Тени заезжего балагана - Кочерова Дарья
Несмотря на то, что в шатре было довольно душно, по телу Уми пробежал озноб. Разорви её Владыка, что это только что было?!
Уми снова испытующе уставилась на куклу, но на сей раз взгляд её оставался неподвижным и остекленевшим. Уми готова была дать собственный палец на отсечение, что ей не почудилось – глаза куклы были живыми, как у настоящего человека! И она только что смотрела на неё – смотрела и словно пыталась что-то сказать…
Ей вдруг сделалось жутко. Захотелось поскорее уйти от этой куклы как можно дальше – и забыть о том, что она видела. Больше не всматриваться в эти такие человеческие – а вдруг и на самом деле человеческие? – лица, не искать искры жизни в тусклых искусственных глазах…
Не желая снова испытывать судьбу, Уми поспешила вернуться к остальным. Но спокойнее от этого не стало. Ей всё чудилось, будто настойчивый взгляд куклы продолжал обшаривать шатёр, словно искал кого-то. Её…
Никто из спутников, похоже, не заметил, что с куклами было что-то не так. Ёсио и господин Араки о чём-то тихо разговаривали, остановившись посреди шатра. Ямада рассматривал меч, который висел на поясе у одной из кукол, изображавшей воина эпохи правления императрицы Хидака. А Томоко восхищалась качеством ткани одного из одеяний («Сейчас такого плотного и нежного шёлка уже и не отыщешь!»)
Все они вели себя спокойно, и в конце концов Уми решила успокоить себя тем, что ей просто показалось. Мало ли, что могло привидеться из-за игры света в полумраке шатра? А за вздох она могла принять скрип деревянного остова шатра или вообще какой-нибудь посторонний звук…
Тем не менее, дальше оставаться в шатре Уми не хотелось, и потому она, откинув полог, незаметно для остальных выскользнула наружу. На свежем воздухе смутное чувство тревоги, охватившее её рядом с куклой, почти полностью развеялось.
Но как следует прийти в себя Уми не успела. Рядом кто-то закричал, взывая о помощи.
Уми повернулась в ту сторону, откуда донёсся крик, и взгляд её наткнулся на обезьяну. Серенькая, размером с небольшого пса, на её сморщенной и красной, как киноварь, мордочке горели яркие и живые глаза.
Слишком умные для простого зверя.
– О-дзётю, – вдруг мужским голосом заговорил он. – Вы меня понимаете?
Уми сама не успела осознать, как так вышло, а её сандалия уже летела в обезьяна. Тот едва успел отскочить в сторону, и сандалия, перевернувшись, упала на то самое место, где только что сидел зверь.
– В меткости вам не откажешь, но послушайте, – взмолился обезьян. – Я не желаю вам зла. Мне нужна помощь!
Уми огляделась. Люди проходили мимо: озарённые улыбками лица, пёстрые кимоно и обереги на поясах, купленные в ближайшем прилавке. Никто из них не обращал внимания ни на бледную Уми, ни на говорящего обезьяна, застывшего чуть поодаль. Никто из них не знал о колдунах и о том, что в шатре рядом были странные куклы, и что где-то – может быть совсем рядом, – затаились опасные колдуны…
Обезьян, похоже, ободрённый тем, что больше она не пыталась ничем в него швыряться, подобрался поближе, держа в лапе сандалию. Уми не сводила с него напряжённого взгляда – прежде ей не доводилось видеть и обычных обезьян, слишком уж редко они выходили к людям, предпочитая тихую жизнь высоко в горах. А уж про таких странных и говорить было нечего! Одному Владыке было известно, чего от зверя можно было ожидать.
– Кто ты такой? – прошептала Уми. От волнения голос дрожал, и потому она не могла заговорить громче, даже если бы очень захотела.
Но обезьян услышал её – то ли благодаря острому звериному слуху, то ли потому, что предугадал её вопрос.
– Человек, попавший в большую беду. Но пока помощь требуется не мне, а… моим друзьям, которых удерживает в плену здешний колдун.
Пока обезьян говорил, Уми обувалась. Но стоило ей услышать последние слова обезьяна, как она замерла.
Всё ещё сидя на корточках, она наклонилась ближе к киноварной морде обезьяна, позабыв про свои недавние опасения.
– Колдун? Ты знаешь его имя?
