заканчивался ледник, примерно до середины склона громадной той горы, под вершиной которой по-прежнему неподвижно висела Полярная звезда. Оттуда уходила налево едва различимая в темноте тропа, которая местами прерывалась глубокими трещинами в скале, а местами была завалена камнями. Прямо от тропы скала уходила отвесно вниз немыслимой высоты обрывом. Связавшись веревкой, путники осторожно двинулись по узкому этому карнизу над пропастью.
После многих падений, когда то одному, то другому из них приходилось спасать своего совсем было сорвавшегося в пропасть товарища, добрались они до небольшой площадки, за которой виднелся вход в пещеру, откуда и доносился гром молота.
Сидевший на цепи возле пещеры здоровенный рыжий пес с диким воем бросился на пришельцев. Скафлок обнажил было меч, чтобы убить его, но Мананнан проговорил:
— Чувствую, попытка зарубить пса этого до добра нас не доведет. Давай лучше попробуем проскользнуть мимо него.
Сомкнув перед собой щиты, воители стали боком пробираться ко входу в пещеру, прижимаясь спиной к отвесной скале. Пес свирепо бросался на них, дробя зубами края щитов, от воя же его у них зазвенело в голове. С большим трудом добрались они до места, куда цепь его не доставала.
Войдя в пещеру, путники оказались в полнейшей темноте. Взявшись за руки, они стали осторожно пробираться отлого уходящим вниз проходом, то и дело ударяясь об острые сталагмиты и стараясь не наступить в одну из многочисленных ям, которыми изобиловал ход.
Пещера была очень сырая, и от этого казалось, что там еще холоднее, чем снаружи, хотя на самом деле это было совсем не так. Путники услышали шум какого-то могучего потока, и им подумалось, что это, должно быть, одна из тех рек, что стремят свои воды в самый Хель. Звон молота звучал все ближе.
Дважды доносились до воителей звуки неистового песьего лая, и дважды замирали они на месте, держа наготове оружие. Однажды на них бросился какой-то здоровенный, страшно тяжелый зверь, который, прежде чем удалось им его убить, изрядно обгрыз края их щитов. Все это происходило в полнейшей темноте, и Мананнан со Скафлоком так никогда и не узнали, как выглядел тот неведомый враг их.
Вскоре увидели они какой-то красноватый отсвет, цветом схожий с известной звездой в созвездии Орион. Они поспешили вперед и через некоторое время, совсем не так быстро, как ожидали, достигли громадного холодного зала.
Зал был тускло освещен светом огня в огромном, но неярко горящем кузнечном горне. В кроваво-красном свете этом увидели воители в пещере множество громадного размера кузнечных принадлежностей. У гигантской наковальни стоял ётун.
Кузнец тот был такого громадного роста, что голову его едва можно было разглядеть в скрывающем верхнюю часть зала сумраке. Он, однако, имел такую могучую стать, что казался даже приземистым. На волосатом, узловатом, невероятно мускулистом теле его из одежды красовался лишь передник из драконовой кожи. Спутанные черные волосы и борода ниспадали до самого пояса. Ноги великана были относительно коротки и кривы, причем неодинаковой длины. К тому же, ётун тот имел здоровенный горб, и стоял как бы согнувшись, так что при желании мог бы коснуться руками земли.
Стоило воителям войти в зал, как великан повернул к ним ужасный, испещренный шрамами лик свой. Нос и рот у него были велики даже для ётуна, глазницы же пусты: глаза ему кто-то выколол.
Великан заговорил, и голос его звучал подобно шуму воды в бурных реках Хеля:
— Ух-ты! Триста лет уж никто не приходил к Бёльверку. А теперь вот клинок принесли починить.
Взяв с наковальни железную болванку, над которой прежде работал, он с силой швырнул ее куда-то в угол кузни. Она с грохотом ударилась о каменный пол, и меж стенами пещеры долго потом металось испуганное эхо.
Скафлок смело выступил вперед и проговорил, бестрепетно глядя прямо в грозно нахмуренное лицо слепого великана:
— Я принес тебе в починку клинок твоей же работы, Бёльверк.
— А кто ты такой? — вскричал ётун. — Чую запах смертного, но вместе и запах Дивного народа. А второй, вроде, полубог, но естество у него иное, нежели у асов с ванами.
