Маргарита Полякова - Бойтесь своих желаний
Наверное, стража уже устала. Или спала. Или просто Властители обратили, наконец-то, на лешачиху свой благосклонный взгляд. Файерны ее не услышали. И не почувствовали. И даже не преградили ей путь. Впластавшись в землю, Лесс тенью скользнула в мерзлое каменное нутро семейного имперского склепа файернов. Огромный мраморный саркофаг стоял в самом центре. Еще день, и его навсегда упрячут под землю. И Лесс уже никогда не сможет коснуться Морреля. Даже заточенного в эту холодную мраморную глыбу. Лешачиха подошла ближе. Видимо, над мраморным саркофагом поработал какой-то великий скульптор, потому что Моррель на его крышке выглядел живым и… совершенно на себя не похожим. Императорская одежда, дорогой меч, унизанные перстнями пальцы… Лесс опустилась на колени и коснулась ладонью холодного мраморного лица.
— Привет!
Ее голос в тишине прозвучал глухо и как-то безжизненно.
— Я никогда не думала, что мы с тобой когда-нибудь встретимся… так… Властители, ну за что же мне это? Ведь я хотела немногого. Всего лишь счастья. Счастья быть рядом с тем, кого я любила. Настолько, насколько вообще способна любить. Надеюсь, что ты слышишь меня, Моррель. Мои глупые признания и никчемные слова. Я все-таки пришла к тебе. Впрочем… ты всегда толкал меня на безумные поступки. Рядом с тобой я становилась совсем другой. Забывающей о собственном покое, собственных удовольствиях и вообще о себе. Я растворялась в тебе. Жалела, когда ты уставал, улыбалась, когда наступали трудные времена и поддерживала тебя, даже если ты был не прав. А что мне теперь делать, Моррель? Я потеряла вкус к жизни. Я ничего не хочу. Ни наряжаться, ни краситься, ни общаться, ни идти куда бы то ни было… все это потеряло для меня смысл. Я вроде хочу что-то сделать, а потом меня как холодной водой из ведра обливает мысль — а зачем? Тебя-то все равно уже нет рядом. Ты не сможешь этого увидеть. И оценить. Ты никогда уже не окинешь меня восхищенным взглядом, не хмыкнешь одобрительно, не отвесишь многозначительный комплимент. Знаешь, Моррель, я никогда не задумывалась о том, сколько места ты занимаешь в моей жизни. И о том, как я тебя люблю. Я никак не могу смириться с мыслью, что никогда тебя не увижу.
Ты знаешь, Моррель, оказывается, «никогда» — это, на самом деле, очень страшное слово. Страшное от своей глобальности и безысходности. Разумеется, можно сказать, что все еще впереди — и новая любовь, и биение сердца от радости встречи. Но есть вещи, которые не возвращаются. И я не уверена, что смогу все это пережить. Просто потому, что такие вещи не хочется переживать в принципе. Как я могу смириться с мыслью, что тебя не существует? Ты знаешь, Моррель, я действительно никогда не задумывалась о том, насколько я тебя люблю. И о том, насколько много ты для меня значишь. Я просто жила в свое удовольствие, понимая, что какую-то часть своих поступков я совершаю из-за тебя. Но я никогда не задумывалась о том, насколько большая эта часть. Понимаешь, мне не хочется жить… мне стало неинтересно это делать. Не для чего. Ушел смысл, стимул. Ушел ты. И я совершенно не представляю, что с этим делать. Когда-то Татьяна сказала мне, что по ее религии, гордыня — это смертный грех. Сейчас мне начинает казаться, что наши Властители разделяют эту точку зрения. Ведь мы с тобой оба были слишком гордыми. И не хотели уступать друг другу. Было время, когда я не могла подойти к тебе и просто перед тобой извиниться. Даже когда было за что. А сейчас скажи мне, чтоб я шла за тобой на край света, и я пошла бы. Причем, что самое смешное, я бы даже пешком за тобой туда пошла. Просто ради того, чтобы тебя увидеть. И сказать все то, что я не сумела сказать до сих пор. Ты знаешь, Моррель, смерть — это, оказывается, очень странная вещь. Я ведь знала о ее существовании. И в принципе догадывалась, что она может прийти к любому из нас, но когда она пришла… Я осознала, насколько она безжалостна, окончательна и непоправима. Жаль, что на свете есть очень много бельсов… и небельсов, которые не понимают, что кроме смерти нет ничего необратимого, что надо все делать вовремя, иначе гордыня помешает жить. Они не понимают, что может наступить такой момент, что уже не к кому будет прийти и попросить прощения. Или сказать что-нибудь важное.
Я люблю тебя, Моррель…
— Эй, кто здесь? — раздался голос охраны. Лесс замерла.
— Тебе послышалось… — лениво отмахнулся напарник.
— Все равно надо проверить…
Лесс задержала дыхание, попыталась слиться с землей и выскользнула из склепа. А буквально минуту спустя туда зашел один из охранников. Лешачиха стряхнула с веток дождевые капли, но даже не поежилась от холода. Она ничего не чувствовала. Лесс машинально добралась до своего дома, и, не раздеваясь, рухнула на кровать и бессмысленно уставилась в потолок. Жизнь без Морреля не имела ни вкуса, ни цвета, ни запаха. Она не имела даже смысла, а потому лешачиха не хотела даже есть. Лесс настолько погрузилась в себя и отключилась от окружающего мира, что даже не слышала, как скрипнула дверь.
— Привет.
Лесс повернула голову и увидела Асмодея. Он элегантно снял плащ, присел на стул и с улыбкой сообщил, что ее желание исполнено. Лежавшая на постели лешачиха даже не соизволила привстать.
— Лесс, твое желание исполнилось, — еще раз повторил бес, пытаясь привлечь к себе внимание.
— Моррель погиб… — бесцветным голосом сообщила Асмодею Лесс. — Какой-то небельс, уже после сражения, метнул ему в спину кинжал.
— Я знаю, — вздохнул бес. — Именно поэтому и пришел сказать тебе, что твое желание исполнилось.
— Да причем тут мое желание?! — психанула Лесс.
— Притом, что женившись, Моррель тебя предал. И, согласно твоему желанию, понес за это наказание.
— Что?! — вскочила с кровати Лесс. — Я ничего не желала по поводу Морреля!
— Ты помнишь, как звучало твое желание? «Пусть предавший меня понесет наказание, достойное своего предательства», — возразил Асмодей. — Так что получите и распишитесь.
— Ты хочешь сказать, что все, что я пожелала в адрес одного самца, ты перенес на другого? — онемевшими губами произнесла Лесс.
— Я тут совершенно ни причем, — возразил Асмодей. — Все, что я сделал — так это активировал магическую силу, которой вы и загадали свои желания. Я просто появился сообщить тебе, что твое желание исполнилось. Именно так, как ты его загадала. Я же вас предупреждал, чтобы вы были осторожны в формулировках! Надеюсь, ты помнишь об этом?
Лесс безвольно опустила руки и буквально сползла по стенке на пол. Она почувствовала, как ее сердце словно раздавила огромная безжалостная длань. Раздавила и выбросила. Место горячего живого комочка заняла безбрежная ледяная пустота. Вечная. Значит, это она сама, своими собственными руками, направила в спину Морреля нож. Она, загадав идиотское желание, стала причиной смерти любимого ей самца. Лесс запрокинула голову и почувствовала, как по ее щекам течет смола. Липкая, горячая, и абсолютно бессмысленная.
