Анатолий Нейтак - Падшая звезда
Многие смертные и почти все демоны верят в это… и то ли неисчерпаемая даже в посмертии энергия Владыки, то ли совокупная вера миллиардов мыслящих существ тому причиной, но иногда путешествующие по Дороге Сна, вернувшись в Пестроту, обнаруживают около себя нерукотворные предметы, сгустки мощнейшей магии. Да-да, именно! Эти предметы — ничто иное, как части Владыки: не только его тела, но и его сущности, его энергии. Как правило, части эти невелики: палец, кусок кости, клык, железа… однажды нашлось почти целое сердце, из-за права обладания которым едва не началось общее наступление Ада на Пестроту.
Кстати, по одной из заслуживающих внимания версий, Эвелл Искусник создал Межсущее в основном для того, чтобы смертные маги поменьше совались на Дорогу Сна и пореже выносили оттуда такие вот опасные гостинцы.
Но речь не об этом.
Одно из обязательных условий, при которых демон может назваться адским князем, — обладание какой-нибудь частью тела Владыки. Причём иметь, к примеру, коготь существенно менее почётно, чем целый палец. Постоянные свары меж князьями едва ли не в половине случаев имеют целью отхватить трофей покрупнее. А демон, которому вручают вместе с кусочком Владыки этакий "ярлык на княжение", становится союзником дарителя.
— Не имеет большого значения, как именно я стал обладателем Ока Владыки. Случилось это более трёх тысяч лет назад, и вряд ли большую часть этого времени хоть кто-то, кроме меня, знал о возвращении Ока в Сущее. Но не так давно эту мою тайну раскрыл Островитянин, большой охотник до чужих секретов, и мне пришлось решать, что делать с Оком, пока этот проныра не сделал коллеге по Кругу Бессмертных гадость. Например, не донёс Деххато, что, мол, Хозяин Лесов хранит у себя Око Владыки и намерен использовать его в неких злокозненных целях. Правда, доносить на меня он стал бы только в самом крайнем случае. Слишком уж лакомый кусок. Думаю, Островитянин предпочёл бы воспользоваться Оком сам — хотя бы как предметом торговли с Адом, если не для очередного рискованного эксперимента по приращению личной Силы. Он сулил мне все мирские сокровища, угрожал, предлагал варианты обмена Ока на артефакты и тайны магии. В общем, не оставлял в покое. И я решил, что если уж Оку не суждено оставаться у меня, то в Нижних Мирах за него дадут лучшую цену. Это в нашем слишком тесном Кругу не принято соблюдать договоры до запятой, если получается схитрить; а вот в Аду, где своих интриг не меньше, шутить шутки с чем-либо, относящимся к Владыке, не принято. К тому же ещё до того, как получить нынешнее прозвище и статус, я знал одного из адских князей…
— Хос-Кэббода?
Хозяин Лесов негромко хмыкнул.
— А ты догадлива. Да. Если коротко, я решил передать Око Хос-Кэббоду. Я даже не ставил определённых условий, чтобы покончить с этой историей как можно быстрее. Просто передал, что хотел бы когда-нибудь, не обязательно в скором времени, получить равноценный дар.
— Долго пришлось бы ждать!
— А что такое — долго?
Кайель подумала, что для существа, способного три тысячи лет владеть Оком и не вспоминать о нём, понятие длительности выглядит совсем иначе, чем для неё.
Три тысячи лет! Да она и сотой доли этого срока ещё не прожила!
— По сути дела, — снова заговорил Хозяин Лесов, — я не преследовал выгоды. Хос-Кэббод не самое скверное существо из мне известных. А для адского князя он почти слишком хорош. Но я не столько желал облагодетельствовать его и заручиться его расположением, сколько стремился отвязаться от Островитянина. Меня мало волнует вся эта подковёрная грызня, я предпочитаю покой и уединение интригам. И, что ещё важнее, властительный Деххато стремится видеть меня именно в таком качестве, коль скоро я прожил больше, чем все остальные в Круге Аг-Лиакка, взятые вместе.
— Сколько же тебе лет?
— Много, юная высшая, — улыбнулся Хозяин Лесов — ни дать, ни взять, солнце проглянуло сквозь хвою. — Очень много.
"Вот так-то! Не помогла "маска", не помогла попытка укрыть собственную Силу за энергетикой мечей… впрочем, такому противнику проиграть не обидно.
Хотя бы потому, что он — не противник".
— Значит, — спросила Кайель, — мне следует отправиться к Хос-Кэббоду и к Островитянину?
— Если ты хочешь покоя, тебе лучше остаться здесь.
— Благодарю за предложение, высший. Я знаю, что Лес мог бы утолить мою боль лучше, чем любая месть. Но не облегчения своей боли я ищу.
— Знаю. Ты отмечена, и эту мету мне не стереть, — добавил он таинственно. — Могу я просить тебя о прощальном даре?
— Чего ты хочешь?
— Танца. Настоящего танца. Того, что излучает суть, являя миру душу.
Кайель моргнула.
— Не знаю, смогу ли… понимаю ли я, чего ты ждёшь. Но я попытаюсь.
Уходя, она думала — без слов.
…вот и всё. Это было в последний раз. Никогда, никогда больше…
А ведь я смогла остановиться. Иначе было бы ещё хуже. Почему он не вмешался? Или он знал, что я сумею не рухнуть за край, что сумею заклепать сорванную решётку темницы?
Впрочем, где уж мне, однодневке, понять, что он знал и чего хотел…
Стоя на краю проплешины, окружённой кольцом поваленных деревьев, проплешины, в самом центре которой земля спеклась в мёртвую дымящуюся корку полуметровой толщины, Хозяин Лесов смотрел ей вослед.
И взгляд этот был из тех, которыми провожают сумасшедших и обречённых.
— Чего ты хочешь от меня, женщина?
— Ориентиров, которые помогли бы мне быстро найти цитадель Хос-Кэббода.
— Зачем тебе это опасное знание?
— А зачем вооружённый человек может желать спуска в Нижние Миры?
— Безумная. Ты со своей смешной местью хочешь принести проклятым ТАКОЕ оружие, чтобы они потом обратили его против нас?!
— О нет, мастер. Всё проще. Не принесут эти клинки счастья тому, кто завладеет ими силой. И даже если я паду в схватке раньше времени, такой трофей наверняка доставят адскому князю. А потом, когда сроки истекут… но надо ли объяснять дальше?
— Каково имя твоё, женщина?
— Если отбросить звучание и обнажить суть, — Отрава.
Чешуйчатая рука мастера поднимается в странном жесте. Мелькают спроецированные по памяти магические ориентиры и немирные пейзажи инферно по имени Кэббод.
— Ступай, Отрава. Я, скромный мастер Ордена Элуйдиз, буду поминать тебя, обращаясь к Спящему, желая славной гибели и лёгкого посмертия.
Мелкие демоны с визгами ужаса кидаются прочь. Средние провожают взглядами. Крупные надвигаются с видом неуверенно грозным — и расступаются, не атакуя, когда слышат:
