Анатолий Нейтак - Падшая звезда
Не прошло и нескольких минут, как ей стало страшно. До того, как она увидела сидящего на ветке, она совершенно чётко знала, где именно находится. Могла указать координаты на воображаемой карте Захребетья с точностью до нескольких сотен метров (а если сосредоточиться, то и с большей точностью). Знала расстояние, отделяющее её от последнего населённого пункта, который она миновала — диковатого, полузаброшенного хутора, со двора которого какой-то мужик долго сверлил ей спину тем взглядом, которым провожают сумасшедших и обречённых…
А теперь чёткое знание ушло. И приблизительное знание ушло. И вообще знание, кроме смутного, но стремительно крепнущего ощущения, что никакого Захребетья нет. И Аг-Лиакка нет, и даже Пестроты нет, а всё, что есть — это Лес. И был всегда только Лес, и пребудет он — всегда, везде, и ничего, кроме Леса, никогда не…
"Врёшь! Я — не Лес, и даже не его часть! И мои радужные мечи — не часть Леса! И в Пестроте есть ещё очень много разного, кроме него!"
Кайель остановилась. Долей мгновения позже (или раньше? одновременно?) остановился также Хозяин Лесов. Повернулся к ней, чуть наклоняя голову.
— Скажи, как мне называть тебя, чтобы приветствовать, как должно.
Голос — точь-в-точь как вид лица и общие очертания фигуры. Всё сразу: бас и фальцет, крик и шёпот, звон ручья и жуткий протяжный скрежет наклонившегося дерева, задетого ветром.
Но раз услыхав, уже ни с чем не спутаешь.
— Можешь называть меня Отравой.
— Зачем ты искала меня?
Говоря с Князем Гор, ей иногда удавалось прочитать его подлинные реакции — как смутные тени на высокогорных снегах, как тонкие, почти неслышимые ноты, вплетающиеся в песню ветра. Не слишком уверенно, далеко не всегда, но всё-таки удавалось.
Прикоснуться к мыслям и эмоциям Хозяина Лесов не получалось даже в такой малой степени. И дело заключалось не только в том, что он ушёл от смертных гораздо дальше, чем Князь Гор. Вдобавок она сама, своим собственным решением выстроила меж собой и Хозяином Лесов барьер, чтобы не заблудиться в сумрачной бесконечности, спящей меж древних обомшелых стволов.
Что ж, нельзя иметь всё сразу. Кроме того, непостижимость такого рода обычно обоюдна.
"Надеюсь, я в должной мере не похожа на других людей. Ну, "маска" мстительной танцовщицы, не подведи!"
— Я искала тебя, чтобы получить знание.
— Ко мне порой приходят для Погружения-в-Лес. Но такое посвящение тебе явно не нужно, ты следуешь путями рациональных школ. Какого рода знание интересует тебя?
— Я и старший маг Попутного патруля Дебрик Полглаза расследуем… некоторые обстоятельства, связанные с убийством полудемона по прозвищу Железный Коготь, случившегося в Лесу Шпилей мира Куттах.
— В Лесу Шпилей?
— Это неточное, чисто ассоциативное название. На самом деле тот Лес имеет больше общего с огромным городом, чем с единством свободно растущего, окружающим меня сейчас.
— Продолжай.
Кайель продолжила. Суховатое перечисление фактов (последовательность пройденных полудемоном миров, вероломство Сехоро и двух других магов, исчезновение рунного двуручника и шкатулки) Хозяин Лесов более не прерывал.
— …и теперь надеюсь узнать от тебя: что было в шкатулке? Куда должен был доставить шкатулку полудемон? По чьему приказу Сехоро, Громыхало и Пила напали на Железного Когтя? Кто был заинтересован в том, чтобы полудемон не дошёл до своей цели?
— Это всё, что тебя интересует?
— Нет. Но без ответа на эти и связанные с этими вопросы я не добьюсь своей цели.
— Почему я должен помогать тебе?
— А почему не должен? Я считала, что у тебя есть свой интерес в этом деле. Урагану трудней повалить деревья, сучья которых переплелись, чем одиноко стоящее дерево.
— Не сравнивай себя с деревом. Ты больше похожа на лиану, что не может подняться к свету сама и пользуется чужим стволом.
— Даже от лианы может быть польза.
— И какая же?
— Слабое дерево она задушит, и другим деревьям будет больше места для роста.
Хозяин Лесов захохотал.
— О, ха-ха-ха! Лиана-душительница! Ха-ха-ха! Гроза Бессмертных! Ха-ха!
Кайель медленно достала из ножен радужные клинки.
Темнота пала мгновенно и страшно.
Среди туч, вскипевших, казалось, от горизонта до горизонта, проскочили первые молнии. Спустившийся со своих высот ветер коснулся верхушек деревьев на огромной площади; в радиусе часа пешего пути в любую сторону не осталось ни одной верхушки, которая не качнулась бы хоть немного. За первым, почти ласковым прикосновением последовало второе, пожёстче. Совсем чуть-чуть, и по воздуху полетела бы сорванная листва, а может, и сломанные ветви…
— Довольно, — сказал Хозяин Лесов, давно оборвавший смех и внимательно приглядывающийся то к своей собеседнице, то к её магическому оружию с каким-то непонятным чувством. — Тебе не понравится, если я отвечу на силу силой.
— Тогда оставим и насмешки, и угрозы глупцам. Я не претендую на незаслуженное, но я знаю, чего достойна.
— Честные слова требуют честного ответа. Я не всеведущ, но кое-что объяснить могу…
История отношений риллу и демонов длинна и запутанна. Никто — даже, вполне вероятно, сами риллу — не знают её во всех деталях. Однако есть несколько фактов, относительно которых, при всей давности случившегося, можно быть уверенными: да, было именно так.
Нынешние обитатели Ада — всего лишь более или менее крупные осколки истинно великих сущностей. Такие же, как обитающие кое-где в Пестроте "родственники" риллу, лишённые их сил и знаний в результате древнейшей и величайшей, выходящей за рамки воображения войны. Сейчас властители сущего терпят наличие целого Лепестка Нижних Миров только потому, что их обитатели не представляют для них, риллу, опасности. Все первородные демоны были повержены, а ныне живущие демоны, даже адские князья, мало чем отличаются от обыкновенных высших магов.
Последним и, вероятно, величайшим из первородных демонов был тот, чьё истинное имя распалось вместе с телом и сущностью. В памяти своих многочисленных потомков и ещё более многочисленных противников он остался как Владыка… а на месте его гибели в Пестроте осталась грандиозная, зияющая уже тысячи веков язва, называемая Багровой Бездной. Выдающиеся качества последнего из первородных подтверждает то, что даже риллу не смогли стереть его из реальностей Пестроты окончательно. А может быть, где-то на таинственной, полумифической Изнанке Сна этот поверженный гигант до сих пор существует и стремится вернуться, чтобы сплотить своих выродившихся сородичей для последней решительной атаки?
