Джон Норман - Исследователи Гора
– Я твоя! – обрадовалась она.
– Тебя будут звать Эвелина, – сказал я.
– Да, господин! Спасибо, господин!
– Посади ее в клетку! – велел я Нгоме.
– Будет сделано.
Он за волосы отвел Эвелину на корабль. Корабельные клетки для рабынь прибивают к бортикам, чтобы в шторм они не скользили по палубе.
Я подумал о Дженис и улыбнулся. Накануне я впервые обратился к ней на английском.
– Ты говоришь по-английски! – воскликнула она, пораженная.
– Разумеется, – усмехнулся я. Она стонала:
– А я-то говорила при тебе по-английски, уверенная, что ты ни слова не понимаешь! Я признавалась в своих самых потаенных желаниях! И ты все слышал!
– Да.
– Значит, ты с Земли? Невероятно! Такой мужчина, как ты, не может быть землянином!
– Я был землянином, – сказал я, – давным-давно. Теперь я горианин – как и ты.
Она опустилась передо мной на колени:
– Горианская рабыня умоляет своего горианского господина овладеть ею.
Я обнял ее и опрокинул на шкуры.
– Господин! Господин! – закричала Саси, подбегая ко мне. Руки ее были скованы за спиной. Я заключил ее в объятия:
– Прекрасно выглядишь, малышка!
За ней с поводком в руке шел человек из таверны Филимби. На рабыне была короткая рабочая туника с эмблемой таверны – флейтой. «Филимби» – не только имя владельца таверны, но и название флейты на диалекте внутренних земель. По утрам девушки из таверны надевают короткие туники и принимаются за стирку и уборку; по вечерам же они танцуют перед посетителями в соблазнительных нарядах, а то и вовсе обнаженными.
Саси, как и Эвелину, я купил накануне и договорился, что ее приведут на причал. Я заплатил за девушку два серебряных и пять медных тарсков.
– Ты не забыл меня!
– Ты слишком красива, чтобы тебя забыть, – ответил я.
Человек из таверны Филимби снял с нее наручники и сорвал тунику – собственность таверны. Саси зарделась и потупила взгляд, проявив неожиданную для рабыни застенчивость. Она была неимоверно хороша собой.
– Встань на колени, – велел я, – и прими позу подчинения.
Она опустилась на колени и поклялась быть верной и покорной рабыней. Я связал ей руки и надел ошейник.
– Пора! – крикнул Улафи.
– Здравствуй, Тургус! – повернулся я. – Спасибо, что пришел проводить меня.
– А кто эта хорошенькая рабыня у твоих ног? – спросил он.
– Неужели ты не узнаешь свою бывшую сообщницу из Порт-Кара? – усмехнулся я.
– Это она? Ну-ка, подними голову, девочка!
Саси подняла голову:
– Да, господин.
– Это ты, Саси?
– Да, господин.
– Ты прекрасна!
– Твоя рабыня Фина, – сказал я, указывая на брюнетку, стоявшую на коленях за спиной у Тургуса, – ничуть не хуже.
Фина от смущения еще ниже опустила голову. Она была в короткой тунике и ошейнике. Из сорока талун Тургус выбрал себе в рабыни именно ее, бывшую помощницу предводительницы. И он не ошибся. Трудно было поверить, что эта девчонка когда-то была холодной, надменной гордячкой. За это время она научилась подчиняться и любить.
Я достал из мешка письмо и вручил Тургусу.
– Это – прошение Совету Капитанов Порт-Кара о том, чтобы тебе простили твои преступления. Я – член Совета Капитанов. С этим письмом ты свободно можешь вернуться в город. Скорее всего, ты получишь прощение; если же нет, то у тебя будет десять дней на то, чтобы покинуть Порт-Кар.
Тургус взял письмо.
– Спасибо. Но почему ты думаешь, что Совет Капитанов простит меня?
– Потому, что мы с тобой сражались плечом к плечу.
– Верно, – сказал он.
– Так ты вернешься в Порт-Кар?
– У меня в Шенди есть деньги – плата за участие в экспедиции Шабы. Их мне хватит на много месяцев.
– Теперь, когда Айари стал визирем Билы Хурумы, чужеземцам уже не так опасно оставаться в Шенди, – заметил я.
– Да, – усмехнулся Тургус.
Била Хурума больше не забирал людей из Шенди на канал. Это знаменовало собой начало новой эры в отношениях между Шенди и империей Билы Хурумы. Я не сомневался, что Айари приложил к этому руку, объяснив убару, насколько ему выгодна дружба с Шенди.
– С этим письмом, – повторил я, – ты можешь вернуться в любой момент. И если Совет Капитанов тебя простит, я искренне советую тебе найти новое, честное занятие и выйти из касты воров.
Тургус улыбнулся:
– Наверное, я отправлюсь в другой город и начну все сначала. Возможно, это будет Турия или Ар.
– Хорошие города, – похвалил я, – с большими возможностями для дерзких и отважных… Не жалеешь о том, что приключилось за последние месяцы?
– Нет. Я удостоился чести служить Шабе и тебе. Я прошел по Уа до самых ее истоков. Такое не забывается. И еще, – он оглянулся на коленопреклоненную Фину, – я нашел чудесную рабыню.
Девушка с улыбкой опустила голову, довольная, что ее господин так высоко отозвался о ней, простой рабыне.
Тургус снова посмотрел на меня.
– Нет, я ни о чем не жалею. Я счастлив. Мы пожали друг другу руки.
– Удачи тебе, – сказал я.
– Удачи тебе, – сказал Тургус.
– Отплываем! – крикнул Улафи.
Я поднял Саси на ноги и перебросил ее через плечо. Потом нагнулся и свободной рукой подхватил свою морскую сумку. После этого я ступил на трап и поднялся на борт «Пальмы Шенди».
