Мышь88 - Если ты меня любишь
Он остановился и успел только согнуть руку в локте, намереваясь поднять палочку, как возле самого уха просвистело заклинание. Это был обычный прием Дрейко, который он неоднократно применял в школе — бить в спину, пока противник на тебя не смотрит. Низкий и, в общем‑то, характерный, этот поступок разъярил Гарри, и он ответил мощнейшим оглушающим заклятьем, которое едва не пробило защиту Дрейко, так что он слегка отклонился назад. Однако мгновение спустя он уже пустил навстречу Гарри нечто, напоминающее огненное лассо.
— Релашио! — крикнул Гарри, пытаясь увернуться. Лассо было разрезано на куски, которые продолжали приближаться.
— Циркумфактум! — был его следующий ход, который сделал свое дело: огонь соединился в тонкое кольцо, растаявшее в нескольких сантиметрах от Гарри.
Дрейко сосредоточился и применил невербальное заклинание, Гарри, тем временем, создал прочный щит с помощью сдвоенных Щитовых Чар. Они выдержали натиск черной магии, в происхождении которой Гарри не усомнился ни на минуту. Отброшенные назад потоки магии сгустились, медленно осели на землю, и в темноте мелькнули несколько змеиных хвостов.
— Прекратим это, — твердо сказал Гарри, создавая новый щит. — Так мы не проясним ситуацию.
— Что здесь прояснять? Ты пытаешься увильнуть от ответственности. Видать, Министерство плохо влияет на «Золотого Мальчика», он становится ловким и изворотливым, как большинство его коллег. Учись, Поттер, может, научишься владеть языком так, что сможешь одним словом улаживать международные конфликты.
— Я не пытаюсь, — вздохнул Гарри. — Я, напротив, создал все условия, чтобы мы могли беспрепятственно поговорить о том, что касается только нас двоих. Не думай, что я не понимаю тебя, осуждаю за то, что ты чувствуешь. Мне это даже в голову не приходило. Мы почти смогли стать друзьями. — В его голосе послышалась искренняя горечь. — Послушай, я заплатил за то, что сделал. Не мне, разумеется, решать, достаточно ли, но… я прошу у тебя прощения. Я принял твой вызов и соглашусь на битву еще раз, если ты будешь настаивать, но подумай! Она боролась совсем за другое…
— Ты не имеешь права, — прошипел Малфой–младший. Палочка тускло освещала его лицо, воплощавшее страдание. — Теперь легко говорить умные вещи, когда ее нет, чтобы возразить тебе! Я никогда не разговаривал с ней на эту тему, но она и так давала понять, что волновало ее больше всего, за что она могла бы пойти до конца. В общем, это то же самое, к чему шел ты. Да, Поттер, вы с ней смотрели в одну сторону, вот почему я иногда приходил в ярость, осознавая, как я далек от того, чтобы пойти по жизни вместе с ней. Ты и здесь оказался лучше меня, чем, наверное, втайне наслаждался, но теперь все это уже неважно. Ты не тот, за кого она тебя принимала, но это не вернет наши с ней жизни.
— Я никогда не считал, что я лучше тебя, просто… я тебе не завидовал, и у Луны тоже не было такой привычки.
— Ты это серьезно? — повысил голос Дрейко. — Насчет зависти. Что в моей жизни могло бы выступить ее предметом?
— Множество вещей. У тебя была семья, были деньги, положение в обществе. Да, со временем все изменилось, но примерно то же произошло со всеми, а ты изначально был в более выгодной позиции, чем многие. И все‑таки ты не воспользовался своими преимуществами, а предпочел превратить их в способ возвыситься над другими. Я всегда хотел тебя понять, но мне это не удавалось, пока — как ты это сказал? — мы не приблизились к тому, чтобы смотреть в одном направлении. В нашем теперешнем отчуждении, по большей части, виноват я, но я сейчас стою перед тобой и предлагаю тебе мир. По крайней мере, до того момента, пока все не решится с теми, кого ты все это время вел за собой. Я помогу им. Министр на моей стороне, а значит, есть шанс, что все это закончится благополучно. Убей меня — и никто не сможет остановить кровопролитие. И ты действительно сможешь посвятить его Луне?
Новая вспышка опалила волосы Гарри, но Дрейко, как следует, не целился: это был выход его боли и злобы на всех и на себя самого.
— Мы не должны сражаться, Поттер? — спросил он без всякого выражения, так что Гарри не понял, что он собирается делать.
— Нам лучше остановиться, — тихо ответил он, секунду помедлил и опустил волшебную палочку. — Я свой выбор сделал.
— Молодец, я тоже, — усмехнулся Дрейко, отвел руку назад и выпалил заклинание, отразить которое Гарри не успевал.
Он даже не сделал попытки уклониться. На миг ему почудилось, что на лице Малфоя–младшего промелькнуло сожаление, желание задержать собственное заклятие, но думать над этим не было времени. Гарри зажмурился, и вдруг перед его закрытыми веками возник ослепительно яркий источник света. Он поглотил энергию луча, летящего в Гарри, и стал разрастаться, заполняя пространство. Гарри открыл глаза вовремя, чтобы увидеть, как он вспыхивает серебристым пламенем, а потом опадает, на ходу оформляясь в маленькое и очень знакомое существо. Гарри и Дрейко уставились на зверька, который сидел между ними, весь сверкающий и пронзительно белый, и прижимал свои длинные уши к земле. Это был заяц.
Мужчины переглянулись, прежде чем сделать пару робких шагов в сторону зайца, а следовательно, навстречу друг другу.
— Это Патронус, — прошептал Гарри.
— Не может быть! — резко бросил Дрейко, не в силах отвести глаз от зверька. — Ты меня слышишь, этого не может быть! Я…
В этот момент серебристый зайчик подпрыгнул и пустился наутек. Гарри и Дрейко проводили его взглядами за ближайшее скопление деревьев. Гарри, повинуясь внезапному радостному порыву, бросился туда, преследуемый по пятам Дрейко. Стоило им заглянуть за первый же куст, как оба они застыли подобно каменным изваяниям.
— Ты так и не поверил, — проговорила невысокая, хрупкая девушка с длинными пепельными волосами, ниспадающими до пояса. У ее ног, подняв на сей раз уши вверх, сидел Патронус.
На лице пораженного Дрейко читался испуг.
— Не понимаю… — промямлил он, не зная, что предпринять.
— Недопонимание, к сожалению, не редкость между нами, — грустно улыбнулась Луна.
Гарри протянул вперед руки и двинулся к ней, но замер в двух шагах, вновь ощутив тяжесть вины. Однако она посмотрела на него приветливо, сама сдвинулась с места и заключила его в объятия. Она была теплая, живая, настоящая. Гарри неуверенно обнял ее в ответ.
— Ты вернулась? — решил он удостовериться в очевидном. — Как?
— Не знаю, стоит ли в это углубляться, — серьезно ответила Луна, отстранившись. — Все это благодаря моей маме, она знает кое–какие особенности того места, куда мы с тобой так опрометчиво угодили. Она пыталась предупредить меня, чтобы я была осторожной, но она и так знала, что я не брошу тебя без помощи. Поэтому она запаслась терпением и… я, правда, не знаю, как это объяснить… В общем, без нее я не смогла бы вернуться никогда, это точно. Я так и думала, что вы захотите выяснить отношения, и это, право, ужасно с вашей стороны. Страшно подумать, на что способны мужчины, если за ними не присматривать.
