Светлана Кобелева - История Стража: кинжал Судьбы
— Я знаю, зачем ты взяла с собой так много воинов, Катарина.
Я промолчала, хотя должна была возмутиться такой фамильярности по отношению ко мне — не было никакого желания, совсем, как будто титул Государыня не принадлежал мне более…
— Есть другая возможность достичь цели, не принося столько жертв…
— Да?
Данное изречение удивило, заставило меня обратить на Алукара более пристальное внимание. Бард, как будто ожидая этого, повернул ко мне голову и взял за руку.
— Что тебя связывает с черным мастером, виртом Кетаном?
— Какое это имеет отношение к тебе, Алукар?
Он промолчал, затем вновь посмотрел на воду и тихо произнес:
— Никакого, но мне хотелось бы услышать ответ на этот вопрос.
Алукар произнес это так естественно и просто, как будто не был тем, кем являлся — холодным циником, не желающим в жизни ничего…
— Многое… столь многое, что не хватит времени и слов, чтоб что-то пояснить, Алукар.
Бард закрыл глаза и тяжело вздохнул, после чего продолжил:
— Хочу тебе поведать одну историю нашего народа, Катарина. Ту, которую не смеют произносить вслух, а может быть… просто она настолько стара, что о ней забыли. Давно, еще до существования нынешних богов, когда небо рассекали и землю попирали Драконы, на нашу планету спустились те, чей род до сих пор неизвестен, как неизвестно откуда пришли они и зачем. Они заняли свободные земли и обосновались на них, с каждым годом восстанавливая свое былое могущество. Испугавшись угрозы, Драконы атаковали их первые и потерпели поражения, но не были свергнуты с пьедестала сверхсуществ. И в благодарность за это они нарекли пришельцев — дракоиниды, — он перевел дыхание и устроился удобней. — Ты думаешь, зачем я тебе это говорю?
Мне показалось, что не имеет смысла отвечать на вопрос, к тому же он был риторический, поэтому пожала плечами и легла на спину. Стоит выслушать Алукара — все равно стража начнет искать меня только через час, когда надо будет выдвигаться в путь или кто-то попросит о встрече со мной. Шпионы постараются…
— Что ждет нас впереди, знаешь? Если идет все хорошо, то никто не будет задумываться о том, что будет завтра, зачем — ведь все и так ясно. Так же повели себя и дракоиниды, забыв, что все на земле не вечно. Их раса начала вырождаться и среди них стали появляться Пустые — те, которые больше не обладали Силой Духа, те которые были пусты внутри, пусты настолько, что даже не могли жить столь долго, как остальные представители дракоиниды. Свой собственный народ предал их, превратив в Изгоев… Чтоб стать такими же, как те, кто их изгнал, отщепенцы придумали кинжал, способный поглощать энергию других… — Катарина, затаив дыхание, посмотрела на Алукара, уже зная ответ — кинжал Судьбы. Собеседник замолчал и внимательно всмотрелся в девушку.
— Оружие, которое ты так старательно прячешь — дело их рук. За это все они практически погибли… Твоя семья — их потомки.
Я не знала смеяться или плакать. Вот учудили боги — ничего не скажешь — поручили стеречь кинжал от тех, кто его создал тем, кто его и создал. Глупая улыбка растянула уголки губ. Я легла на спину и подложила руки под голову.
— И давно ты об этом знаешь?
Алукар, удивленный моей реакцией, нахмурил брови и произнес:
— Несколько месяцев тому назад узнал все подробности — меня заинтересовал твой кинжал и я решил добыть о нем как много больше информации.
Нелепая догадка пришла на ум и, приподнявшись на локтях, я спросила:
— Те бесплодные духи, которые освободились из заточения… они…
Алукар задумался, а затем отрицательно покачал головой:
— Не думаю, хотя… кто его знает… Ведь нельзя предсказать, что будет потом, ведь так? Может сложиться все так, что они как раз и есть те Изгои, а те древни боги, которые ты хочешь вызвать — дракоиниды. Но тогда у меня появится возможность помочь тебе и… загладить свою вину перед тобой.
Напоминанье об Адаис заставило меня нахмуриться. Я резко села и зло оскалила зубы.
— Какой ты добрый стал Алукар — неужто свою выгоду где-то нашел?
Собеседник промолчал, лишь немного скривился, но затем, закрыв глаза, успокоился и тихо произнес:
— Вы, как всегда, правы, Государыня.
После чего встал и ушел.
Я закрыла лицо руками, ругая себя последними словами — вновь проявила слабость, приезд Кетана и последующая встреча с ним заставили расслабиться. Стоило это исправить, пока подданные, как шакалы, не почуяли, что их вожак стал слаб и не уничтожили его. Мне осталось подождать еще немного и после уже можно позволить себе быть собой, а не железной виэль — немного, всего лишь чуть-чуть потерпеть, но как назло терпения уже не хватает… Я застонала, затем ударила кулаком в землю — немного полегчало, злость, боль отступили, оставив место горечи, как будто наелась полыни. Что ж, если то, что рассказал Алукар правда, то понятно что хотел сказать мне Ворф и почему боги так сильно хотят уничтожить кинжал. Единственное пугало — зачем тогда и сами драконы и боги позволили потомкам Изгоев хранить орудие, способное уничтожить и высшее существо? Я усмехнулась — видимо потому что так легче было контролировать ситуацию, и сам кинжал, и его хозяин были под присмотром, не надо было разрываться между ними двумя и тем самым затрачивать еще больше усилий. Надо бы найти время, чтоб расспросить Алукара, что же он имел в виду, говоря, что можно избежать жертв…
Я встала с земли и, отряхнувшись, направилась в сторону разбитого на поляне лагеря. Изгои… Кто они? Жалкие существа, заслуживающие сострадания или злобные пожиратели, захватчики мира, которые кроме гнева и ненависти не вызывают. Неужто, моя семья потомки этих существ — людьми их было сложно назвать. Каждый день приносил все больше и больше удивительной информации обо мне… и об окружающих в том числе. Ничего не скажешь — в старости будет что вспомнить, вот только до старости мне вряд ли удаться дожить. Сердце замерло от тягостных чувств — смерть ведь это только начало пути, ведь так? Я вздрогнула и, заметив невдалеке Кетана, подошла к нему, взяла за руку. Он непонимающе посмотрел на меня.
— Что случилось?
Я приложила палец к губам и прижалась к нему всем телом — было все равно, что подумают другие. Раз мне хотелось быть слабой, так буду ею прямо сейчас, не дожидаясь далекого потом — жизнь слишком коротка, чтоб ограничивать себя в том, чего и так была лишена целый невообразимо долгий год. Кетан, напрягшись, неуверенно обнял меня и прошептал:
— Катарниа… изгранцы могут что-то заподозрить…
Заподозрить? Да плевать, надоело быть осторожной… Мне хотелось это произнести вслух, но остатки разума взяли над чувствами вверх, и я отстранилась.
