Дэвид Эддингс - Келльская пророчица
— Ты твердо уверен, что Белгарат моложе тебя? У тебя явный склероз, старичок.
— Не зарывайся, Шелк! Ладно, пошли. Так уж и быть, просигналим этой лодке-переростку…
И они вдвоем направились вниз, к берегу моря.
— И это предначертано? — спросил Гарион у Эрионда. — Бэрак должен был появиться?
— Тут не обошлось без нашего участия, — признался Эрионд. — Ведь надо же тебе как-то добраться до Ривы. К тому же Бэрак и его спутники — именно те, кому надлежит первыми узнать о случившемся.
— Спутники? Но правильно ли это? Ведь в Реоне Цирадис сказала…
— Теперь этой проблемы больше не существует, — улыбнулся Эрионд. — Выбор сделан. К нам навстречу уже спешат многие. Очень многие. Наш общий друг имеет обыкновение соединять судьбы.
С правого борта «Морской птицы» уже спустили шлюпку, и она скользила по воде, в лучах закатного солнца напоминающей расплавленное золото. Все стали спускаться на берег — туда, где уже стояли Шелк и Белдин, и куда плыла шлюпка.
— Что тебя так задержало? — крикнул Шелк Бэраку, стоящему на носу шлюпки.
Сейчас рыжая борода великана казалась огненной. Бэрак широко улыбался.
— Как тут у вас дела? — прокричал он.
— Весьма недурственно, — крикнул Шелк в ответ, но тотчас же осекся. — Прости, Цирадис, наверное, я дал маху…
— Успокойся, принц Хелдар. Мой дорогой друг сознательно пожертвовал собой, и я уверена, что душа его сейчас радуется вместе со всеми нами.
Теперь Гарион видел, что в шлюпке собрались все: за спиной огромного черекца посверкивали доспехи Мандореллена, был тут и Хеттар, гибкий, словно хлыст, и Лелдорин, и даже Релг. Заметно подросший сын Бэрака Унрак был прикован к корме — такая строгость по отношению к юноше несколько удивляла.
Бэрак поставил огромную ногу на борт, готовясь выпрыгнуть из шлюпки.
— Осторожнее, — предупредил Шелк. — Тут довольно глубоко. Немало гролимов испытало это на собственной шкуре.
— Вы побросали их в море? — спросил Бэрак.
— Нет. Они сигали туда по собственной доброй воле.
Киль шлюпки прошелестел по гальке, и вскоре Бэрак и остальные были уже на берегу.
— Мы проворонили много интересного? — спросил верзила.
— Да не то чтобы, — пожал плечами Шелк. — Ничего такого — просто мы в очередной раз спасли вселенную. Ну, ты знаешь, как это делается. А у твоего сына какие-то неприятности?
Шелк поглядел на Унрака, закованного в цепи. Вид у юноши был унылый.
— Да сущая мелочь, — ответил Бэрак. — Около полудня он вдруг обернулся медведем, вот и все. Мы решили, что это неспроста.
— Это у вас фамильное. Но сейчас-то к чему цепи?
— Иначе матросы наотрез отказывались садиться с ним в шлюпку.
— Что-то я ничего не понимаю, — шепнул Закет на ухо Гариону.
— А это у них наследственное, — объяснил Гарион. — Члены семьи Бэрака — защитники короля Ривы. Когда того требуют обстоятельства, они превращаются в медведей. Бэрак делал это не раз, когда я был в опасности. И вот, похоже, передал это умение по наследству своему сыну Унраку.
— Так теперь твой защитник Унрак? Но для этого, сдается мне, он слишком зелен — да тебе к тому же защитник не так уж необходим.
— Вероятнее всего, Унрак — защитник Гэрана, а там, в гроте, Гэран подвергался серьезной опасности.
— Господа, — торжественно произнесла Сенедра, — позвольте представить вам кронпринца Ривы Гэрана! — И она высоко подняла мальчика, чтобы все его увидели.
— Если она в ближайшее же время не опустит его на землю, малец разучится ходить, — пробормотал Белдин на ухо Белгарату.
— Ее хилые ручонки устанут гораздо раньше, — успокоил брата Белгарат.
Бэрак и остальные окружили маленькую королеву, а матросы тем временем с великой неохотой освобождали Унрака от оков.
— Унрак! — взревел Бэрак. — Поди-ка сюда!
— Иду, отец.
Юноша вышел из лодки и приблизился.
— За этого молодого человека ты отвечаешь головой! — объявил Бэрак, указывая на Гэрана. — Если с ним что-нибудь случится, то не знаю, что я с тобой сделаю!
Унрак поклонился Сенедре.
— Ваше величество, — поприветствовал он королеву, — вы прекрасно выглядите.
— Благодарю, Унрак, — улыбнулась она в ответ.
— Вы позволите? — Унрак протянул руки к малышу. — Нам с его высочеством следует поближе познакомиться.
— Разумеется, — ответила Сенедра, вручая сына юному черекцу.
— Нам не хватало вас, ваше высочество, — широко улыбнулся Унрак мальчику, которого держал на руках. — В следующий раз, когда решите отправиться в столь дальнее путешествие, дайте нам знать, прошу вас. А то все мы немного беспокоились.
Гэран радостно захихикал и тотчас же принялся дергать Унрака за шелковистую рыжую бородку. Юноша морщился, но стоически терпел.
А Сенедра по очереди обнимала своих старых друзей, раздавая поцелуи налево и направо. Мандореллен конечно же плакал не таясь — он расчувствовался настолько, что не мог даже по своему обыкновению произнести возвышенные слова приветствия. Лелдорин был примерно в таком же состоянии. Релг — вот диво! — даже не отшатнулся от королевы, когда та кинулась ему на шею. Похоже было, что его жизненная философия за годы супружества претерпела существенные изменения.
— Я вижу здесь незнакомцев, — тихо сказал Хеттар.
Шелк с размаху хлопнул себя по лбу.
— Ах, как же это я так оплошал! Вот это госпожа Полидра, супруга Белгарата и матушка Полгары. Слухи о ее безвременной кончине, как оказалось, были сильно преувеличены.
— Ты можешь хоть раз в жизни быть серьезным? — шипел Белгарат, покуда новоприбывшие почтительно приветствовали золотоволосую женщину.
— Ни за что на свете! — плутовски ухмылялся Шелк. — Слишком уж меня это забавляет, к тому же я только начал. Господа, позвольте мне продолжить церемонию. Иначе вы будете знакомиться до поздней ночи. Вот это Сади. Вы его, должно быть, помните — это старший евнух из дворца королевы Салмиссры.
— Бывший старший евнух, Хелдар, — поправил его Сади. — Приветствую вас, господа. — И он склонился в поклоне.
— Ваше превосходительство, — ответствовал Хеттар, — уверен, мы сможем объясниться позднее.
— Цирадис вы все наверняка помните, — продолжал Шелк. — Это великая прорицательница из Келля. Правда, сейчас она выглядит немного усталой — нынче около полудня ей пришлось принять одно немаловажное решение.
— А где тот верзила, который был с тобой в Реоне, Цирадис? — спросил Бэрак.
— Увы, господин Трелхейм, — грустно ответила она, — мой проводник и защитник пожертвовал жизнью ради нашего общего дела.
— Я глубоко сожалею, — просто произнес Бэрак.