Михаэль Пайнкофер - Князь орков
— Будь проклят, убийца! — в отчаянии и боли крикнул Корвин ему вслед, но ответом ему был только злорадный смех.
— Стоп!
Князь Лорето поднял правую руку, и войско эльфов тут же остановилось. И только карликам, кучка которых шла вместе с воинами-эльфами, потребовалось мгновение, чтобы понять сигнал. Но даже тогда на это среагировали не все.
— Что такое, господин эльф? — поинтересовался Ортмар фон Бут, сын Ортвина. Вот уже много часов войско шло через лес, не встречая никаких следов эльфийки, охотника за головами или двух орков. При этом вонь, витавшая в воздухе, недвусмысленно говорила о том, что чудовища где-то рядом.
Движением руки Лорето велел ему замолчать. Эльфийский князь вел в поводу своего скакуна, потому что заплетенная корнями и лианами лесная почва делала продвижение верхом невозможным. Животное то и дело мотало головой и беспокойно всхрапывало — очевидно, это место не нравилось коню так же, как и предводителю карликов.
Ортмар не намерен был вот так позволять эльфу затыкать себе рот, будь остроухий сколь угодно благородных кровей. Он и его люди не присягали Лорето на верность; они — равноправные партнеры.
— Что такое? — повторил он поэтому снова, хотя на этот раз немного тише.
— Опасность, — ответил эльф. — Полководец Итель и некоторые следопыты отправились вперед, чтобы разведать местность и еще не вернулись.
— Да что вы говорите, — сказал Ортмар, поднимая секиру, чтобы быть готовым к любым неожиданностям. Его люди последовали его примеру, а эльфийские воины подняли щиты и обнажили мечи. — Вы уверены, что священнослужительница и ее сообщники проходили здесь? Я не вижу никаких следов, и у меня такое ощущение, что…
— Ш-ш-ш, — произнес эльфийский князь, снова поднимая руку и давая ему понять, чтоб он замолчал.
В этот момент на другой стороне поляны внезапно зашевелились гигантские папоротники.
Ортмар пробормотал в бороду проклятия и приготовился к битве, но это оказались Итель и остальные, вернувшиеся из разведки. Князь Лорето облегченно вздохнул.
— Ну что? — поинтересовался он у своего заместителя. — Что вы обнаружили?
— Вот это, — ответил Итель, показывая предмет, размером с кулачок. То была пряжка из ржавого металла, погнутая и с небольшими шипами. Ни эльфы, ни карлики, ни люди обычно не носили подобных украшений.
— Орки, — с отвращением заявил Лорето. — Итак, они близко.
— Конечно, близко, — заметил Ортмар. — Я же вам это уже говорил.
— Этот предмет не тех орков, о которых вы упомянули, господин карлик, — поправил его Итель. — Далеко впереди мы обнаружили следы в трясине. Много различных следов, которые указывают на то, что мы имеем дело с немалым количеством чудовищ. С целым войском.
— Что? — непонимающе воскликнул Ортмар. — Но ведь этого не может быть! Откуда они вдруг свалились на нашу голову?
— Из Гнилых земель, — предположил Лорето. — Выше развилки по течению есть мелкое место. Возможно, чудовища использовали его в качестве брода и переправились целым войском.
— Войском? — насторожился карлик. — Сколько их может быть?
— Трудно сказать, — ответил Итель. — Две тысячи, возможно, даже больше. Кроме того, мы обнаружили следы гномьих воинов.
— Гномьих воинов? Но орки и гномы — заклятые враги. Они никогда бы…
— Говорю только то, что видел, — защищался Итель. — Кроме того, я не обязан перед вами отчитываться, господин карлик. Мой предводитель — князь Лорето, а не вы.
Ортмар переводил взгляд с одного на другого. Охотнее всего он, по обычаю карликов, задал бы этим высокомерным остроухим взбучку. Хотя, если Итель прав и в этом лесу действительно бродят две тысячи орков и гномов, будет разумно иметь под боком тысячу эльфов-воинов.
— Конечно, — сказал он поэтому, слегка поклонившись. — И все же стоит задуматься над тем, что делает такое крупное войско орков в этом лесу. Нет ли связи между их появлением здесь и вашей миссией?
— Боюсь, вы правы, мой невысокий друг, — произнес Лорето, но взгляд его был отрешенным. — Нас послали из Тиргас Дуна, чтобы воспрепятствовать несчастью — и подавить грозящую всем нам опасность в зародыше. Но, похоже, мы опоздали. Зло уже нашло путь в…
Он умолк, когда понял, что едва не выдал карлику цель их экспедиции. Зато Ортмар понял, что его предположение подтверждается: эльфы собирались не только приструнить жрицу-предательницу. Каша в Сокрытом Городе заваривалась из-за сокровища, в этом предводитель карликов был совершенно уверен, и его желание завладеть им стало сильным как никогда.
— И что вы собираетесь теперь предпринять? — осторожно спросил он поэтому.
Лорето колебался.
— Что же еще? — сказал наконец остроухий. — Мы продолжим поиски и сделаем то, что должно. Даже если это будет означать для многих из нас, что Дальние Берега останутся за горизонтом навеки.
Услыхав слова Лорето, Итель и еще несколько воинов заметно вздрогнули, но смолчали. Пресловутая дисциплина эльфов была, похоже, сильнее всяческих сомнений и страхов.
— Тогда позвольте сказать вам, князь, — торжественно заявил Ортмар фон Бут, — что мы с моими людьми будем рядом с вами в минуту опасности. Когда-то существовал союз между карликами и эльфами, и теперь этот союз будет возрожден. Или вам кажется, что пара острых секир при численном превосходстве орков вам не понадобится?
Лорето одарил его долгим испытывающим взглядом. Наконец его бледные черты озарила улыбка, и спонтанным выражением его чувств стала протянутая Ортмару рука.
— В таком случае позвольте приветствовать вас, брат, — промолвил он. — Народ карликов часто поносят из-за его жадности и стремления к наживе. Но имя Ортмара фон Бута будут отныне прославлять за храбрость и бескорыстие, с которыми он пришел на помощь этому миру. Если бы смертных вроде вас было больше, друг мой, эльфы не стали бы покидать амбер.
— Благодарю вас, князь, — поклонившись, ответил сын Ортвина, поэтому Лорето не заметил хитрой ухмылки, промелькнувшей под его бородой, в то время как правая рука карлика пожимала изящную руку эльфа.
Они все еще были пленниками кладовой: Раммар и Бальбок, свисавшие с потолка вниз головами, и Корвин, прикованный к стене темницы.
Изуродованный, покрытый множеством кровоточащих ран, охотник за головами производил жалкое впечатление, и, казалось, в живых его удерживала только ненависть. Он неутомимо дергал цепи, не замечая того, что металлические пластины вокруг его запястий впиваются от этого в плоть все глубже и глубже. Он постоянно ворчал себе под нос, предвещая своим мучителям смерть и вечное проклятие.
