akchisko_san1 - Рики Макарони и Старая Гвардия
— Надеюсь, Макарони, сегодня Вы не намерены закатить истерику? – прозвучал за спиной строгий голос преподавателя.
— Очень постараюсь, — холодно ответил он.
— Это стандарт СОВ, Макарони, — произнесла, огибая его, профессор МакГонагол. Хорошо, что она отвлекла его внимание на себя, потому в классе уже начали работу. – Поверьте, я не сама выдумываю задания. Вполне вероятно, что на экзамене Вам попадется именно это. Мне будет очень неприятно, если ученик, получающий все эти годы такие прекрасные отметки, как у Вас, провалится.
Рики поднял на нее глаза. Профессор заранее хмурилась, как будто он уже обманул ее доверие.
— Я могу уйти, когда выполню задание? – спросил он с надеждой.
— Наверное, — недовольно согласилась она, подумав. – При условии, что Вам удастся повторить подвиг прошлого урока.
Рики постарался найти в этом что‑нибудь хорошее, и ему удалось. По крайней мере, ему не придется долго возиться с неприятным заданием. Мышь сидела в коробке, он мельком заметил ее серую шубку. Парень зажмурился, взмахнул палочкой…
— В чем дело? – раздался резкий окрик профессора МакГонагол.
Рики кожей почувствовал, как воздух меняется, и, повертев головой по сторонам, обернулся, но разглядеть толком уже ничего не сумел. Откуда‑то с последней парты валил густой пар. Рики только и успел закрыть рукавом нос и рот на всякий случай, как сам оказался в густом облаке.
— А нам не надо бежать? – пробился сквозь вату простодушный голос Тиффани.
— Оставайтесь на местах, — строго распорядилась учительница. Впрочем, ничего другого не оставалось, потому что перемещаться всем при такой видимости в классе, где горел камин, и находились разные препятствия вроде полок и этажерок, такому количеству учеников гарантировало повреждения.
— Что это, по–твоему? – Рики повернулся в ту сторону, где сидел Лео.
— Без вкуса и запаха. Похоже, просто пар, — предположил тот. – Но все равно нас могут отправить в больничное крыло, на всякий случай.
Рики закрыл глаза, продолжая дышать сквозь рукав. Он как раз давно там не был!
Прошло несколько минут, прежде чем профессору МакГонагол удалось разогнать туман. Собственно, она применила самый простой и негуманный метод – распахнула окно. Так что скоро разогретые паром пятикурсники дружно задрожали. Рики знал это точно, потому что теперь они могли видеть друг друга. И, конечно, он был не единственным, кто оглянулся назад – туда, куда уже спешила МакГонагол.
— Боюсь, это моя вина, профессор, — раздался с последней парты голос Доры.
— Я и не сомневалась, — заявила преподавательница, поднимая с парты палочку Доры. – Ну конечно, растянуть произношение, и вместо испарения — пар валит сам собой! Очень остроумно!
В классе начали обмениваться недовольными взглядами. Даже несмотря на то, что всем пришлось померзнуть, в давнем противостоянии заместителя директора и Доры одноклассники оставались на стороне последней. Профессор МакГонагол сейчас даже не скрывала предубеждения. Собственно, с некоторых пор Дора почти ничем на уроках не выделялась. И в этот раз Рики почему‑то посчитал, что она не нарочно.
— Извините, профессор, — ровно произнесла она, — это по рассеянности.
— Нотт, на СОВах такой ответ не примут, — рассердилась на нее профессор МакГонагол. – И, если Вы не начнете учиться как следует… Думаю, бесполезно объяснять Вам, что произойдет в этом случае. Останетесь после уроков. А вы продолжайте!
Повернувшись к своей коробке, Рики с удовольствием заметил, что мышь куда‑то испарилась совершенно без его помощи.
Невзирая на раздражение, профессор МакГонагол особо не возражала, что Рики и большинство его одноклассников провели остаток урока, занимаясь преимущественно высушиванием одежды.
— Отправляйтесь в больничное крыло, мадам Помфри даст вам настойку, чтобы вы не простудились, — распорядилась заместитель директора со звонком.
В коридоре было прохладнее, чем в кабинете трансфигурации, поэтому весь класс устремился в больничное крыло почти бегом.
— Дора Нотт, тебе обязательно каждый раз злить профессора МакГонагол? – предъявил претензии Генри.
— Я сегодня не собиралась, — пробубнила Дора. Рики показалось, что она в самом деле огорчена, но не происшествием с паром, а чем‑то другим помимо этого.
— Ладно, МакГонагол всегда к ней придирается, — вступилась за подругу Тиффани.
— Из‑за нее я совершаю всякие гадости, — с сожалением выпалила Дора.
— Тебя послушать, так все учителя на тебя дурно влияют, — указал Билл.
— Можешь радоваться, Макарони, — сказал Френк. – Не до мышек оказалось.
— А я и радуюсь, — не стал отрицать Рики.
Отвращение к трансфигурации послужило ему опорой в последующих испытаниях. Настойка мадам Помфри оказалась противной, но согревающей. Вообще‑то, от нее возникло ощущение, что он горит изнутри. Когда фельдшер, вдобавок, запретила пить и есть десять минут после приема лекарства, сочувствие к Доре у большинства ребят поубавилось.
— Как ты дожила до таких лет, с твоими‑то фокусами, — проворчал Френк, проглотив свою порцию и приближаясь к Доре, которая стояла в очереди последней.
— А я думала, ты меня любишь. Я же чистокровная, — съехидничала она. – С кем тебе еще водить компанию, а?
Френк удалился, ворча что‑то насчет того, что ему никак не выбрать худшее из двух зол – она или Мел Хатингтон?
Уже в общежитиях, Рики нарадоваться не мог, что этот день наконец‑то закончился.
— Неужели завтра не будет никаких уроков, Артур останется в школе, и мы пойдем гулять? – вопрошал он, развалившись в кресле в общей гостиной неподалеку от портрета основателя. – Брату надо написать. И Селену никто не успел пригласить… Как все замечательно!
— Ты забыл, что с нами идут близнецы Уизли? – напомнил Лео.
Рики лишь отмахнулся. Для него это вовсе не было проблемой – скорее гарантией того, что они весело проведут время.
Назавтра, однако, казалось, что весь свет сошелся клином на близнецах. Даже Артур, не посчитавшись со своей депрессией, вышел проводить их и попытался давать ценные указания.
— Ни в коем случае не сворачивайте в темные переулки…
Тиффани, стоя в парадной серебристой робе рядом с Ральфом и поправляя прическу, не была к Уизли лояльна так, как члены Клуба, и потому поглядела на него, как на ненормального.
— Слушай, тут такая толпа, и ты будешь меня учить шнурки завязывать? – зашипела на него София.
— Я не хочу, чтобы вас лишили права посещения деревни с первого раза, — заявил старший брат.
— Не кудахтай, — поморщилась София. – Неужели непонятно – если мы что‑нибудь такое задумаем, то позаботимся о том, чтоб нас никто не поймал. Или ты меня дурой считаешь?
