Игорь Ковальчук - Бастард: Сын короля Ричарда
— Грешен! — кричал Ричард. — О, как я грешен! Корнуоллец отвернулся. Он не разделял оживления служителей Церкви, присутствовавших при пьяном покаянии, видимо, считавших, что состояние раскаивающегося грешника не важно, тем более если этот грешник — король. Дик не считал себя очень религиозным человеком, и о собственном мнении по самым разным поводам, предпочитал молчать. Решив, что государю в капелле ничего не угрожает, он развернулся и пошел прочь — развеяться.
Ему не нравилась Сицилия, хотя корнуоллец не мог отрицать, что ее пейзажи пронизаны какой-то особенной прелестью. Кроме того, этот итальянский остров напоминал молодому рыцарю Шотландию — те же горы, когда поросшие лесом, когда голо-каменистые, те же пашни в долинах, те же холодные дожди. Конечно, для Шотландии подобная погода нормальна весной или осенью, а здесь — зимой, и ароматы царят иные, и люди другие. Но насколько? Одни косились и, когда он отворачивался, плевали на землю, должно быть, мечтая вонзить нож в спину. Для них все англичане были на одно лицо, неважно, кому из них мстить за обиды. Другие же говорили мягко, пытались произносить слова яснее, чтоб их легче было понять, и свежевыпеченный хлеб протягивали со словами:
— Prenderlo… Di tutto cuore… Gratis.[36]
Были и такие, как ни странно…
Подходя к Матегриффону, Дик сперва лишь скользнул взглядом по незнакомой фигуре и отвернулся. Но потом задержал шаг, присмотрелся. Чужак, вид которого неприятно зацепил чутье и память молодого рыцаря, был облачен во все черное. Стоял он боком и на Дика не обращал никакого внимания, но от него пахнуло магией. Какой-то неприятной, душной и подозрительно знакомой магией.
Корнуоллец не прибавил шага, но, завернув за угол, сосредоточился. Да, никаких сомнений, магия, причем та, что встретила его в Уэльсе, в загадочной пещере, нашпигованной странными нетающими сосульками. Дик встряхнул обеими кистями и, ощутив в пальцах знакомое покалывание, попытался набросить на невидимого черного созданную им сеть. Незримую, конечно, но зато призванную лишить черного возможности сопротивляться. Приготовив следующую атаку, молодой рыцарь выглянул из-за угла.
Сеть окутала незнакомца, но подействовала не совсем так, как хотелось Дику. Черный обернулся к нему, двигаясь, похоже, с большим трудом — ноги заплетались, не подчинялись руки. На лице чужака появилось изумление, потом — понимание. Но от второй атаки корнуоллца он сумел защититься, подставив незримый магический щит. Энергия вокруг него заворачивалась кольцами и отливала серым. Выдернув меч, молодой рыцарь побежал к облаченному в черное незнакомцу, уже зная, что любое потерянное мгновение может стоить жизни. Удар рукоятью по зубам опрокинул врага на землю. Следом Дик бросил затейливое заклинание, опутавшее его противника, как колбасу опутывают тонкой веревкой, — молодой рыцарь и сам подивился, как ловко это у него получилось. Черный дернулся и затих.
Корнуоллец огляделся: никого поблизости, лишь в отдалении трое солдат о чем-то разговаривали, не обращая внимание на двоих, странным образом выясняющих отношения. Взяв противника за ногу, телохранитель короля с уверенным видом поволок незнакомца в закуток у стены.
— Поговорим? — спросил он, укладывая черного поудобнее. — Или сразу тебя убивать?
Чужак попытался что-то сказать, но та же сила, которая не позволяла ему двигаться, сковывала и язык. Чертыхнувшись, Дик снял часть заклинания — так, чтоб незнакомец смог говорить.
— Учти, заорешь — скажу, что ты колдун, — предупредил корнуоллец. — Тебя сожгут на костре. Понял?
Черный закашлялся и стал давиться. Отдышавшись, он посмотрел на противника сердито:
— Понял.
Он пытался пошевелиться, но это ему не удавалось — все-таки заклинание оказалось крепко сцепленным и напоенным энергией на славу. Взгляд у чужака блуждал по сторонам, обращаясь то к камням, из которых были сложены стены, то к валунам, которые и образовывали укромный закуток.
— Что оглядываешься? — грубо спросил Дик. — Никто тебе не поможет. — Сам же — мало ли что — протянул спереди и сзади чуткую невидимую нить, которая должна была дрожанием отозваться на попытку кого бы то ни было пройти сквозь нее.
— Отпусти, — попросил незнакомец. — Отпусти.
— Как тебя зовут?
Черный насторожился:
— Зачем тебе?
— Как хочешь, могу обращаться к тебе "Эй ты". У меня есть несколько вопросов, советую на них ответить.
— Хочешь сказать, что, если я отвечу, ты меня отпустишь? — чужак очень правильно и четко выговаривал английские слова, потому большая часть иронии потерялась по дороге.
Молодой рыцарь ненадолго задумался.
— Что ж, если расскажешь все честно, и точно, и с избытком, я тебя действительно отпущу. Так как тебя зовут?
— Боглач.
— В самом деле? На друида ты не очень похож.
— Разве только друиды могут носить кельтские имена?
— Ты и на кельта не очень похож. — Незнакомец был смугл и черноволос. — Ладно. Тебя за мной отправил Далхан?
— Да. Велел договориться с тобой.
— Не бреши. Сначала нападал, теперь предлагает торг?
— А зачем было предлагать торг, если имелась возможность захватить в плен даром?
— Тоже верно. — Дик задумался.
Задрожала и натянулась сторожевая нить, но, обернувшись, корнуоллец не увидел ничего устрашающего, только Трагерна, который остановился на границе защищенного пространства и задумчиво рассматривал свою ладонь. Судя по всему, заклинание он почувствовал и теперь пытался понять, что оно должно делать. Молодой рыцарь досадливо топнул ногой и снял нить.
— Иди сюда. Чего тебе понадобилось?
— Почему обязательно понадобилось? — раздраженно ответил друид. — Что ты тут делаешь?
— Так, беседую.
Когда Трагерн увидел черного, на лице его появилось хищное выражение, оживленное долей злорадства.
— Стой-стой! По правде сказать, я тоже хочу!
— Утихомирься, — прикрикнул Дик. — Итак, Боглач, излагай. Что Далхан велел мне пообещать?
— Зависит от того, что тебе может быть нужно. Я знаю границы возможностей властителя Рэил и могу говорить от его имени. Поверь, Далхан может исполнить многие твои сокровенные мечты.
— Да? — Корнуоллец рассматривал мелкие камешки у себя под ногами. — А власть над миром он может мне дать?
— Над миром? — Боглач по-деловому нахмурил лоб. — Над миром нет, а вот над королевством… Какое ты предпочитаешь? Англию? Или, может быть, Священную Римскую империю?
У Трагерна вытянулось лицо. Он переводил взгляд с друга на чужака и обратно.
— Ты что, собрался договариваться? — не выдержал он.
Молодой рыцарь раздраженно махнул на него рукой:
— Погоди… Итак, Далхан готов подарить мне хомут на шею, называемый королевской властью. В обмен на что? На мой дар? Ну-ну…
