akchisko_san1 - Рики Макарони и Вестники Ниоткуда
— Я чуть не задохнулась от ужаса, когда об этом узнала, — призналась леди Гермиона. – С его‑то оценками, а главное, привычками! Не думала, что он действительно найдет подход.
— Да какой подход, он же ничего не делает! – пренебрежительно махнул рукой Рон. – Сам же говорит, главное – сидеть и делать вид, что слушает. Его бандитская внешность с годами, может, и не очень изменилось, но одно дело, когда в парке к тебе подсаживается просто здоровый бугай, и другое, когда тот же бугай прогуливается с маленькой дочкой. Это сразу располагает к доверию. Беспроигрышно.
— А я представить не могла, что творили наши слизеринцы, — вернулась к теме леди Гермиона.
Чем дальше заходила беседа старых друзей, тем меньше Рики понимал, зачем он в это вслушивается. Манера магов перемывать кости ближним и дальним в их тесном кругу не была ему внове. С одной стороны, он немного сердился, что своей скрытностью они зря заинтересовали его. С другой, самое простое объяснение этой скрытности, что люди не любят, когда ненадежные уши слышат, как они сплетничают, на сей раз оказалось самым верным, и ему некого было винить в своем разочаровании, кроме себя. Не будучи уверен, что сумеет бесшумно отойти от двери, Рики продолжал надеяться, вдруг да вскользь они упомянут о чем‑нибудь по–настоящему важном.
— А я знаю, — спокойно сообщил Рон. – Они же и рассказали.
Гермиона вопрошающе уставилась на старого друга.
— На свадьбе Джорджа и Пэнси. Помнишь, мы выпили и зарывали топор войны.
— Я в этом безобразии участия не принимала, — отрезала Гермиона.
— Ну и зря. Сейчас бы у тебя не было такого потрясения, — хихикнул Рон.
Подруга детства гневно воззрилась на него.
— Кто бы подумал, что Пэнси Паркинсон первая на вашей параллели выскочит замуж? – задумчиво произнесла Луна, словно не замечая необходимости разрядить обстановку.
— О да! – хмыкнул Рон. – Для нашей Парвати это было слишком. Простить не могу, что она взялась за Оливера!..
— Ясное дело, — поддакнула Гермиона не без злорадства, — он же был восходящей звездой квиддича. Вот только ее, по–моему, никто бы не устроил с ее претензиями. Привыкла быть первой красавицей.
— Ничего ты не понимаешь, женщина, — наставительно заметил Рон. – Она же пыталась переплюнуть Пэнси во всем. А доходы от квиддича и от хохмазина – большая разница, да и родители Паркинсон не хуже близнецов хотели пыль в глаза пустить. И потом, зная Пэн, ей же все усилия Парвати до люмуса.
— Не любишь ты ее, дорогой, — с удовольствием заметила Луна.
— Я мужчина, и меня волнует квиддичная честь страны, — заявил Рон. – А Вуд классно играл, из‑за нее уехал.
— Да перестань, он же в своей Новой Зеландии возглавил департамент! Кстати, Нарцисса устраивает вечеринку в честь приезда господина политика. Я явилась вас пригласить, — сказала леди Гермиона.
— Спасибо, придем обязательно, — заверил Рон.
— А также на ту, которая будет на следующей неделе по случаю его отъезда, — меланхолично заметила Луна.
— Ладно, надо обратно, — сказала Гермиона и встала. Хозяин, судя по звуку, поднялся, Луна осталась сидеть. – Сейчас явятся Гойл с супругой, а Драко мне намекнул, что жены им в компании даром не нужны.
— Вряд ли так и сказал, — флегматично произнесла Луна.
— Он деликатно попросил меня «занять Падму», — вздохнула Гермиона. – А это не проблема, учитывая, что она точно захватит с собой обеих своих девчонок.
Леди Гермиона исчезла. Рики тут же хлопнул входной дверью и возвратился в кухню, честно сказав, что мистера Уизли не искал, потому что понял, что он него требуется только не мешать приватному разговору.
