Александр Федоренко - Первая книга Априуса
Эти мысли всколыхнули многое из давно забытого, или заблокированного моим мозгом, и я по очереди достал из глубин памяти следующие изречения:
— Хаос это физическое пространство, пустое, или чем нибудь наполненное;
— Хаос это нечто живое и животворное своеобразная основа мировой жизни;
— Это (имеется в виду хаос) то невидимое и неосязаемое, лишённое всяких физических качеств начало, которое получается после исключения из физического тела всех его реальных свойств. Другими словами, то что нельзя назвать даже каким нибудь именем, ибо всякое имя предмета всегда предписывает ему то или иное свойство, это чистая материя самый факт существования тела не зависимый не от каких его реальных свойств. Хаос не какое нибудь тело, но принцип непрерывного становления тела.
— Хаос есть место, вмещающее в себя целое, если бы он не лежал в основании, то ни земля, ни вода, ни сама Сфера Миров не смогли бы и возникнуть. Даже если мы по промышлению устраним все, то не устранится место, в котором всё было, но оно остаётся, содержа три измерения:- длину глубину и ширину не считая сопротивления;
— Хаос понимается как беспорядочное состояние материи;
— Хаос содержит своего рода единство противоположностей, он всё раскрывает и всё развёртывает, всему даёт возможность выйти наружу, но в то же время, он и всё поглощает, всё нивелирует, всё прячет вовнутрь;
— Хаос есть та бездна, в которой разрушается всё оформленное и превращается в некоторого рода сплошное, неразличимое становление в ту ужасную бездну, где коренятся первоначальные истоки жизни, но не сама жизнь;
— Хаос представляется как величественный, трагический образ Всемирового первоединства, где расплавлено всё бытиё и из которого оно появляется, и в котором оно погибает, поэтому он есть предельное разряжение и распыление материи, и потому он есть вечная смерть для всего живого, но является так же и предельным сгущением всякой материи. Хаос континуум лишенный всяких разрывов, всяких пустых промежутков, и даже вообще всяких различий, поэтому он и принцип, и источник всякого становления, вечно творящее живое лоно, для всех жизненных оформлений.
Вот такие путанные, противоречащие друг другу, изречения разных личностей, всплыли из моей, памяти, не давая ни каких подсказок для выбора противодействующих чар. Помню, буквально в последние дни, перед моим визитом на Гидрониус, отец поделился со мной еще одним изречением, он сказал это как бы в назидание, это звучало примерно так:
— Древний Хаос всемогущ и безлик, он всё оформляет, но сам беесформен, он мировое чудовище, сущность которого есть пустота и ничто, но это такое ничто, которое стало мировым чудовищем, это бесконечность и нуль одновременно все элементы слиты в нераздельное целое в этом и заключается разгадка…
Я тряхнул головой — отгоняя непрошенные воспоминания о давних днях, и решил, будь что будет, двум смертям не бывать, а одной не миновать. По крайней мере, мы попытаемся, а не будем спокойно сидеть где-то, в теплом уголке.
Как я и предполагал, долго искать эту тварь нам не пришлось, потому что она сама нашла нас. Едва только мы втянулись, в круглое образование, из наехавших друг на друга ледяных пластов, как раздался страшный визг, по ушам больно резануло, некоторые воины упали на колени — из их ушей потекла кровь. Кляня себя за то, что не озаботился оградить хирдманов, от звукового поражения, я спешно возводил защитные слои, и бешено крутил головой стараясь увидеть, еще не до конца воплощенный источник звука.
Но когда, наконец, узрел эту тварь, даже у меня многое повидавшего, все заледенело внутри. В этом воплощении предвечной субстанции, сквозила такая чуждость, всему нашему родному миру, что переворачивалось все нутро.
— Ты гляди мерзость, какая! — прошептал товарищу, шедший через два воина от меня Рудольф — меня аж мутит, хорошо с утра ничего в горло не лезло.
— Согласен, тошнотворит жутко, только при этом еще и душа сжимается.
Тут бестию заметили и другие воины.
— Вон оно! Вон! Глядите! — истошно заорали, где-то сзади.
Вокруг послышались звуки сблевываний, и было от чего.
На вершину ледяной горы, впиваясь в ее стены, многочисленными лапами, влезала гигантская сколопендра, до того противная и жуткая одновременно, что мозг просто отказывался воспринимать увиденное.
Ее белесое, почти прозрачное тело, почему-то сразу вызывало отвращение, потому-то желудки и не выдерживали. Туловище громадного насекомого, по всей длине, пронизывали оранжевые какие-то трубчатые отростки, был виден даже пустой пищевод, голова была оранжевой, и увенчивалась длинными усами такого же цвета. Естественно это была не обычная многоножка, просто кто-то использовал силу Хаоса, вот так, придавая ей лишь подобие насекомого. Она чувтсвовала нашу живую плоть, и издавала радостные звуки, означавшие для нас скорую отправку в небытие, и загубленные души.
Сколопендра уже почти целиком взобралась, на усеченную вершину, ее пока белесое, прозрачное тело все содрогалось в предвкушении первого обеда, оранжевые усики сновали влево-вправо, и она, не переставая визжать, выгнулась дугой.
— Но жрать то ей пока не чем — удивленно спросил морской конунг — что делать будет?
— Она питается жизненной эссенцией, ну нашей невидимой сутью, понял? — ответил я, и тут же повернувшись назад, громко заорал:
— Всем внимание! Сейчас прыгнет! За пределы строя не выходить — там защита заканчивается. Готовьте зелье, как уловите сподручный момент — плескайте на нее.
А через миг, тварь прыгнула, и только когда она была в полете, мы смогли оценить ее истинные размеры, и ужаснуться. Потому что наш «Властелин Морей» был короче ее локтей на десять. За те малые терции времени, пока длился прыжок многоножки-гиганта, я понял две вещи. Во-первых, мы ничего не сможем сделать ей, пока не воплотим, лишь потом можно будет разорвать связующие между жизненной энергией и телом. Во-вторых, воплощать ее нельзя, иначе она сметет нас своей массой, потому что та защита, которой я нас прикрыл, не выдержит и десятой доли от напора, подобного чудовища атакуй она физически. Я по незнанию сплел чары таким образом, чтобы поставленная защита отражала именно Хаос, или атаки тех, кто с ним в сношениях, а видимо нашлись и такие.
Сколопендра упала, прям на нас, таким образом, разбив весь боевой порядок, заставив воинов, инстинктивно отпрянуть в стороны. Еще не воплощенное тело не представляло особой опасности, но вот внутренняя суть этой твари очень быстро могла добраться до жизненной эссенции людей. Она сделала попытку проделать это, но защита, наложенная мною, выдержала, к тому же некоторые хирдманы таки, воткнули обработанные наконечники копий в прозрачное тело, и этим отвлекли тварь на время.
