Джонатан Уайли - Наследник Аркона
— Ну и заставили же мы их поплясать, — выдохнул он. — Хотел бы я знать, где они сейчас… — Он внезапно умолк и зевнул.
Феррагамо пристально поглядел на него.
Обернувшись, Марк разглядел схватившихся Паруккана и Шилла. Шилл отступал. Принц хотел уже броситься на помощь, но Феррагамо отрывисто бросил: «Туда!» и указал на ворота замка. Они кинулись к ним и оказались внутри прежде, чем сражавшиеся добрались до них. В замке царила полная тишина.
— Во внутренний двор? — спросил Марк.
Феррагамо кивнул.
Но прежде чем они успели двинуться, Бонет снова зевнул, проговорил: «Я не могу», упал на землю и тут же заснул. Марк в ужасе поглядел на него.
— Он просто более чувствителен, чем остальные, — пояснил маг. — Вперед!
Дург сжимал ладонью лоб, но услышав слова мага, отнял руку, помотал головой, встряхнулся и двинулся за ними.
Больше не было необходимости прятаться. Марк сообразил, что с какой бы силой им ни пришлось встретиться, она уже знает об их приближении. И внезапно Марк понял, кто это.
— Амарина! — крикнул он, и не дожидаясь подтверждения Феррагамо, бросился к Башне.
Центральный двор, посреди которого росло дерево с лунными ягодами, находился у подножия Башни Магов и был окружен сплошной широкой стеной, последней линией обороны против возможных захватчиков. Вход был только один, с тяжелыми дубовыми дверями, усиленными металлическими засовами Сколько Марк себя помнил, двери эти всегда стояли распахнутыми настежь, но сейчас они оказались закрыты. К двери вел короткий коридор, и едва они вступили в него, как из караульной будки выскочили четыре солдата. Феррагамо поднял свой посох.
— Побереги силы, маг, — бросил Дург. — С этими мы сами разберемся.
Марк, Дург и Джани заняли оборонительную позицию. Схватка была ожесточенной, но короткой. Марку стало не по себе, когда он увидел среди нападавших знакомые лица.
— Они сражаются как одержимые, — сказал Дург когда со стражниками разделались. — Чем скорее мы положим этому конец, тем лучше.
Марк только кивнул. На него навалилась такая слабость, что даже говорить стало трудно. Меч, обычно казавшийся таким легким, теперь налился свинцовой тяжестью. Как он будет управляться с ним?
Поднявшись вверх по ступеням, Феррагамо удивился:
— Здесь что-то не так. Я не чувствую источника.
— Дерево? — спросила Фонтейна.
— Неужели Амарина уничтожила его? — пробормотал Феррагамо. — Нет. Не может у нее быть такой силы. Если бы это произошло, мы бы не смогли пройти так далеко.
— Вам нужно дерево? — спросил Дург.
— «Помни про источник», — процитировал Марк.
— Но мы еще не добрались до конца, — сказал разбойник. — Стены нам не одолеть, значит, придется открывать двери. Есть идеи?
Все молчали.
Джани переводил взгляд с одного на другого, затем подошел к дверям и надавил на них плечом. Створки легко распахнулись.
Отряд затаил дыхание, а потом…
— Нет! — хором крикнули Марк и Феррагамо, но было уже поздно. Джани, держа топор наготове, бесстрашно шагнул внутрь. Прочие хотели последовать за великаном, но в этот момент в голове у них словно полыхнул огонь, приступ жесточайшей боли охватил все тело, и люди беспомощно застыли не в силах шевельнуться.
Марк отчаянно сопротивлялся, пытаясь удержать собственные мысли и собственный меч, неимоверно оттягивавший руку. Боковым зрением он видел, как остановились на полушаге остальные, а проследив за отчаянным взглядом Феррагамо, заметил в центре двора уродливое металлический кожух, совершенно скрывавший драгоценное дерево. «Железо препятствует воздействию магии», — вспомнилось ему. Дерево нельзя было уничтожить, но теперь оно оказалось отрезано от солнца, неба, воздуха и от них самих. «Понадобится не один день, чтобы прорубиться сквозь это, — подумал Марк, — а до тех пор магические силы источника бездействуют и никакая сила не спасет нас. Мы обречены».
В основании Башни открылась маленькая дверь и во дворик вышла Амарина.
— Добро пожаловать, — улыбнулась она.
Но Марк уловил, какого напряжения стоила ей эта улыбка, и в сердце принца шевельнулась надежда «Она тратит все свои силы, чтобы держать нас в неподвижности», — подумал он.
— Как любезно с твоей стороны принести мне такой подарок, — сказала Амарина, глядя на меч. — Тебя не зря нарвали Служителем. Ты принес мне то, чего как раз и недоставало моей силе. Бросай-ка меч, мальчик.
«Арконский клинок, — решил Марк. — Значит, дело все-таки в нем. Пророчество? Что там говорилось? — Он отчаянно пытался вспомнить, но не мог. От напряжения на лбу выступили крупные капли пота, и в этот момент на его сознание обрушился следующий удар. Теперь принц изо всех сил пытался удержать пальцы, разжимавшиеся против его воли. — Я долго не выдержу! — беззвучно простонал он. — Скоро будет слишком поздно. Помогите!»
Он скорее ощутил, чем увидел, как Джани слегка шевельнулся, и тут же пульсирующая в голове боль немного отпустила Марка. «Неужели равновесие настолько неустойчиво? Если бы я смог…»
Меч неумолимо выскальзывал из руки. Силы принца были на исходе. «Неужели все должно кончиться так? — подумал он. — Неужели столько людей, отдавших за меня жизнь, погибли ради такого бесславного конца?» А что случиться с теми, кто окажется в плену вместе с Марком? С Феррагамо, застывшим в бессильной ярости? С Фонтейной, которую он любил и которая казалась теперь такой маленькой и беззащитной? С верным Джани? С Дургом, доказавшим, что и разбойник имеет представление о чести? Что суждено им? Смерть? Или тупое, животное рабство, бессловесная покорность злу, противостоять которому может только он?
Казалось, сознание Марка не вынесет этой пытки. Пальцы сводило, ладони стали мокрыми от пота. Улыбка Амарины от напряжения превратилась в злобный оскал, но она, кажется, не замечала этого.
— Зачем бороться? — воскликнула королева. — Уже недолго осталось. — В хриплом голосе звучало предчувствие близкой победы.
Внезапно с неба обрушился яростный клубок из когтей, зубов, вставшей дыбом шерсти и дико горящих зеленых глаз. Над двором взметнулся боевой клич кота, истошный вопль, способный разбудить и мертвого.
Из окна башни прямо на голову Амарине сиганул разъяренный Пушок. Он жаждал крови и, не теряя времени, принялся драть, кусаться, царапаться, шипя и брызгая слюной, как демон.
В следующий миг одновременно случилось несколько вещей. Огромный топор Джани обрушился на железную скорлупу, закрывавшую дерево. Послышался гулкий звук и на поверхности ловилась глубокая царапина. Дург потерял сознание и больше не шевелился. Двое стражников ворвались во дворик и оказались лицом к лицу с Фонтейной, сжимающей кинжал и горящей желанием пустить его в ход.
