Владимир Курзанцев - Монстр женского пола
— Все, дальше не провожайте, — сказала она Венису и Ринку, которые не отходили от нее ни на шаг, и следили за каждым ее движением. — Не будем затягивать это мучительное расставание. Я вас очень люблю, и мне больно покидать вас, а еще больнее смотреть в ваши глаза, и видеть в них тоску. Рано или поздно, но я вернусь. Постарайтесь меня дождаться.
Ольга по очереди обняла каждого, и вскочила в седло.
— А где же Шарч!? — Схватился вдруг Венис.
— Уже бежит, успокоила его Ольга, — мысленно наблюдая за спешащим котом. Вот он выскочил из-за угла, и с разбегу вскочил на предназначенную для него подушку, закрепленную перед седлом.
— До свидания! — Ольга пришпорила лошадь, и та неторопливо потрусила по пыльной дороге.
Эпилог.
Венис смотрел на затейливую резьбу ларца, стараясь разобраться в тончайшей структуре магического плетения, но мысли его все время возвращались к Ольге. Он вздохнул, и подошел к окну. Одинокое облако закрыло солнце, и пейзаж за окном сразу стал мрачным и унылым. Прозвучал гонг, созывающий всех на обед, который сулил хоть какое-то разнообразие в этом самом тоскливом дне в его жизни.
За столом все сосредоточенно молчали. Каждый думал о чем-то своем. Вдруг послышался шум, и в зал влетел взъерошенный Микас, держа в руках еще пахнущую краской картину.
— Вот! Закончил! А где Оля?
— Она сегодня утром уехала. Мы стучали тебе и в спальню, и в мастерскую, но ты не отвечал, — ответил художнику Венис, с любопытством рассматривая полотно.
— Как же так? Не может быть! Она что, поменяла свои планы, и уехала раньше времени?
На Микаса стало жалко смотреть. Расстроенный и поникший он подошел к стулу, на котором всегда сидела Ольга, и поставил на него картину.
— Я так спешил, думал сделать ей подарок. Что же теперь делать?
Все, кто находился в столовой, встали со своих мест, и теперь с восхищением рассматривали улыбающуюся Ольгу. Художник изобразил ее с гитарой в руках, сидящей на их любимой скамейке у фонтана в саду. Всем вспомнились прекрасные летние вечера, и как-то сразу стало легче на душе, как будто полюбившаяся им девушка вовсе не уехала из замка, а просто вышла ненадолго.
— Микас! А ты не мог бы подарить эту картину нам всем? Знаешь, мне было бы приятно, зайдя в столовую встретиться взглядом с Олей, увидев ее хотя бы на картине, — попросил Родалис.
Предложение учителя присутствующим пришлось по нраву, и вскоре работа художника висела на стене. И у каждого, кто бросал на нее взгляд, на лице появлялась улыбка, как будто он вспомнил что-то приятное.
К вечеру, перед самым ужином в столовую вошел Адрик. Он долго стоял перед картиной, потом тяжело вздохнул, и вышел. Вскоре он уже стучал в мастерскую художника.
— Микас. Я видел твое новое полотно, то, что вы повесили в столовой. Картина великолепна. Сразу видна рука большого мастера. Ты не мог бы сделать ее копию для меня?
— Конечно, господин виконт. Думаю, что через пару недель она будет готова. Я и не знал, что вы увлекаетесь живописью.
— Э…, я думаю, что это твои работы так повлияли на мое восприятие.
С отъездом Вемоны и Ролана, за столом у графа стало тихо. Даже присутствие Адрика не создавало того оживления, что царило здесь несколько месяцев назад. Нынешний ужин не стал исключением. Лишь редкие реплики, да стук столовых приборов нарушали тишину.
— Дерник хочет создать в дворцовом парке такой же уютный уголок с фонтаном, как у нас, — решил нарушить молчание Адрик.
— А мне нравится их пруд, с его живописными берегами и лодочками, в которых так приятно заплыть в какую-нибудь протоку, чтобы над головой сплелись ветви деревьев. Очень романтично, — отозвалась графиня.
— Можно запрудить наш ручей, и получится не хуже чем в королевском парке. Только это надо делать за стенами замка, а то в нашем саду слишком тесно — развил мысль матери виконт.
— Я попрошу Олю, Она отлично все сделает, — подхватил идею граф. — Ах да. Теперь не получится. Ну почему ей понадобилось уезжать!?
За столом вновь установилась тишина.
— Странно. Когда я покидаю дом по делам, мне всегда бывает грустно, но только немного. А сейчас, ну подумаешь, уехала ученица мага, ну хорошая девушка. Но почему же так тоскливо? — Вздохнул виконт.
Супруги понимающе переглянулись.
— Тому, кто уезжает, обычно легче переносить расставание. Его ожидают новые впечатления, новые знакомства, или встреча со старыми друзьями. А тем, кто провожает, остаются лишь воспоминания, — попытался объяснить граф.
— Да ты философ, отец!
— Поживешь с мое, и сам станешь философом. Если тебя это утешет, то учти, что уезжающего часто ждут всевозможные трудности в пути. Отчего тот будет вспоминать место, которое покинул с большей теплотой и любовью.
— Меня это не утешает, — подумав, сказал Адрик. — Я хочу, чтобы ей сопутствовала удача.
— Ну что ж, удачи ей, — поднял бокал хозяин замка.
— Удачи — поддержали тост сын и жена.
Конец первой книги.