Когда слова слетели с её губ, сердце острым кинжалом пронзило смутное предчувствие. Она догадывалась, какое имя назовёт ей обезьян, но всё равно не могла не задать этот вопрос, просто не могла.
Она должна была узнать правду, какой бы она ни оказалась.
– Хозяин балагана, Рюити Араки.
Несмотря на то, что вечер был тёплым, руки Уми покрылись липким холодным потом. Дядюшка Окумура был прав. Все беды начались в Ганрю с приездом балагана, ведь его хозяином был одержимый поисками Глаза Дракона колдун. Теперь от правды не скрыться, не убежать.
Уми задрожала. Ей хотелось броситься прочь и никогда не возвращаться в это место, никогда не видеть такого знакомого лица, принадлежавшего не старому и доброму другу, но алчному и опасному колдуну.
Уми с трудом удалось подавить рвавшийся наружу страх. Если она сейчас проявит малодушие и сбежит, то никогда не сумеет простить себе этого. До конца своих жалких дней будет жить с этим позором.
Ямада, Ёсио и Томоко ничего ещё не знают. Они остались с этим человеком там, среди жутких кукол…
Нужно предупредить их!
Но не успела Уми выпрямиться, как прямо за её спиной раздался вкрадчивый голос:
– Вы так быстро покинули нас, молодая госпожа Хаяси. С вами всё в порядке?
Уми не нужно было оборачиваться, чтобы узнать говорившего.
Она опоздала.
Рюити Араки добрался до неё первым.
Тэцудзи
Полог шатра, из которого до того появилась девушка, снова зашевелился. Но Тэцудзи не стал дожидаться, пока он поднимется, и поспешил юркнуть за тюки, наваленные позади небольшого прилавка с расписными зеркалами и гребнями.
Сделал он это как нельзя вовремя. Из шатра вышел Рюити Араки.
Раздери его все демоны Тейсэна! Всё это время враг был так близко, и лишь чудом Тэцудзи снова не попал к нему в лапы. Но теперь принца больше волновало другое. Неужели девушка, к которой он обратился за помощью, тоже была связана с балаганом?
— Вы так быстро покинули нас, молодая госпожа Хаяси, — заговорил Араки. — С вами всё в порядке?
Тэцудзи замер за тюком, прислушиваясь к их разговору. Может быть, не всё ещё потеряно. Ведь неспроста его собеседница так побледнела, стоило ей только заслышать имя колдуна. Будто бы она знала что-то об этом человеке. И знания эти не делали чести самому Араки.
— Мне стало нехорошо, и потому я решила подышать свежим воздухом, — девушка стояла к принцу вполоборота, но он видел, как её тонкие пальцы смяли рукав кимоно. — Простите, что заставила беспокоиться.
Ответы девушки были хоть и вежливыми, но отрывистыми, словно ей неприятен был разговор, и она хотела поскорее отвязаться от Араки. Угаснувшая было надежда снова затеплилась в сердце Тэцудзи. Раз колдун неприятен ей, то вряд ли она могла оказаться его сообщницей. Возможно, не всё ещё потеряно, и принц всё-таки сможет рассчитывать на помощь…
Но тут, словно в насмешку над чаяниями Тэцудзи, из шатра появились ещё трое. Сначала показался молодой мужчина со шрамом, следом за ним семенила пухленькая женщина средних лет с изящно уложенными волосами, а последним подошёл огромный детина с деревянным посохом — с похожими обычно ходили монахи.
Интересная компания собралась, ничего не скажешь. Вот только очень уж некстати! Как ему теперь попросить молодую колдунью о помощи, когда к ней сбежалось столько народу — да ещё и сам Араки в придачу?
— Что случилось? — заговорил тот, что со шрамом. — Уми, ты так неожиданно ушла…
— Почувствовала себя неважно, но теперь мне уже гораздо лучше, — поспешила ответить она.
— С тобой точно всё порядке? Какая-то ты бледная, — запричитала женщина. — Может, тебе лучше отправиться домой?
— Нет-нет, я хочу посмотреть представление! Оно ведь скоро начнётся, не так ли?
Араки закивал.
— Вы совершенно правы. Позвольте проводить вас.
И он зашагал вперёд. Мужчина со шрамом и пухлая женщина последовали за ним. Уми же замялась, и похожий на монаха детина тоже помедлил. Она быстро ему что-то сказала, а сама поспешила за остальными.
