Александр Федоренко - Первая книга Априуса
— Рази рядом с моим мечом — и тут же со всей силой, на которую был способен, вонзил внезапно удлинившийся клинок, по самую рукоять.
Хорсаку не требовалось приказывать дважды — серия могучих ударов, последовала буквально сразу за моим, при чем тщательно оминая торчащую рукоять «Ракара» Тварь завизжала, мой меч делал свое дело — отвлекал многосуставчатое насекомое от прослеживания тонких планов, таким образом, не давая вызвавшим контролировать ее.
Я спешно снял все сдерживающие скобы, с заготовленных Заклятий, между противостоящими друг другу Муспельхеймом и Нифльхеймом, начал образовываться временный мост. А где-то на протяжении этого пути оказались и мы, потому как лежит на этой оси. Панцирь сколопендры замерцал, это когти Куру являлись проводниками для еще одного заклинания, намечали цель для невидимого тарана. Удар, эхо от которого разнеслось почти по всем уровням Бытия, и черная сколопендра исчезает из а, она отправляется в Огненное царство, вход в которое, охраняет великан Сурт Чёрный. Через Мюрквид — Тёмный Лес, она попадет к нему, а там Предвечный огонь не оставит и сгустка от ее сущности, по крайней мере, я на это надеялся.
Мы стояли на дне котловины, до колен наполненной ледовым крошеом, Хорсак рылся в этом месиве, но тел Фигурда и Скороба не находил. Мы были одни поэтому куатар прорыкал ему:
— Не ищи, нет их больше, она сожрала целиком вместе со щитами. Не ищи, это я тебе говорю.
Воин, разогнулся, посмотрел на нас до жути ясными глазами, и замер столбом.
— Эй, там, наверху — бросайте веревки — крикнул я людям Атарка.
После того как нас подняли, некоторое время стояли ликующие крики, потом когда исступление прошло, мы принялись осматривать тех, на кого попал яд, или зашибла сама многоножка. После сооружения носилок из копий и щитов, хмурый, но на глазах веселеющий хирд двинулся обратно к «Властелину Морей». Таковы уж нравы и характеры, у этих мало живущих суровых воинов, и если бы не заложенное в них природное веселье и бравада, трудно бы им пришлось.
Почти всю ночь, я простоял возле борта, глубоко втягивая холодный ночной воздух, нагнетая его в лёгкие, так, словно старался вобрать в себя как можно больше, и унести с собой, на долгую память. Подошло время продолжать свой путь, мы ведь и в этот мир спустились только потому, чтобы было о чем расспрашивать Одина не понаслышке, теперь, когда дело было выполнено, и я узнал кое-что о серединном мире, пора бы и в Асгард заглянуть. Осталось только попрощаться с Атарком, и его хирдманами. Я направился на нос, секонунг как всегда на своем любимом месте, смотрит на узкую полосу воды, так и не затянувшуюся льдом после предыдущего прохода драккара.
Скоро и льды закончатся, нам нужно будет высадиться, как только появиться открытая вода. Я постоял возле вожака морских волков, помолчал некоторое время, а потом негромко сказал:
— Эй, конунг, знаю, что не время и не место, но буди своих воинов, будем немножко отмечать победу.
Атарк, открыл, было, рот, чтобы спросить в своем ли я уме, но видимо вспомнил, с кем говорит, подозвал Рудольфа, и быстро отдал приказание. А достав за ранее подарок Альтара, насоздавал множество простых деревянных кубков, принялся наполнять их, заставляя парить в воздухе. Усталость и недовольство разбуженных воинов, как ветром сдуло, едва они уловили редкий аромат, распространявшийся от кубков. Я взял управление «Властелином Морей» на себя, пока идем как ледокол, рулить будет магия, поэтому даже кормчего Старка оторвали от дела, и устроили маленькую попойку.
Окидывая взглядом, лица суровых воинов, на которые медленно наползало хмельное веселье, я подумал:
— Может быть, и не такого похода ожидал от меня Атарк и его хирдманы? Наверное, им хотелось видеть его более удалым и славным, чтобы было, потом что воспевать в сагах, но после Лусира, такой уж из меня, получился воевода — все больше сам, предпочитаю не рисковать людьми и не гробить их понапрасну.
Когда все уже изрядно захмелели, я наклонился поближе к конунгу и негромко сказал:
— Атарк! Ты и твои хирдманы теперь свободны, вы выполнили свое обещание, отработали свой срок, теперь у вас передо мной ни каких обязательств нет. Позор смыт. Я думаю, мы сойдем на рассвете, высадите нас у кромки Великих Льдов.
— Да ты чего Рус, умом тронулся, куда тебя высаживать? Тут земель отродясь не бывало, одни льды да мороз, а пехом переть, да ни в жизнь не дойдёшь — вновь видимо, забывшись с кем разговаривает, выпалил конунг, выпучив глаза.
Сидевший неподалеку и слышавший всё это Фарсад, тоже не выдержав, заорал во всю глотку:
— Эй побратимы, слыхали ли вы когда-нибудь такое — На льды высадится, с целого то драккара, да считай с полной командой?
— Да ты что Рус — послышалось отовсюду — Там же ни единой живой души нет, одни сплошные льды, зачем тебе это?
— С чего вы взяли, что там нет ни чего? — спросил я, ощущая где-то там, в непроглядной дали, нечто знакомое, хотя сейчас и не видимое — Там есть то что открывает путь из старого пространства и времени в новое, из одного цикла в другой. Когда оно направлено по вертикали, тогда соединяет землю и небо, людей и богов, низ и верх. Конечно, вертикальный мост может вести и в нижний ми, но мне кажется, что там не что иное как «колеблющийся путь» и нам надо именно к нему.
Все голоса враз смолкли, наступила почти гулкая тишина, даже ветра казалось, затихли, сдерживая свой порыв, а элементали накрыли пеленой неслышимости ревущие волны. Первым, как и положено тишину нарушил Атарк:
— Ты хочешь сказать там мост-радуга, ведущий с земли на небо, который построили боги? Мост Асов?
— Именно так, я ощущаю там Биврест — раз пройдя по нему, уже ни когда не спутаешь.
После этих слов, казалось, застыл сам воздух, но морской конунг нашел в себе силы выдавить из себя:
— Раз, пройдя по мосту Асов? О великие боги… О великий… Прости нас непонятливых, прошу тебя назовись, чтобы я мог рассказывать о нашем совместном походе, сидя у очага, в ненастные ночи, своему роду.
— Атарк, я не тот, за кого ты меня принимаешь, и не удостоен чести быть асом, я совсем из других мест.
— Значит ты Ван? Или кто из… из… — он запнулся не находя слов.
— Не гадай хирдман, все равно не угадаешь.
— Но видел ли ты Одина? Скажи нам, прошу тебя!
— И Одина, и Тора, и Тюра и Браги, и вообще всех именитых асов, только это было очень давно, и пили, кстати, мы это же вино, которым я угостил и вас. Так что можете гордиться. А теперь давайте без лишних разговоров, продолжим праздновать, а на рассвете мы сойдем — закончил я.
Они не хотя вернулись к прежнему занятию, но скоро хмель и усталость взяли свое, и веселье понеслось полным ходом.