Шло время, надвигалась ночь, а ситуация оставалась неопределенной. Рики начинал нервничать, и в один прекрасный момент с возмущением осознал, что та часть его, которая называется здравым смыслом, думает так, как, наверное, решили бы все его родственницы, включая миссис Дуглас: зачем такие хлопоты, когда можно было спокойно оставаться в «МентеСана»? Но тем сильнее протестовало и стремилось к цели его желание вернуться в «Хогвартс».
В Пристанище кончился ужин. Рики рассказал малышкам на ночь легенду о сокровищах Кьяпацци, а затем их родителям – причины распространенности этой легенды в итальянской школе магии и ясновидения. Те охали и высказывали свое мнение об искателях кладов довольно долго. Оба они твердо стояли на том, что, будь поблизости намек хоть на какой‑нибудь клад, обязательно взялись бы за него. Причем Луну явно интересовал процесс, а Рона – результат. Их рассуждения немного раздражали Рики: он привык в этом вопросе соглашаться с Доматором.
Артур Уизли приготовил для Рики комнату Артура. Рики напряженно следил за стрелками наручных часов. Десять. Половина одиннадцатого. Хозяин дома вот–вот собирался дать сигнал отправляться всем спать.
И тут в камине затрещало, а затем появилась голова дяди Гарри.
— Еще не спите? Все нормально, — сообщил крестный. – Завтра Рики должен как можно раньше выехать в «Хогвартс».
На несколько секунд Рики всерьез задумался, не расцеловать ли Гарри Поттера в обе щеки, но решил отрицательно.
— Долго улаживал? – сочувственно поинтересовался Рон.
— А, нет! Дигорри быстро согласился, что, если Ричард уже в стране, то он имеет право здесь учиться, как все другие дети. Но, видишь ли, я не смог с вами сразу связаться. Когда пришел домой, оказалось, Джим и Сириус опрокинули кухонный шкаф. Вся посуда разбилась, шкаф раскололся…
По мере того, как он излагал ход события, выражение его лица становилось все более виноватым. Рики понял, почему, покосившись на Рональда Уизли. Казалось, тот вот–вот съездит другу по морде. Не без удивления Рики признался себе, что у него самого такое желание отсутствует; главное – завтра в школу.
«Наверное, я действительно ненормальный ребенок, если все еще радуюсь этому, на четвертом‑то курсе», — подумал он.
-…Сюзан такая суеверная. Шкаф я починил, а вот всю посуду пришлось немедленно покупать. Пока мы ездили…
— Ладно, — буркнул Рон, — завтра я отправляю Ричарда в «Хогвартс».
Выразив ему благодарность за хлопоты, дядя Гарри исчез. А обитатели дома Уизли вздохнули с облегчением, пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по спальням.
Рики сам поднялся комнату Артура, местонахождение которой помнил с лета. На всякий случай, он решил ничего здесь не трогать без необходимости. Он разделся, лег и задул свечу.
«Энергия вокруг сильная плотность».
«Я знаю».
«Теперь нет опасность. Она может быть».
Внутреннему взору Рики явилась ярко освещенная большая комната, полная разношерстных элегантных людей в отнюдь не колдовской одежде. Знакомая тонкая рука на переднем плане удерживала бокал с прозрачной жидкостью где‑то на уровне груди. Рики не слышал никакого звукового сопровождения тому, что видел, хотя и знал, что там шелестят оживленные разговоры и, скорее всего, играет музыка. Происходящее казалось замедленным. На заднем плане мелькали другие люди; Рики начал прилагать усилия, чтобы разглядеть и запомнить их лица, на всякий случай. Но он забыл об этом, когда тонкая рука начала двигать бокал перед собой. Вот он чокнулся… с той самой чашкой, которую Рики видел у него раньше. Рука, которая ее держала, судя по размерам и маникюру, принадлежала женщине. Затем чашка запрокинулась, словно из нее пили. Рики сделалось дурно.
